— Что за чушь вы несете про какую-то аморалку? — возмутилсяя. — Мы хотели посидеть немного за шампанским, а заднее сиденье в автомобилевряд ли для этого подходит.
— И поэтому ваша подружка разделась до трусов, не слишком лиоригинально?
— Она пролила шампанское на платье, когда вы, ребята,забарабанили в дверь, и хотела смыть его, чтобы не было пятен.
— Да, верно, — согласился полицейский. — Она была в одежде,когда мы постучали.
— Не знаю, откуда вам это известно, — подтвердил я. —Главное, что я не вру.
— Ладно, об этом потом. Видите ли, мы производим выборочнуюпроверку водительских прав. Позвольте взглянуть на ваши?
Я вынул бумажник и показал им удостоверение. Полицейскийзаписал имя и адрес. Другой в это время обратился к Шейрон.
— О’кей, сестренка, предъяви-ка свое.
— Что за фамильярность! — возмутилась Шейрон.
— Прошу пардону, если хочешь. А теперь вытаскивай права!
Она раскрыла сумочку, вынула кожаную вкладку с правами ипочти швырнула ему.
Полицейский внимательно пролистал их, страницу за страницей.Затем сообщил напарнику:
— Перед нами Шейрон Баркер, двадцати четырех лет, рост —пять футов и семь дюймов, вес — сто пятнадцать фунтов, судя по номерустраховки, работающая в коктейль-баре «Кок и Тхистл».
Другой на это ответил:
— Моего зовут Дональд Лэм… Эй, погоди-ка! А вы, часом, нечастный сыщик?
— Попали в точку, — признался я.
— Ну и ну, будь я проклят, — заметил полицейский. — Этоменяет дело. Мое имя — Смит. Как насчет того, чтобы расколоться?
— Валяйте, задавайте вопросы!
— Что вы здесь делаете?
— Приехал с Шейрон Баркер, чтобы провести вечерок зашампанским.
— А потом?
Пожав плечами, я ответил:
— В зависимости от обстоятельств. Скорее всего, разъехалисьбы по домам.
Кто-то забарабанил в дверь. Другой полицейский поднялся,пошел, открыл ее и впустил человека, который, как я понял, представлял службубезопасности мотеля, попросту был местным сыщиком.
Полицейский его представил:
— Это Донливей Рэлстон, ребята. Он здесь работает.
Рэлстон заявил с места в карьер:
— Бабенка — та самая. Я вот насчет мужика не уверен.
— Ты что, тогда его не разглядел? — спросил полицейский.
— Нет. Лицо он от меня прятал, вот габариты — другое дело!
Смит повернулся к Шейрон Баркер.
— Каким рэкетом занимаемся, сестренка?
— Что еще за «рэкет»?..
— Хватит темнить, — оборвал ее Смит. — Мы пытаемся помочьтебе выкрутиться. Ежу понятно, на чем ты подзарабатываешь, и причем не худо.Хочешь, чтобы тебя упекли в кутузку?
— Куда? — взвизгнула Шейрон. — Как вы смеете!..
— Давай без воплей, — перебил ее Смит. — Выкладывай всеначистоту — и мы тебя никуда не засадим.
— Что же вы хотите от меня услышать?
— Ты была здесь в субботу вечером. Зарегистрировалась какмиссис Карлетон Блевет. Указала адрес: 254, Эль Бельмонт-Драйв, Сан-Франциско.Проживающие по этому адресу даже и не слышали о Карлетон Блевет.
— Признаюсь, что это имя я выдумала.
— Почему?
— Почему я… Да потому, что оно первое пришло мне на ум. Нехотела указывать подлинное имя. Я все взяла с потолка, включая и номер машины.
— Это и так ясно, — сказал Смит. — Ты не девочка и должнапонимать что к чему. Если выяснится, что снимаешь за каждую ночь от сотнидолларов и выше, считай, что ты влипла.
— Ничего я с этого не имею. Не беру деньги за… за своюдружбу.
— Вот как, выходит, друзей у тебя навалом.
— А что в этом плохого?
— Все зависит от того, что ты считаешь плохим и чтопонимаешь под словом «дружба». Теперь давай выкладывай о себе.
— Я распорядительница в «Кок и Тхистл». Занимаюсь тем, чтослежу, чтобы посетители были довольны и получали то, за что платят деньги.Кончаю работу около одиннадцати вечера и после этого вольна распоряжатьсясобой.
— С этим пока все, а теперь расскажи нам о субботе.
— В субботу этот мужчина предложил отвезти меня в ресторан.Он страдал от одиночества, я была совершенно свободна. Из ресторана поехаликататься и затем остановились, чтобы полюбоваться на огни ночного города и…
— В обнимку или как? — спросил полицейский.
— Конечно, обнимались, — возмущенно бросила Шейрон. — Недумаете ли вы, что найдется мужчина, который, сидя со мной, сможет взирать начто-либо, оставаясь ко мне равнодушным.
— Так у нас дело пойдет, — одобрил полицейский. — Продолжайв том же духе.
— Затем он отвез меня в мотель.
— Он что, предложил этот вариант?
— Нет, не предлагал.
— Просто отвез и все?
— Да.
— И ты возмутилась, когда поняла, откуда ветер дует?
— Даже не пикнула, — ответила она. — Если вы хотите знать,мне это даже понравилось — как что-то новенькое. Не люблю мужчин, которыедобиваются от меня согласия. Не так легко решиться ответить «да» — как-тонеудобно. А иногда до чертиков не хочется говорить «нет». Он же просто-напростовзял и поставил меня перед фактом, вместо того чтобы заставить отвечать надурацкие вопросы.
— Ты мне начинаешь нравиться, — поощрил Смит. — Вот так же ипродолжай — открытым текстом.
— Куда денешься, если врать — себе дороже. Мы оформились,получили этот самый номер, а так как багажа у нас не было и в помине, то мойдруг заявил посыльному, что сам принесет багаж попозже. Затем мы немногооклемались, и он вытащил пинту виски, мы заказали закусок, а вот этот самыйджентльмен доставил нам их, и мы немного выпили.
— А что было потом?
— Потом… как бы это поясней? Я любительница шампанского. Нелюблю виски, но раз уж мы здесь оказались — не сидеть же насухую… ну, иногда ипара глотков виски способствует… ну, знакомству, что ли.
— Теперь это так называется? — заметил Смит. — Ладно! Поехалидальше!
— Дальше хвалиться нечем. После виски на шампанское мнестало муторно. Я не из тех, кому становится весело оттого, что пьет все подряд.У меня немного закружилась голова… словом, стало не по себе. Внезапно все дочертиков надоело. Мой друг уж не казался мне таким, как прежде, и он пьянелпрямо на глазах.
