Перед глазами возникла фигура в хаки. Боец небрежно мотнул плечом, и де Толля отшвырнуло в траву. От удара в голову жахнуло мутью. Колючки проехались по лицу ежиком для мойки посуды.
– А крабиха говорила: мальчика ждем, – донеслось до него сквозь шум в ушах.
– Можешь бросить в меня к-мнем, если это девочка.
Расплывчатая тень склонилась над ним. Де Толль застонал и попытался перевернуться на бок.
Это Скалища. В точности как на Катиной картине. И если перекатиться на несколько шагов, можно спрятаться за тусклый колпак ультразвукового генератора.
– Может, добьем, чтоб не мучился?
– Госп-жа сказала: брать всех, кто п-явится. Живьем! Люди – деньги.
– И асуры – деньги. Но мечников я еще не убивал. Ну, мо-ожно, Раймо-он? – заканючил автоматчик.
– Нет – значит, нет, – отрезал сиплый. – И спрячь автомат.
Инспектор сжал зубы и попытался вызвать планарный клинок. Если уж погибать, так в бою, с оружием в руках.
Меч не откликался.
Положенного времени Велька ждать не стал. Если драка, дольше трех минут де Толлю все равно не продержаться. Дыхалки не хватит, он же старик!
Так что он прыгнул в гравикабину следом же за инспектором.
«Не вздумай в дырку лезть, – сразу предупредил кресильон. – Там тебя караулят».
«Что я, маленький?»
Он приподнял незакрепленный край парусины и выскользнул наружу. В нос шибануло пряным ароматом вечерних сопок. Солнце отчаянно цеплялось за вершину горы, пытаясь удержаться на склоне. Следовало спешить: в горах темнеет быстро.
«Давай за угол и ни о чем не беспокойся, – приказал кресильон. – Дальше моя забота».
Велька так и сделал. Он выскочил из бурьяна, вытянув руку с пистолетом.
– Стоять! Руки за голову! На землю!
От обилия приказаний противники растерялись. Офицер в форме береговой охраны потянулся к автомату, но Велька не стал ждать. Пули скосили чертополох у него под ногами.
«Ты что! – зашипел кресильон. – Я целиться не успеваю!»
Однако этого и не требовалось. Офицер бросил автомат и поднял руки. Со злорадством Велька узнал в нем того самого патрульного капитана, с которого начались его злоключения.
– Спиной повернитесь! И не скалиться мне!
– Ты слишком скор, головастик Берику, – послышалось откуда-то сбоку. – И слишком невнимателен.
Майя стояла так удачно, что Велька ее не сразу и разглядел. За ее спиной тускло отблескивал генератор ультразвука – в точности, как на картине. Велька перевел взгляд дальше. В зарослях шипары плесневелым грибом притаился дакини. На шее его, словно имплантат в зубе, блестела проволока.
– Узнаешь? – Асури нагнулась к лежащему у ее ног свертку. – Изобретательная самочка. – Она схватила Таю за волосы, заставляя задрать подбородок. – Что скажешь, милая?
Велька быстро повернулся. Пистолет толкнулся в ладонь, выплевывая пули. Можно было поклясться, что очередь пришлась Майе в голову, но титанида уклонилась – легко, словно осенняя паутинка.
– Смело, Берику. Еще одна такая выходка, суну под пули подружку. Бросай-ка сюда пистолет.
Велька заколебался. Майя приставила к горлу Таи паучий коготь.
«Бросай, – подтвердил кресильон. – Так надо».
«Да ты что?! С полки рухнул?»
«Ты слишком полагаешься на оружие. Давно надо было тебя предупредить. Мы, кресильоны, когда-то поклялись не служить людям силы».
Людям силы?
Велька почувствовал себя маленьким и потерянным. В белесом небе проклюнулась одинокая звезда. Она была бы сродни ему – находись здесь, а не в вышине.
«Я думал, ты мне друг…»
«Между людьми и машинами не бывает дружбы. Мы или служим, или используем один другого. Не знал?»
Велька подавленно молчал. Де Толль оказался прав. Как мало ему было известно о существе, что все время находилось рядом!
С отвращением он выбросил оружие. Сталь клацнула о камни, и тут грохнул выстрел.
Мальчишка замер.
Утан покачнулась, заваливаясь назад.
Рука ее выпустила Тайкины волосы. Девочка тут же вывернулась из-под ладони и бросилась к Вельке, всхлипывая и оскальзываясь на камнях. Добежав, она вцепилась в него, как испуганный зверек.
Глаза Утан закатились. Она подняла руки к горлу, словно ей нечем было дышать. По лицу ее разлилась бледность. Асури прикрыла рот ладонью и оглушительно чихнула.
– Извините, – объяснила она сконфуженно. – У меня аллергия на молочай. – И к Вельке: – Это был твой последний шанс, Берику? Ты ведь тоже идешь путем бабочки. Эй, Раймон!
Пират поднял голову.
– Да, госпожа?
– Принеси пистолет. Закончим со всем этим побыстрее… Намса заждался, да и я, признаться, тоже.
Невозмутимый Насундук полез в заросли шипар отыскивать оружие. Велька поднял Таю на ноги:
– Как ты?.. – спросил шепотом. – Живая?..
Девочка кивнула. Выглядела она неважно: на виске царапина, в уголке губ запеклась кровь.
Велька сжал кулаки. Ну, если крабиха ее била! Да он тогда…
В висках запульсировал тонкий противный звон.
– Намса говорил, ты опасен. – Майя присела на корточки, вглядываясь в мальчишечье лицо. – А я смотрю, ты из породы двуруких сладких слизней. Но все это неважно… – Она потерла виски ладонями. – Устала я, головастик… Столько лет за него сражалась, крылохвоста. Чувствую себя старой самкой друга человека.
– Сукой, – с вызовом подсказал Велька. Звон в ушах стал сильнее.
– Сукой, – согласилась Утан. – Наверное, это обидно, да?.. Не обидней, чем умирать. Сейчас мои подручные пожарят омлет из паутичих яиц. На возрождение дакини потребуется много белка… но вас двоих для начала хватит. Остальных головастиков найду попозже. – Она обернулась. – Человек Раймон, ты роешь брачную нору самке гигантской медведки? Отчего так долго?
– Торопиться некуда, – просипел тот. – Но тр-ста – четыреста асурьен могли бы меня ускорить.
– Возьми в корзине пригоршню яиц. Они как раз столько и стоят.
Шорох и возня в кустах приутихли. Вспыхнул фонарик, освещая заинтересованную физиономию Насундука:
– Эт ведь паутичьи яйца?.. Те самые, да?.. – И сам себе ответил: – Никто из людей ник-гда их не пробовал. А г-ворят, они целебные.
– Попробуй, человек. И ради Совершенствователя, не медли! Тебя только за богомолом посылать.
Раймон покопался в корзине и достал пару штук.
