не могу понять — и как вам удается все успевать?..
Тот наклонил голову вперед, чтобы показать, что внимательно слушает собеседницу.
— Что вы имеете в виду?..
— Вести коммерческие переговоры, делать фильмы, спасать положения… как только что сделали это…
Де Фалья смущенно заулыбался.
— Даже и сам не знаю… Кстати, только что позвонили из Банка — деньги из Голливуда за авторские права на «В поисках дона Федерико» уже переведены…
— Вот, а я что говорю!.. — Воскликнула Мария.
Де Фалья понизил голос до более доверительного и произнес:
— Вы знаете, по этому поводу один мой знакомый их штата Сонора как-то раз сказал, что я — настоящий диаблеро… Или что-то в этом роде…
Мария переспросила:
— Диаблеро?..
Де Фалья согласно кивнул.
— Да, совершенно правильно…
Мария удивленно посмотрела на своего собеседника и спросила:
— А что это такое?..
— Не что, а кто, — осторожно поправил Марию дон Мигель Габриэль.
— Ну — кто?..
Неожиданно де Фалья, взглянув на часы, предложил Марии Лопес:
— Хотите, я расскажу вам эту историю?.. У меня как раз немного свободного времени до того, как поехать на съемочную…
Мария согласно наклонила голову.
— Да, дон Мигель Габриэль…
И де Фалья начал свой рассказ…
«Будучи студентом, как-то несколько десятков лет назад я предпринял несколько поездок на юго-запад нашей страны, чтобы собрать как можно больше информации о лекарственных растениях — я ведь говорил вам как-то, донна Мария, лекарственные растения, это моя слабость. История, которую я хочу поведать вам, донна Мария, как раз и началась во время одной из таких поездок. Я ждал автобуса в приграничном городке и разговаривал с приятелем, моим тогдашним гидом и помощником. Внезапно он наклонился ко мне, чтобы прошептать, что человек, сидевший перед окошком — седовласый пожилой индеец, — очень много знает о растениях, особенно — о пейоте, который меня тогда очень интересовал. Я, конечно, попросил представить меня этому человеку.
Приятель издали поздоровался, затем подошел и пожал индейцу руку. После краткого разговора он жестом подозвал меня, но тотчас, не заботясь о том, чтобы нас познакомить, отошел в сторону. Старик нисколько не выглядел смущенным. Я назвался, а он лишь сказал, что весь к моим услугам. Причем воспользовался испанской вежливой формой обращения. По моей инициативе мы пожали друг другу руки, и затем какое-то время просто молчали.
Наше молчание не было натянутым — оба мы естественно и не напряженно сохраняли безмолвие. Его темное лицо и шея были в морщинах, что явно указывало на весьма преклонный возраст, но меня сразу же поразили крепость и мускулистость его тела.
Потом я сказал ему, что интересуюсь сведениями о лекарственных растениях. По правде сказать, донна Мария, я почти совсем ничего не знал о пейоте, но выставил себя большим знатоком и даже намекнул, что ему будет очень полезно со мной пообщаться. Пока я болтал в подобном духе, он медленно кивнул и посмотрел на меня, но ничего не ответил. Мне пришлось отвести глаза под его взглядом, и мы кончили тем, что стояли друг против друга в гробовом молчании. Наконец, после очень долгой, как показалось, паузы, индеец поднялся и выглянул в окно. Появился его автобус, и он, попрощавшись, вышел из здания станции.
Я досадовал на себя, потому, что наговорил ему чепухи, а его замечательные глаза, донна Мария, видели меня просто насквозь. Вернувшийся приятель, попытался было оправдать мою неудачу в разговоре с этим индейцем; старик, объяснил он, часто бывает молчалив и необщителен. Но беспокойство, высказанное этой первой встречей, рассеять было нелегко. Приложив некоторые усилия, я разузнал, где живет этот индеец. Потом, донна Марии, я несколько раз приезжал к нему. При каждом визите я пытался навести его на разговор о пейоте, но тщетно. Мы стали, тем не менее, добрыми друзьями. Мои научные исследования на какое-то время были забыты или по крайней мере, направлены в русло, весьма далекое от первоначальных намерений.
Тот приятель, который представил меня индейцу, объяснил позднее, что старик родом не из Аризоны, где мы встретились, что он — индеец племени яки из штата Сонора.
Сперва этот индеец был для меня просто занятным человеком, который много знал о пейоте и превосходно говорил по-испански. А вот люди, с которыми он жил, верили, что он обладает каким-то секретным знанием, что он «брухо». Как вы знаете, это слово обозначает одновременно доктора, знахаря, колдуна и мага. Так еще называется человек, наделенный необыкновенными, как правило, злыми силами.
Я поддерживал это знакомство целый год, прежде чем он проникся ко мне настоящим доверием. Однажды он сказал, что владеет неким знанием, полученным в годы его ученичества от наставника. Он называл его «бенефактором», благодетелем, и, в свою очередь, избрал своим учеником меня, но предупредил, что придется взять на себя очень серьезные обязательства, и что обучение будет долгим и очень утомительным — я согласился.
Описывая своего учителя, индеец использовал слово «диаблеро». Позднее я узнал, что это понятие ходило только у сонорских индейцев. Оно обозначает злого человека, занимающегося черной магией и способного превращаться в животных — птицу, собаку, койота или в любую другую тварь.
Во время одной из поездок в Сонору со мной произошло любопытное приключение, выявившее отношение индейцев к диаблеро.
Я вел машину ночью в компании двух индейских друзей. И вдруг увидел, как животное, похожее на собаку, пересекает дорогу. Один из друзей сказал, что это — не собака, а гигантский койот. Я затормозил и подъехал к краю дороги, чтобы получше рассмотреть зверя. Он застыл в свете фар на несколько секунд, а затем скрылся в зарослях кустарника. Несомненно, это был койот, только раза в полтора-два крупнее обычного. Возбужденно переговорив, мои друзья согласились, что мы видели весьма необычное животное, а один из них предположил, что это и был диаблеро.
Понятно, я решил воспользоваться этим случаем и расспросил индейцев в той области насчет веры в существование диаблеро. Поговорил со многими людьми, рассказывал им эту историю и задавал вопросы.
Вот что они думали по этому поводу, донна Мария Лопес…
— Ты думаешь, это был койот?.. — спросил я одного молодого человека, который согласился выслушать эту странную историю.
— Кто знает? Собака, конечно, — ответил он. — Слишком велик для койота.
— Ты не думаешь, что это мог быть диаблеро? — вновь спросил я.
— Ну, это ерунда. Такого не бывает, — кивнул в ответ тот человек.
— Почему же ты так говоришь, Чой? — поинтересовался я.
— Люди всякое придумывают. Я могу спорить, что если бы вы действительно поймали этого зверя, то он оказался бы собакой. У
