основании постановления Комиссии по чистке аппарата ПБ Отделение «Славика» было ликвидировано. Державин работал консультантом РПБ до июля 1931 г., когда Президиум Академии наук СССР поручил Державину организовать и возглавить Институт славяноведения в Ленинграде. Институт просуществовал только до 1934 г. В изданных Институтом славяноведения двух томах его трудов особое внимание уделялось теории Марра. Н. С.Державин в предисловии к первому тому (на первой же странице) заявлял, что «положительные достижения этого учения… в эпоху идеологического кризиса, теоретического разброда и методаюгической косности, характерных для современной филологической науки на Западе, явились действительно новой наукой». Следование ей открывает «широчайшие перспективы и возможности для новой плодотворной работы на основах марксистско-ленинской методологии»[236] Вненаучное, через государственно-партийные рычаги, продвижение «нового учения о языке» приводило к вытеснению из науки и высшей школы носителей академических традиций. В науке (причём в её высшем эшелоне) оказывались люди, быстро усвоившие некоторые простейшие положения марксистской доктрины, а также учёные старой школы, отказавшиеся от своего прошлою и объявившие себя приверженцами марксизма[237].
В это время ряд российских славистов был обвинён в «реакционном панславизме», в то время как национальные историки — украинские, белорусские — получали ярлык «буржуазных националистов»[238]. В таких условиях Н.С.Державина, видимо, смогла спасти только верность идеям «нового учения о языке» Н.Я.Марра. Но потребность государства в продолжении разработки славянской тематики привела к восстановлению славистических научно-исследовательских структур.
Уже в ходе Великой Отечественной войны — в 1942 г. — Президиум Академии наук СССР поручил Н.С.Державину организовать и возглавить Славянскую комиссию, включённую в 1946 г. в состав восстановленного Института славяноведения. Таким образом, Н.С.Державин непременно находился во главе ведущих научно-исследовательских учреждений СССР, занимавшихся славянской тематикой.
В довоенное десятилетие расширяется тематика славистических исследований Н.С.Державина. На протяжении 30-х гг. XX в. он подготовил к печати ряд монографий, посвящённых новой болгарской литературе (о Стояне Михайлове, об Алеко Константинове и др.), были закончены два тома «Истории Болгарии с древнейших времён до начала XIX в.». Советское славяноведение Н.С.Державин представляет на международном уровне. Так, в 1929 г. он участвовал в Международном конгрессе славянских филологов в Праге, а в 1933 г. — в V Международном конгрессе историков в Варшаве.
С началом Великой Отечественной войны деятельность Н.С.Державина ещё более активизировалась. Он выступал с многочисленными публичными лекциями, докладами, статьями, брошюрами, посвящёнными борьбе с агрессором, деятельно участвовал в организации в Москве всеславянских митингов и митингов учёных-антифашистов. В апреле 1942 г. он был избран председателем. Антифашистского комитета советских учёных. В то же время осуществлялась работа Н.С.Державина по изучению этногенеза славянских народов.
В 1944 г. был опубликован один из основных его трудов «Происхождение русского народа: великорусского, украинского, белорусского». Значимость этого труда как в полной мере отразившего официально-партийное видение исторического прошлого восточного славянства, была оценена тем, что за пего (а также за работы «Славяне в древности» и «Христо Ботев, поэт-революционер») Н.С.Державин в 1948 г. получил Сталинскую премию 1-й степени.
В годы войны учёный возобновил свою преподавательскую деятельность: с 1941 по 1949 г. он являлся профессором и заведующим кафедрой славяноведения на филологическом факультете МГУ, читал лекции. Не прерывалось и его восхождение по ступеням административной карьеры: в 1942 г. Державин был избран в члены президиума АН СССР. Удивительно, как в тяжелейших условиях военного лихолетья он мог совмещать напряжённую педагогическую деятельность с исследовательской работой, активную общественную деятельность с административной работой. А вскоре после войны Н.С.Державин подготовил к печати ещё одну монографию по древнейшей славянской истории — «Славяне в древности» (1946).
Заслуги советского академика в полной мере были оценены ещё при его жизни: он был награждён орденами Станислава 2-й степени, двумя орденами В.И.Ленина, болгарским орденом Св. Александра 2-й степени. Наибольшим уважением пользовался Н.С.Державин в Болгарии, с историей и культурой которой связано большинство его исследований.
В 1945 г. он в третий раз посетил Болгарию — его пригласили на Славянский собор в Софии, собранный по случаю торжественного празднования 67-й годовщины освобождения болгарского народа российскими войсками от турецкого ига. В ряде городов Болгарии ему пришлось читать лекции, выступать на собраниях, митингах, банкетах, везде непременно встречая очень тёплый приём. Деятельность учёного широко освещалась в прессе[239] Ещё в 1944 г. Софийский университет присвоил Н.С.Державину степень доктора «honoris causa», в 1946 г. он был избран почётным членом Болгарской академии наук. Болгарские города Свиштов и Пловдив избрали его своим почётным гражданином, а в Софии его именем названа одна из улиц.
Жизнь Н.С.Державина как нельзя лучше отражает путь развития советской науки, охватывая период её становления и функционирования в эпоху сталинского тоталитаризма. Четко улавливая политико-идеологическую конъюнктуру, подстраиваясь под нее, выбирая наиболее востребованные в тот или иной момент темы для исследования или занимаясь вопросами, считавшимися партийным руководством «безобидными», Н.С.Державин смог максимально высоко подняться по карьерной лестнице. Жизнь советского академика завершилась в 1953 г. вместе со сталинской эпохой. Похоронен он был на Литераторских мостках в Петербурге.
Н.С.Державин не был специалистом по проблеме этногенеза славян — до монографии 1944 г. у него не было серьёзных научных исследований, посвящённых этой проблеме[240]. Лишь в конце 30-х гг. академик только приступил к исследованию этого сложного вопроса. Это обусловило то обстоятельство, что автор публикуемой работы во многих своих положениях следует выводам других исследователей, прежде всего своего учителя Н.Я.Марра. Как уже отмечалось, теоретической основой монографии Н.С.Державина «Происхождение русского народа: великорусского, украинского и белорусского» являлась глоттогоническая теория, или «новое учение о языке». В то же время современные исследователи обнаруживают во взглядах Державина явные следы дореволюционной концепции «триединства» (это нашло выражение уже в названии монографии учёного: «Происхождение русского народа — великорусского, украинского, белорусского»). Восточное славянство (для обозначения которого Державин использует термин «русский народ») понималось им как «триединый русский народ». Вследствие этого вопрос об этногенезе восточных славян и у Державина, и у ряда ведущих советских историков довоенного периода подменялся вопросом этногенеза «великого русского народа». Возвращение к дореволюционной историографической традиции приводило к удревнению, а тем самым к утверждению исторических корней и единства собственно российского народа, а в целом соответствовало общей идеологической концепции возрождения российской национальной идеологии[241].
Наряду с этим для Державина были характерны и идеи панславизма, или идеология славянского единства. Современный исследователь А.М.Дубровский называет Н.С.Державина «старым панславистом», поскольку идеи общеславянского единства тот проводил ещё в дореволюционных своих публикациях[242]. Но нужно отметить, что идеи панславизма в 30-е гг. становятся и государственной идеологией в связи с необходимостью (а таковая была прямо определена на XVII съезде
