Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 146
полном составе всего один раз. Тогда же был упразднен Совет по предпринимательству при президенте, что было достаточно символично. Правда, отдельные его функции были переданы совету при правительстве. Это снизило статуса совета, хотя правительство искренне пыталось наладить в это время рабочий диалог с предпринимателями. В разное время эти советы, имевшие различные названия, возглавляли Владимир Каданников, Михаил Юрьев и Иван Кивелиди.
Любопытно, что административная реформа в современной России развивается как бы по спирали. Мы, придя в правительство, начали с того, что сделали его компактным, в частности резко сократив число ведомств и вице-премьеров и существенно подняв статус и полномочия министра. Постепенно число ведомств стало возрастать. Вводились и все новые должности заместителей председателя правительства. В итоге пришлось образовывать президиум правительства. Это было как бы «суперправительство в правительстве», которое и решало ключевые вопросы.
Очередная масштабная административная реформа, предпринятая Владимиром Путиным во время его первого президентского срока, во многом делала попытку вернуться к нашей конструкции начала 1992 года. Была создана иерархия ведомств: министерства, агентства и службы. Число министерств было сокращено, а статус министра резко повышен. Министр, наряду с руководством министерством, курировал еще и ряд подведомственных агентств и служб. У премьер-министра остался лишь один заместитель (в нашем варианте было три, но при том, что номинально правительство возглавлял сам президент). И вновь постепенно число вице-премьеров и ведомств стало расти якобы для обеспечения лучшей управляемости соответствующими сферами экономики и общества.
В середине 2009 года вице-премьеров было уже семь. Опять дошло дело и до образования президиума правительства. Большинство «гражданских» министров в него не попали. В последние годы число вице-премьеров регулярно менялось, колеблясь от 9 до 11. Российская бюрократия живет по своим законам.
В большинстве развитых стран должность вице-премьера или вообще не предусмотрена, или он в единственном числе. Как правило, второе характерно для стран, где правительства часто формируются на основе коалиции партий. Правительства там гораздо компактнее, и каждый министр – член кабинета несет большую ответственность и наделен серьезными полномочиями.
Примеры «малых дел»
На фоне работы на перспективу, продвижения реформы по ключевым направлениям, борьбы за финансовую стабилизацию правительству приходилось решать огромное количество мелких и крупных текущих дел. Даже простое их перечисление заняло бы не одну главу. О некоторых наиболее памятных для меня лично я уже рассказал, поэтому здесь ограничусь лишь несколькими абсолютно разными, но характерными примерами.
Начну с проблемы планетарного характера. Осенью 1992 года было принято специальное распоряжение президента «О мерах по защите населения и решению проблем, связанных с подъемом уровня Каспийского моря». Читатели наверняка помнят многолетнее обсуждение этой проблемы в прессе. Тогда еще считалось, что повышение уровня воды в этом море-озере имеет постоянный и ускоряющийся характер. Оно грозило на определенном этапе постепенным затоплением огромных территорий. Ускорение подъема воды, к несчастью, пришлось именно на время работы нашего правительства. Экологи били тревогу. Ко всем нашим бесчисленным финансовым и социальным проблемам добавилась еще и угроза экологической катастрофы. Воистину судьба проверяла нас на прочность. Пришлось разрабатывать специальную программу по защите населения и ликвидации других возможных последствий, делать дополнительные экологические и экономические прогнозы.
Буквально через несколько лет выяснилось, что подъем и спад воды в Каспии имеют циклический характер. Проблема отложилась как минимум на десятилетия или столетия. Ошибка ученых дорого обошлась стране. Помимо эмоционального напряжения, были и чисто материальные затраты. Построенную еще в советское время специальную дамбу во избежание обмеления залива Кара-Богаз-Гол пришлось ломать. А нам параллельно пришлось еще заняться проблемой охраны осетровых рыб в Каспийском бассейне.
И совсем другой пример. 5 ноября 1992 года Гайдар подписал распоряжение «О передаче Комитетом по драгоценным металлам Патриархии Русской православной церкви ряда крестов, икон, риз для икон и других предметов религиозного культа». Они содержали тринадцать с лишним килограммов серебра, причем передача эта осуществлялась безвозмездно. До таких дел тоже доходили руки.
Некоторые решения правительства по текущим вопросам, закрепленные официальными правительственными документами, сегодня, наверное, могут вызвать улыбку. Как бы масштаб смешной по нынешним временам. Сейчас власть ворочает триллионами, а нам тогда, увы, приходилось считать и экономить каждую копейку. Например, 17 ноября 1992 года Гайдар подписал распоряжение правительства № 2109-р, в соответствии с которым из резерва Российской Федерации в распоряжение временной администрации на территории Северной Осетии и Ингушетии выделялись три автобуса РАФ и десять автобусов УАЗ. Там шел тогда тяжелейший конфликт с большими человеческими жертвами и потоками беженцев, для остановки которого и была введена временная администрация из Москвы.
Некоторые результаты
Нашему правительству часто, может быть слишком часто, приходилось оправдываться, хотя, нужно сказать, уверенность в правоте своего дела, в том, что в целом мы ведем правильную политику, нас не покидала.
В качестве примера хочу привести интервью, данное мною 6 августа 1992 года газете «Труд». Названо оно было редакцией «Краха нет – жертвы не напрасны». Я выбрал это интервью потому, что в нем во многом подводились итоги и оценивались результаты нашего правительства за девять месяцев его работы. В этом интервью, возможно, есть некоторые элементы официального оптимизма, который, надо сказать, был полезен, особенно в то время. Психологические факторы, в частности инфляционные ожидания или ожидания какого-то социального взрыва, играют очень существенную роль, становясь из сугубо психологических объективными факторами поведения людей и в итоге развития экономической ситуации. При этом мы никогда не были голословными оптимистами, никогда не пытались чрезмерно приукрасить ситуацию, но старались демонстрировать свою уверенность в понимании ситуации и контроле над ней. В частности, в том интервью я говорил о том, что мы многое изменили в экономической системе, ушли от тотального госзаказа и централизованного финансирования, от лимитов на материальные ресурсы и так называемого фондирования, от централизованного обеспечения, распределения и снабжения. По существу, не осталось старых административных рычагов. Я специально напомнил, как нас стращали перед началом реформ: разрушите систему – рухнет экономика. «Но нет – не рухнула, – говорил я, – наоборот, начинается, хотя и с немалыми трудностями, выздоровление».
Сейчас, может быть, покажется забавным, что министр экономики великой державы искренне радовался и приводил в интервью в качестве положительного примера, что исчез дефицит и в магазинах свободно продаются товары длительного пользования – холодильники, телевизоры, одежда – и иллюстрировал это цифрами. Сегодня это, может, и смешно, но после тотального дефицита товаров перед распадом СССР даже такое скромное изобилие было огромным достижением. Еще я говорил о том, что зарубежные фирмы открывают свои магазины в Москве и начинают даже торговать на рубли. Сейчас подобные и масса других нормальных проявлений рыночной экономики для нас привычны. Наверное, уже целое поколение российских граждан крайне удивилось бы, даже восприняло как дурной сон, если бы
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 146
