язык слабо различает логическое и фактическое, поскольку для ut consecut. нет такого индикативного аналога, который имеется для cum causale. Но для полноты определяемого предмета важна не только его логическая значимость или фактическое наличие, но и та или иная выраженность и обработка в целях его сообщения одним сознанием другому сознанию. Обработка эта может или только еще ставиться в виде вопроса или сообщаться в виде чего-то уже установленного. Вопрос об осуществлении действия придаточного предложения есть косвенный вопрос; а развернутое сообщение о тех предметах и действия, которые определяются в придаточном предложении его главным предложением, есть косвенная речь.
Если мы к этому добавим, что введенные в наш список предложения с quin тоже являются предложениями дополнительными и, в частности, целевыми, то весь перечень определяемых предложений получит у нас свое полное обоснование как перечень именно определяемых придаточных предложений. Впрочем, не худо и вообще иметь ясное представление о составе латинских предложений цели, которые обычно, как и весь латинский синтаксис, излагаются слишком дробно и бессвязно.
Ярче всего цель представлена, конечно, в предложениях с ut finale. Здесь цель выражается только одним этим предложением с ut finale и больше ничем другим. В предложениях с ut obiectivum цель выражается не только этим придаточным предложением с ut obiectivum, но и соответствующим главным предложением (с глаголами «заботиться», «требовать» и прочими), а предложение с ut obiectivum в данном случае только дополняет, развивает и уточняет ту цель, которая выражена в главном предложении. Следовательно, предложение с ut obiectivum в целевом отношении гораздо слабее. Еще слабее цель выражается в придаточных предложениях после verba impediendi. Здесь имеется в виду не столько достижение цели, сколько избежание ее. Близки к этому и дополнительные предложения после verba timendi: timeo, ut veniat – значит, собственно говоря, «боюсь, что он не придет, и в то же время хочу, чтобы он пришел»; а предложение timeo, ne veniat означает «боюсь, что он придет, и в то же время хочу или принимаю меры, чтобы он не пришел». Таким образом, в предложениях боязни цель падает до степени волюнтативной попытки достигнуть или избежать ее. Наконец, в предложениях с quin целевой характер придаточного предложения делается еще менее заметным и граничит с простым объективно-дополнительным предложением.
Во-вторых, – и тут уже все традиционные учебники латинского языка единогласно твердят одно и то же, – во всех этих типах придаточных предложений последовательно и неуклонно проводится consecutio temporum. О косвенных вопросах и о придаточных предложениях в косвенной речи нечего и говорить; это – школьная азбука. Что же касается предложений цели, будь то в чистом виде или в виде дополнительных предложений, то все полагающиеся по consecutio temporum формы не употребляются здесь только потому, что этому мешает самый смысл данных придаточных предложений. Ведь цель может только предстоять, но не может ни сопутствовать, ни предшествовать ее достижению. Поэтому в предложениях цели ставится только coni. praes. после главного времени управляющего глагола и coni. imperf. после исторического времени управляющего глагола, причем оба конъюнктива имеют здесь будущее целевое значение. В предложениях следствия consecutio temporum, как мы увидим ниже, соблюдается отнюдь не всегда и всецело зависит от намерения пишущего или говорящего. Но в тех случаях, где она употребляется, предложение следствия допускает любые конъюнктивы, кроме, может быть, coni. plusquamperf., поскольку характерный для этого последнего признак прежде-прошедшего противоречит самому понятию следствия, всегда следующему за своим основанием, а не предшествующему ему. Впрочем, в редких случаях в предложениях следствия возможен и coni. plusquamperf.
Эти два обстоятельства, которые каждый может легко получить эмпирическим путем из просмотра более или менее пространного руководства по латинскому синтаксису, имеют огромное значение для характеристики латинского сложного предложения. Действительно, они устанавливают тот непреложный факт, что все определяемые придаточные предложения подчиняются своим главным предложениям только при помощи модально-временного способа, то есть при помощи consecutio temporum. Это факт огромной важности, и без него нечего и думать давать формулировку каким-нибудь законам латинского сложного предложения.
Все же, однако, поставленный у нас выше вопрос о возможности разных способов подчинения в определяющих придаточных предложениях этим еще не решается, как не решается он и относительно определяемых придаточных предложений. Сейчас нужно этот вопрос поставить вплотную. Что касается определяемых придаточных предложений, то уже беглый просмотр хотя бы учебных материалов приводит к очень твердой констатации того факта, что никаких других способов подчинения, кроме consecutio temporum, здесь не проводится и не допускается даже в порядке исключения. Иначе обстоит дело в области определяющих придаточных предложений.
3. Определяемо-определяющие придаточные предложения
Эмпирически просматривая материалы, относящиеся к определяющим предложениям, мы замечаем, что кроме свободного подчинения, указанного у нас выше, здесь возможен еще и модально-временной способ, то есть consecutio temporum. Способ этот употребляется здесь далеко не везде, так что имеет смысл специально выделить ту группу определяющих предложений, где он по-латыни возможен. Эта группа – следующая.
1. Предложения относительные-обосновывающие; относительные-следственные; относительно-целевые; относительные-субъективные (косвенные); относительные-желательные; относительно-итеративные.
2. Предложения временные-целевые (союзы dum, donec, quoad с coni. в значении «пока не»); временные-обосновывающие с cum historic.; временные-итеративные; временные, развивающие данное понятие в прямом смысле (типа fuit tempos cum…) или в противоположном (с cum adversat.).
3. Предложения причинно-субъективные, или косвенные с quod causale subiectivum.
4. Предложения условно-желательные (союзы dum, modo, dummodo с coni. в значении «только бы», «лишь бы»).
Эмпирическое исследование показывает, что каждое предложение этой группы содержит в себе элементы как определяющего, так и определяемого придаточного предложения, почему все эти предложения и можно назвать определяемо-определяющими.
Прежде всего, в некоторых из этих предложений этот смешанный характер виден сам собою. Таковы относительные-целевые и временные-целевые, а также относительные-обосновывающие и временные-обосновывающие. Поскольку эти предложения – относительные или временные, постольку они определяющие; а поскольку они целевые или обосновывающие, постольку они определяемые. Далее, если логически-следственные отнесены у нас к определяемым предложениям, то относительно-следственные окажутся тоже в этой группе. Наконец, относительные-субъективные, или относительно-косвенные, а также причинные-субъективные с quod causale subiectivum, когда причина приводится в качестве мнения кого-нибудь, кроме пишущего или говорящего, явно представляют собою смешение обыкновенного относительного или причинного, то есть определяющего придаточного предложения, и косвенной речи, то есть определяемого придаточного предложения. Отнесение всех этих предложений в данную группу формально вытекает из сопоставления определяющей и определяемой групп.
Немного иначе обстоит дело с относительными-итеративными и временными-итеративными. Греческий язык в итеративных предложениях всегда ставит конъюнктив, тем самым показывая, что повторяемость действия не есть просто дискретное множество действия, а содержит в себе единый принцип, указывающий на переход от одного
