Габриэлле за это время стало уже все равно, какие глупости болтает на весь мир ее мать. Она с утра до вечера сидела в ospedale[112] Сиены и неотрывно смотрела через толстое матовое стекло на Джанни, который не двигался и, казалось, даже не дышал. Его шея была вытянута, глаза закрыты, а нос торчал вверх, как свеча, словно его подтягивали невидимым шнуром к потолку. В таком положении она никогда раньше его не видела, но он лежал так уже несколько дней.
Все казалось таким абсурдным!
И хотя Габриэлла не могла установить с сыном ни малейшего контакта, все же у нее не было сил уйти домой.
Может, когда-нибудь он все-таки вернется. Может, будет воскрешение. И в такой момент она хотела быть здесь.
Каждый вечер после окончания службы Нери приезжал и забирал ее домой. В машине они мало говорили о состоянии сына, это было слишком больно. Вместо этого они обсуждали происшествие, в котором Джанни роковым образом сыграл главную роль.
— Одно совершенно ясно, — устало начала Габриэлла, когда они ехали по автостраде и Нери, погруженный в свои мысли, по ошибке чуть не свернул на выезд в направлении Кастель-нуово-Берарденга, — все это может быть враньем, шито белыми нитками. Возможно, этот тип из Берлина прилетел во Флоренцию на вертолете, побеседовал с полицией и через три часа снова был здесь, откуда я знаю… Это ты должен все очень точно проверить и подсчитать. В любом случае, наш Джанни — не гомосексуалист! Чтобы это сразу было ясно! И то, что он якобы тайно пользовался квартирой немца, для которого выполнял мелкие поручения, для каких-то игр с мужиками — это совершенно невозможно! Абсолютно невозможно! — Щеки Габриэллы раскраснелись, она говорила все громче и громче. — Меня пугает то, что ты вообще можешь допускать такое, Нери, и только потому, что этот скользкий немец предоставил тебе свое якобы безукоризненное алиби?! Вот что приводит меня в ярость! Как ты можешь всерьез верить в это, или ты мало знаешь нашего сына?
Нери молча слушал ее.
— Этот Матиас, или как там его зовут, похоже, настоящий мастер убалтывать людей. И он обвел тебя вокруг пальца! Это самая невероятная небылица, которую я слышала, мой дорогой! В его квартире находят нашего сына, изнасилованного, едва живого, а этому господину почти удается убедить тебя в том, что он никак со всем этим не связан? Да где такое видано! Я тебе расскажу, как было на самом деле, комиссарио!
Габриэлла злилась все больше и больше, но Нери не перебивал ее, потому что чувствовал: кое-что из того, что она говорила, было правдой, пусть даже это звучало обидно.
— Джанни пошел к этому человеку, чтобы забрать деньги или обсудить дальнейшие задания. Да мало ли зачем! Этот тип внезапно напал на него, по-настоящему напал, и ему удалось приковать Джанни наручниками к кровати. Он изнасиловал его и оставил лежать. Возможно, он решил, что Джанни мертв. Или же его просто не интересовало, что с ним будет дальше. Стоп! — Она так крепко схватила Нери за руку, что он чуть не выпустил руль. — Он подумал, что Джанни мертв, поэтому и включил кондиционер. Чтобы было очень холодно и труп не начал разлагаться.
— Прекрати, Габриэлла! Прекрати сейчас же!
Нери больше не мог терпеть, что его жена так грубо и прямо говорит о самом плохом, что когда-либо с ними случалось. Как будто ее это вообще не касается. При этом Нери совершенно точно знал, что все как раз наоборот.
— Нет, не перестану! Слушай меня! Затем этот тип уехал или улетел в Берлин, я без понятия, но он организовал себе прекрасное алиби — что может быть лучше, чем полиция? — и каким-то образом уложился во время, а потом быстренько вернулся назад, позвонил вам и очень правдоподобно сыграл роль ничего не подозревающего человека. Очень хитро!
— А почему он сразу не убрал труп, если решил, что Джанни мертв? Почему он оставил его там?
— Этого я не знаю. Душевнобольные — а тип, который это сделал, явно душевнобольной! — иногда совершают поступки, которые вообще понять невозможно. Может быть, ему так срочно понадобилось уехать в Берлин, что уже не было времени спрятать труп, или он знал, что Джанни еще жив, но надеялся, что его никто не найдет, и собирался вернуться очень быстро.
— Но тогда он хотя бы чем-нибудь его накрыл! И все-таки, зачем ему было превращать свою квартиру в холодильник? Габриэлла, я прошу тебя… Неужели он хотел таким образом его убить?
Нери ничего не понимал. И вообще не соображал, почему Габриэлла так уверена, что владелец квартиры и был насильником.
— Моя интуиция говорит, что немец врет. — Габриэлла перешла на шепот. — Почему — я не знаю. Я просто не верю в его алиби.
У Нери возникла новая идея:
— Представь себе, что привезли кровать для немца, у водителя возникает проблема, потому что он один. Он просит Джанни помочь ему, а когда оказывается в квартире, то нападает на него и оглушает. Такое можно допустить?
— Может быть. Тогда проверь человека, который привез кровать. Но ты можешь сэкономить на поисках таинственного гомосексуального друга Джанни. — Габриэлла с любовью провела рукой по волосам Нери. — Анализ ДНК — вот твой самый большой шанс, tesoro[113].
— Результаты будут завтра утром.
— Прекрасно. Но пока от них мало толку, потому что ты не знаешь, чья это ДНК. Виновен или не виновен владелец квартиры, ты будешь знать только тогда, когда сравнишь его ДНК с анализом ДНК следов спермы.
— Тогда мне нужно просить разрешение, а это продлится несколько недель. Добровольно он не станет делать анализ слюны. Он же не дурак.
— Он сделает анализ, если не виновен. В противном случае… Но и отказ, к сожалению, еще не доказательство.
— Но даже если я заставлю его сделать официальный тест, он сдаст анализ слюны и через пять минут исчезнет навсегда.
— Как ты прав, amore![114] — Она улыбнулась. — Поэтому тебе придется действовать тайно. Пойди туда, поговори с этим Матиасом и постарайся стащить у него пару волосков, окурок или что-нибудь еще. Тогда ты точно будешь знать, является он насильником нашего сына или нет.
Нери вздохнул.
Когда вдали появились огни Амбры, он уже знал, что это очень тяжелая задача, но он сделает именно то, что посоветовала Габриэлла.
72
Вторник, 13 октября 2009 года
Нери как раз собирался выпить кофе на площади, когда курьер из Ареццо доставил результаты анализа ДНК найденной спермы.
С результатами Нери, на первый взгляд, мало что мог сделать, но о кофе он забыл моментально. Его била нервная дрожь. Он набрал номер телефона Томмасо в Монтеварки. Томмасо несколько лет назад начинал службу в полиции в качестве ассистента Нери, но, когда Нери перевели в Амбру, остался в Монтеварки. Там он зарекомендовал себя с положительной стороны, постепенно поднялся по карьерной лестнице и стал начальником отдела по расследованию преступлений среди молодежи. Нери поддерживал с ним дружеские отношения и знал Томмасо как специалиста по компьютерам. Всему этому он научился сам, и было ясно, что Томмасо в Монтеварки явно недооценивают. Карабинеры с такими способностями были редкостью, и Нери понимал, что его бывшему подчиненному открыта дорога в Рим и, тем самым, карьера в полиции.
