— Много, — согласился я. — О них знают человек сто-двести, а что подумают остальные? Что император наградил своего дружка?
— Этого можешь не бояться, — засмеялся он. — Те, кому нужно, в курсе, а остальные не будут знать об этой награде. Не интересно, что дадут?
— Мне интересно, — сказала Вера, — даже тошнить перестало.
— Казна выкупила усадьбу Алтуфьево. Её подарили тебе за особые заслуги перед отечеством. Ты у нас, конечно, богатый и мог бы сам потратить двести тысяч, но сейчас не нужно тратиться, да и не продал бы тебе её бывший владелец. Брат уломал его, пообещав дворянство, ну и ещё кое-чего. Усадьба шикарная, хоть и похуже нашего дворца. Есть большой пруд и парк. И от нас только в двадцати километрах. Кроме того, тебя наградят орденом и повысят чин.
— Куда уже выше! — проворчал я. — Чин с орденом тоже дадут инкогнито? И из-за чего этот дождь монарших милостей?
— Вот теперь я верю в то, что тебе больше семидесяти лет, — засмеялся Олег. — Бурчишь как старый дед, вместо того чтобы радоваться.
— А если сказать прямо? Нас выгоняют из дворца?
— Не ожидал от тебя такой глупости, — обиделся он. — Дурак.
— Ладно, извини, выбрал неудачное слово, но ведь угадал? Нужно съезжать?
— Ваши родители останутся здесь, — ответил Олег, — и эти комнаты у вас не забирают. Можете приехать в любое время. Вам опасно оставаться у нас во дворце. Сам же против того, чтобы с тобой ходила охрана. Здесь бывает слишком много разных людей, даже в этой части дворца. Выкрасть тебя не смогут, а зарезать — запросто. В этом деле искусников хватает: сунут нож в спину, и не поможет всё твоё искусство.
— А там? — спросил я. — Тоже охрана?
— Дом очень большой, парк тоже не маленький и окружён хорошей оградой. Вот она и будет охраняться, а внутри ходите, куда хотите. Можете выезжать к друзьям, но только с охраной. Лучше, конечно, чтобы приезжали к вам. В доме есть телефон и будут две машины: разъездная и для всяких неожиданностей. Служанка только одна для готовки и уборки в доме. Стирать будут на стороне. Кажется, ничего не забыл.
— А что в твоей новости печального?
— Печально, что я не смогу каждый день видеть такую неблагодарную свинью, как ты, — ответил Олег, — а Елена будет скучать по Вере. О брате не говорю, сам должен понимать. Учти, что телефон обычный и по нему нельзя говорить ни о чём важном. Да, когда у Веры подойдёт срок, её заберут в специальную лечебницу. Роды примут прекрасные специалисты. Нужно ценить, как о тебе заботятся друзья, а не кривить морду.
— Ты же знаешь, что я на вас не обижен, — примирительно сказал я. — Когда переезжать?
— После окончания войны. Сейчас ты нужен здесь. Только постарайся потерпеть и никуда не ходить без охраны, и жену не пускай. Трудно, что ли, позвонить и немного подождать? На этих ребятах не написано, что они охранники.
Он ушёл, и мы остались вдвоём. Мать обзавелась множеством подруг и редко проводила время дома, а отец должен был прийти со службы только через два часа.
— Я вижу, что ты не рад, — сказала Вера, садясь мне на колени. — Вспомнил лагерь?
— Нет, здесь другое, — ответил я. — В лагере нам ограничили общение и не пускали за ограду. Почти тюрьма, только размером с посёлок и комфортабельная. Здесь мы можем дружить, с кем хотим, и ездить везде в пределах Москвы. Свобода, хоть и ущербная, но другая появится очень нескоро. Там безопасней, но и скучней, потому что в гости не наездишься. Значит, придётся коротать время друг с другом и с охраной. Что-то выиграем, что-то проиграем.
— Выиграли двести тысяч, — напомнила она, — а ты действительно скривился, как будто хлебнул уксуса.
— Мы могли и сами купить эту фазенду и потребовать охрану. Понимаешь, малыш, для меня деньги уже давно ничего не значат. Когда их слишком много и мало тратишь, о них вообще забываешь. Фазенда? Это что-то вроде имения. Моё поведение не связано с этим подарком или почти не связано. Просто я сейчас жду, чем всё закончится, и боюсь! В моих знаниях есть преимущества и недостатки. Недаром говорят, что меньше знаешь — крепче спишь.
— И долго тебе бояться? — спросила она.
— От месяца до года, — засмеялся я. — Как только всё в мире установится, так я сразу стану спокойным-преспокойным! Вот дней через пять к нам обратится американский посол…
Я ошибся со своим прогнозом ровно на пять дней: посол попросил у императора срочной аудиенции уже через час после ухода от нас Олега.
— Оденься приличней и не забудь орден, — сказал мне Андрей в телефонную трубку. — Сейчас должен подъехать американский посол с очень срочным делом. Поскольку оно не терпит отлагательств, я не смогу с кем-то советоваться задним числом. Кроме тебя будут канцлер и Олег.
Я в спешке надел парадный мундир, прикрепил звезду «Святого Владимира» с левой стороны груди, а на шею повесил крест на ленте. Жена по традиции привела в порядок мою причёску, и я чуть ли не бегом выскочил за двери. Опаздывать не хотелось, а заставлять из-за своего опоздания ждать посла хотелось ещё меньше. Я там и так буду как бельмо в глазу, не стоило лишний раз обращать на себя внимание. Хотя всё равно не удастся отсидеться в сторонке, иначе не стоило туда вообще идти. Я успел: посол ещё не приехал, но остальные были в сборе и сидели за большим круглым столом.
— Садись сюда! — Андрей показал на самый дальний от него стул. — Как думаешь, с чем он приехал?
— Почти наверняка хотят отдать нам свои побитые войной корабли в обмен на провоз их экипажей через Россию в Америку, — ответил я. — Англичане их не приютят, потому что это равносильно войне с империей, да и остальные… Стоит кайзеру топнуть ногой, как отдадут и корабли, и моряков. Нам это выгодно по многим причинам, только нужно сразу предупредить, что мы вышлем инспекцию. Если этого не сделать, потопят палубную авиацию и взорвут всё лишнее. Нам эти корабли пригодятся, хотя кое-что придётся отдать кайзеру. Не стоит обижать союзника, забирая у него все трофеи.
— А он не обидится на «кое-что»? — усмехнулся Иван Павлович.
— Кайзер может не получить и того, что дадим, — ответил я. — На это и нужно напирать в разговоре. Он перегнул палку, объявив всех американцев преступниками. Кто же ему сдастся на таких условиях? Это как минимум десять лет принудительных работ по восстановлению разрушенных городов, а кого-то могут и расстрелять. Вообще-то, это было бы справедливо, но империя уже отплатила американцам той же монетой. Если их ударный флот пойдёт на прорыв, возможно, его потопят, но и у немцев мало что останется, а у них под боком англичане. Да и с американцами лучше говорить о мире не с пустыми руками.
Я никогда не видел американского посла, поэтому рассматривал его с интересом, и удостоился от него такого же любопытного взгляда. Мне на его месте тоже было бы интересно, что делает на приёме такой мальчишка, как я. Посол поздоровался первым, произнеся все протокольные фразы. Ответил на приветствие только император, а потом он представил меня и предложил перейти к цели визита.
