Эйольв был ревнив и вспыльчив. Он убил бывшего возлюбленного своей невесты, но ему пришлось бежать из Инглаланда, бросив все. Ярл Стейнар дал ему свое покровительство, а позже выдал за него дочь Ингрид.
Эйольв был честным викингом, но не выносил даже малейшей обиды. И, увидев Ингрид с Олафом наедине, поклялся себе, что убьет мальчишку. Но он понимал, что сделать это не так-то просто. За Олафа здесь стояли многие викинги, и, в первую очередь, сам Рогнвальд, воин, стоивший в бою десятка. Ему благоволил по крайней мере внешне и сын погибшего ярла Рагнар, а Эйольв все еще оставался чужаком...
— А помнишь Эгиля? — неожиданно спросил Олаф.
— Он умер, — пожал плечами Айво. — Он был большой колдун. Даже тела его не нашли.
— Как это? — удивился Олаф, взглянув на финна. Лицо бывшего жителя лесов Балагарссиды, бородатое, в мелких морщинах, было похоже на лицо постаревшего ребенка.
— Да, так вот, — невозмутимо ответил Айво. — Сначала его обнаружили мертвым. А когда пришли за ним — он исчез. Как будто его и не было. Он был колдун, большой колдун!
— Он умел предсказывать будущее, — задумчиво сказал Олаф, склонив голову.
Когда все это было? В какой жизни? Эгиль знал многое, но умер... Умер ли на самом деле? В этом Олаф не был уверен. Как и прежде, ему в голову закралась мысль о том, что Эгиль был воплощением бога Одина. А может кого-то другого: великана Бельторна или Фрейра?..
— Это верно, — кивнул финн. — Он был похлеще, чем шаман моего племени. Тот всегда колдовал: говорил, когда придет зверь, когда сойдет лед с реки... Он общался с Лоухи, приносил ей дары, чтобы она не приходила к нам по ночам. Но его колдовство не спасло нас от свеев. Они пришли и многих убили. Шаману отрубили голову, а это плохо. Как он теперь без головы в царстве Туони?..
В дом вбежала тощая серая кошка. Она подошла к очагу и присела, облизывая лапы. Айво хотел прогнать ее, но Олаф придержал его руку. Финн относился к кошкам, как к бесполезным существам, способным разве что ловить мышей, однако Олаф был о них другого мнения.
Глядя на это грязное, мокрое от дождя животное, он чувствовал ее ловкость и некую загадочную суть, словно кошка знала о них что-то, невидимое человеческому взору. Он вспомнил старый рассказ Хафтура о том, как Тор и Локи посетили жилище великанов и там состязались в разных умениях.
Локи состязался с великаном по имени Логи в обжорстве, и хитрец Локи проиграл, потому как его соперник был необъяснимо прожорлив. Но, как оказалось, это был Огонь. Разве можно сравниться с ним в деле пожирания живого и мертвого? Затем Тору показали на кошку, сидевшую в углу, и предложили поднять ее. Но как не силился Тор, у него ничего не выходило. Кошка оказалась непомерной тяжести, и он не смог поднять ее. Что же тут удивительного? Ведь кошка та была, как объяснили потом асам, сам Мировой Змей Йормунганд — Вселенский Посох. И уже на прощание Тору выпало бороться со старухой Элли, но и тут аса-громовника ждала неудача. Тор не смог побороть ее, а старуха, наступая, повалила его на одно колено. Когда асы уходили, хозяин жилища, великан Скрюмир открыл им, что в обличье старухи скрывалась сама Старость, а разве нашелся бы кто-нибудь в мире, кто смог бы победить ее?
Олаф как завороженный смотрел на кошку, гревшуюся у очага, представляя себе ужасного Йормунганда, самого великого из всех драконов. Кошка вдруг глянула на него, загадочно, и взгляд ее скользнул будто тень других миров...
— Что думаешь делать дальше, Олаф? — отвлек его от раздумий голос Айво.
— Не знаю, — медленно проговорил викинг. — Я отомстил за отца, а Рагнар... едва ли он рад моему появлению, хотя я ничего не требую у него.
— Если не останешься здесь — я уйду с тобой.
Айво уже принял решение, и только молчание Олафа не давало ему возможности высказаться на этот счет.
— Дорог много, а выбрать надо одну, — проговорил задумчиво Олаф.
* * *
В тот же дождливый день Эйольв, строящий планы убийства Олафа, неожиданно обрел сильного союзника. Когда он, войдя в дом своей тещи, отряхивал плащ от дождевых капель, то вдруг услышал неподалеку тихий голос Гейды:
— Зачем он явился? Зачем?!
Эйольв, замерев, прислушался.
— Один, Великий Шлемоносец! Широкополый Всебог! Владыка Валаскъяльва, помоги мне... Любую жертву отдам тебе!
Гейда не была сильна в магии, но живучесть Олафа ужасала ее. В этом было что-то колдовское, непостижимое. Он выживал, хотя много раз считался мертвым. И если смертные не могли убить его, то, может быть, духи темных миров смогут помочь? Она не знала, кому молиться? Может быть, стоило обратиться к волшебству ванов? Кто поможет ей в этом деле? Ее муж не очень-то привечал колдунов, а сама она всегда была высокомерна, считая, что обойдется без их помощи. Теперь она думала иначе. Но что проку?
Эйольв слушал ее мольбу, откровенную и в чем-то наивную, и наконец решился открыться теще.
Он подошел к ней, громко ступая, и она, побледнев, с испугом обернулась.
— Не бойся! — Эйольв упреждающе поднял руку. — Я все слышал.
— Чего тебе надо? — грубо спросила Гейда, которую было не так-то легко смутить.
— Я хочу того же, — усмехнулся Эйольв. — Убить Олафа!
— Убить Олафа?! — удивилась Гейда. — А тебе это зачем? Разве он переспал с твоей женщиной?
Вдова ярла Стейнара хорошо знала историю Эйольва, и его поступок не нравился ей. Если убивать каждого, кто когда-то знал твою невесту, то на свете останутся лишь вдовы и девы.
— Я знаю, зачем мне это нужно, — веско заметил зять, — Какая разница? Главное — мы заодно.
Гейда несколько мгновений раздумывала. Огонь из очага отбрасывал тени на стену. Ссутулившись, с распущенными волосами, Гейда казалась какой-то чудной птицей, залетевшей в дом. Она все еще была красива, но каждый, кто смотрел на нее, замечал признаки разрушения — злоба и ненависть иссушали ее.
— Почему викинг спрашивает у женщины совета? — усмехнулась она язвительно, не поднимая головы.
— Я не хочу оставлять вашу дочь вдовой так рано, — в тон ей ответил Эйольв. — Здесь много тех, кто может отомстить за него.
— Что же ты предлагаешь?
— Есть викинг по имени Аскель. Он пришел из Ямталанда [36] .
— Я знаю его, — кивнула Гейда.
Эйольв, ставший ее зятем, никогда не нравился ей. Казался слишком сухим и нелюдимым, но сейчас его голос звучал для нее как сладкая музыка. Она думала, что осталась одна, но боги послали ей помощника. Сразу, как только она воззвала к ним!
— Он готов убить всякого, лишь бы ему хорошо заплатили, — продолжал Эйольв. — Поэтому...
— Ты поговоришь с ним?
