Пожитки-то их парни смотрели, когда они приехали, мужика обыскали, а девку нет. Зря. Я им уже сказал.
Снефрид молча откинулась на подушку. В голове пошел звон. Она поняла, что это значит. Девушка с жезлом вёльвы. Любимый раб Бьёрна конунга. Странная пара, но она получит объяснение, если предположить, что девушка – вирд-кона Бьёрна. Ее новая противница, та, что плела губительные чары на Эйрика, но не преуспела. Когда чары не помогли, враги Эйрика пустили в ход нож. Непонятно, как в это дело замешался Вегард, но, может, он просто хотел воспользоваться помощью Бьёрна конунга, чтобы подобраться к Снефрид, и сказал ему то, чего сам не мог точно знать.
– Олаву она не племянница, – повторил Эйрик. – Она из семьи старой вирд-коны деда. Той, которую ты истребила еще тогда, в начале. Ты мне говорила, помнишь, что его новая вирд-кона молода? Вот это она и есть, выходит.
Снефрид молчала. Мьёлль принесла отвар хвои с медом, Эйрик осторожно приподнял и усадил Снефрид, чтобы она могла пить. От испуга, от потери крови, от потрясения она не могла собраться с мыслями.
– Она пришла прямо сюда… – прохрипела Снефрид. – Она хотела меня увидеть. Она как-то догадалась…
– Да этот, ирландец все разболтал, – вставила вдруг Мьёлль.
Эйрик и Снефрид в удивлении обернулись к ней.
– Какой ирландец?
– Ну, Лунан, что все за тобой хвостом ходит. Он и выболтал.
– Лунан? – Снефрид удивилась еще больше, попутно вспомнив, что Лунан шел за нею с подносом, когда все случилось. – Но ему-то откуда знать мои дела?
– Он всякий вечер среди здешних рабов разговоры ведет: дескать, у них на родине таких женщин, с серебряными глазами, знают очень хорошо. Называет их «женщины из народа холмов» или «женщины сидов». Много всяких врак плетет, что они-де из холмов выходят и всякую ворожбу творят. Что изменить свой облик с прекрасного на ужасный или наоборот им ничего не стоит! И что ты, дескать, точь-в-точь такая, как они, а значит, женщина волшебная!
Осмыслив это сообщение, Снефрид было засмеялась, но скривилась и, сдерживая смех, коснулась руки Эйрика:
– Вели позвать Лунана. Мне кажется, это он спас меня от смерти.
Лунан явился, огорченный и ошарашенный; он уже несколько раз успел рассказать все происшествие, стоя над телом злодея, и винил себя, что вмешался недостаточно быстро. Теперь ему пришлось рассказать все самому Эйрику.
– А тут я и говорю себе: да что ж ты стоишь, Лунан, добрую госпожу ведь убивают! Простишь ли ты меня, госпожа, что я так долго хлопал глазами, но я так растерялся поначалу…
– Но если б он того не хряснул блюдом, я мог бы и не успеть, – добавил Лейви Рокот. – Мы были еще у ворот, если бы добежали на удар сердца позже, было бы уже того… поздно.
Лейви и другие хирдманы в то время только сменились с предутренней стражи при кораблях и направлялись спать, поэтому были при оружии.
– Лейви заслужил серебряное обручье, – сказал Эйрик, всех выслушав. – А Лунан что, как думаешь?
– Дай ему свободу, – предложила Снефрид, слабо улыбаясь смущенному рабу. – Если бы не он, я получила бы ножом в грудь.
– Хорошо, – Эйрик кивнул. – Тебе, Лунан, я даю прозвище – Блюдо, и в придачу дарю тебе свободу. С наградами все ясно. Другое сложнее.
– Что?
– Что делать с Олавом и с этой девицей. Как по-твоему – стоит ее утопить? Это было бы самое правильное…
– Не спеши, прошу! – сказал Альрик, тоже явившийся проведать Снефрид. – Нечасто увидишь такую красивую девушку, глупо дать ей так скоро умереть.
– Предлагаешь сперва помучить?
– Я найду, чем ее занять, чтобы было некогда думать о разных пакостях, – Альрек ухмыльнулся. – А убивать не надо. Я вот что подумал: пока она жива, ты можешь ставить деду условия. Ведь от ее жизни зависит его жизнь, да, Снефрид? Потому-то они и пытались убить ее, – Альрек кивнул на Снефрид, – чтобы легче было расправиться с тобой. Но теперь, когда дедова вирд-кона в наших руках, мы можем угрожать ему прикончить ее, и он…
Альрек умолк, не зная, чего можно потребовать.
– Я не выпущу ее из рук ни за какой выкуп, – Эйрик мотнул головой.
– Ну а если он уступит тебе власть в обмен на то, что ты позволишь ему и этой деве жить дальше?
– Мне не нужно будет его согласия, если она умрет. Тогда он тоже умрет. Олав рассказал – когда прежняя дедова вирд-кона захворала, дед тоже захворал. А выздоровел, надо думать, когда обзавелся новой. Мешок ей на голову и в воду – и деда утащит Хель.
– Брат, подожди! – взмолился Альрек. – Я не хочу, чтобы ее сейчас прикончили. Тебе хорошо, у тебя есть Снефрид, а я…
– Хочешь сказать, что не можешь найти себе женщину? – Эйрик выразительно поднял брови. – Ты так юн и робок?
– Это же не простая дева! Она сама почти как норна! И к тому же, если она умрет, дед заведет себе новую, и все начнется с начала. Их же там целое гнездо, есть из кого выбирать!
– Насколько она опасна, пока жива? – Эйрик вопросительно посмотрел на Снефрид.
– Я думаю… если отобрать у нее жезл, не давать ей веретена и следить, чтобы она не пыталась творить заклятий, сама по себе она вреда не причинит.
– Придется держать ее связанной и с мешком на голове?
– Нет, едва ли она сможет причинить вред только глазами!
– И кто будет за ней следить?
– Я! – с готовностью воскликнул Альрек. – Можно, я возьму ее себе? Тебе же она не нужна, да, раз у тебя есть Снефрид? А мне она нравится.
– И не боишься связаться с такой ведьмой? – Эйрик поднял брови.
– Нет, – Альрек засмеялся. – Я уж прослежу, что при ней не было никаких жезлов… сам буду все время проверять, что там у нее под платьем!
Глава 7
Бьёрн конунг с нетерпением ждал возвращения Хольти, однако дни шли за днями, их набралось уже шесть или семь. Потом восемь или девять. На двенадцатый день появились новости, но привез их вовсе не Хольти, а Эйвинд Кувшинка из усадьбы Дубравная Горка.
– Я, конунг, хотел бы видеть мою племянницу Ингвёр, дочь Гардара и моей сестры Бергдис, – сурово сказал он. – Мы будем рады, если ты возьмешь ее замуж за твоего внука Бьёрна, но было бы лучше, если бы ты поговорил об этом сперва с родителями девушки, как положено, а не посылал своего раба похитить ее! Это выглядит так, будто ты собираешься сделать ее наложницей,
