Книга Медведь - Дмитрий Вилорьевич Шелег

Хранитель добавил:

– Другое чтение слова «тре-тре» есть слово «тлю-тлю». А упрощение этого «тлю-тлю» есть детское слово «тю-тю». Когда что-то так пропало, как будто просто испарилось, истлело. И от слова «тлю-тлю» произошло слово «тление». Тление – это медленное горение без открытого огня.

Теперь уже Тихомир рассмеялся:

– Эта вещь – «тю-тю»!

Хранитель продолжил:

– «Тре-тре» может читаться как «тыре-тыре», или «тыртыр», или «тар-тар».

От слова «треурэ» происходят слова «тюрьма», «темно» и «тьма».

Еще от слова «треурэ» происходит слово «траур». В трауре, в скорби по ушедшему в мир иной близкому человеку, все одеваются в черные или в темные одежды.

Слово «тар-тар» или «треурэ» означает дым с жертвенника, который уносит молитву или просьбу на небеса к Богам. Или оно же означает дымить. Или же означает черный. То есть черный цвет. Ведь дым жертвенного костра всегда черный.

Дым от костра поднимается в небо, и с треском с черным дымом вверх летят, взметаются искры. Из-за этого в древности считали, что во время захода солнца боги далеко на востоке, за линией горизонта, разжигали свой большой тайный костер, и дым от этого большого костра заволакивал, затягивал, зачерняя-затемняя все синее небо. А ночные звезды были искрами этого костра.

Изо дня в день волшебный дым этого вселенского костра был одним и тем же дымом. С течением времени он медленно менялся, плыл с востока на запад, но плыл всегда так, что все звезды каждую ночь в отношении друг к другу оставались на своих местах.

Утром эта ночная пелена рассеивается, а остатками от нее утром является утренняя дымка. Мы ведь и сейчас так и говорим – «дымка».

Утром боги тушат свой костер, и на небо на востоке выходит солнце. В древности люди считали, что вечером во время захода солнца на западе заканчивались текущие сутки и тут же начинались сутки следующие. То есть заход солнца делил время на сегодня и завтра.

* * *

Тихомир вдруг перебил Хранителя:

– Старец на Валдае рассказывал мне про древний нулевой меридиан, который был границей тьмы и света.

Хранитель очень серьезно ответил:

– А вы, Тихомир Андреевич, вспомните холл родового особняка в Москве!

У Тихомира в голове пронеслись слова валдайского старца: «По Ордынке…» – и он ответил:

– Теперь я понимаю, что древний нулевой меридиан проходит по Ордынке – прямо через дом моих предков!

Хранитель положил руку на плечо Тихомира:

– Ваши прародители были великими людьми – боярами! Которые сохраняли и оберегали память предков! Вы должны гордиться своей семьей и продолжить их предназначение!

Помолчали, думая каждый о своем.

Тихомир первым заговорил, задав вопрос:

– Так что же московский меридиан? Сейчас он в Англии – в Гринвиче!

Хранитель ответил:

– Да, сейчас нулевой меридиан находится в Гринвиче, на окраине Лондона. И это намеренно было сделано Вторыми, которые, перетащив нулевой меридиан, объявили освещенной или просвещенной Европу, а Россию – погруженной во тьму!

А значимой частью древнего меридиана была московская дорога, которая сейчас идет по Ордынке…

Тихомир подхватил:

– …Богоявленский переулок… Большой Черкасский переулок… Рождественку, идущую на север к Рождественскому и Сретенскому бульварам…

Хранитель заулыбался:

– Именно так! От «Ордынки» и происходит само слово «меридиан».

Сретеньем же называется встреча времен сегодня и завтра. Заход солнца и есть это самое «сретенье».

Москва была и есть начало и конец времен. На нулевом меридиане, в Москве, заканчивался один свет и нарождался свет новый. Но начинается новый свет с сумерек, с ночной тьмы. То есть с востока до нулевого меридиана, до Москвы, все есть сумерки и ночь, а от нулевого меридиана, от Москвы на запад, все есть закат дня, и дальше, в нынешней уже Европе – свет дня.

Все пространство от нулевого меридиана, от Москвы к востоку, условно находится в сумерках и во тьме ночи – в дыму костра богов или в «тар-таре». Из-за этого вся восточная часть древней Руси до самой Москвы называлась Московская Тартария. Она же, Московская Тартария, называлась и являлась небесной империей. Ведь дым от костра богов заполнял, заволакивал именно небо. Поднимался в небо.

* * *

Тихомир прищурился, будто что-то припоминая:

– Я помню, когда-то вы говорили про «поднебесные страны». Теперь я понимаю, почему Китай, географически находящийся под небесной Тартарией, иногда называется «поднебесной страной» или просто «Поднебесной».

Хранитель тем временем продолжал:

– В древности считалось, что Москва или сам меридиан Москвы останавливал и сдерживал нашествие тьмы, нашествие «тар-тара». Впоследствии это нашествие «тар-тара» на Москву с востока стали называть нашествием на Москву «татаро-монгольского ига».

Тихомир переспросил:

– Татаро-монгольское иго?

Хранитель засмеялся:

– Слово «ночь» раньше писалось с буквицы «ижица». В начале слов буквица «ижица» могла читаться как буквица «н» или как буквица «и». Буквица «червль» могла писаться буквицей «гервь» со звуком «г». Буквица «ерь», которую вы пишите сейчас как мягкий знак, имеет звук «о краткое», в слове «ночь» заменяли буквицей «ота», которая тоже имеет звук «о краткое». По этим правилам слово «ночь» может читаться как «иго». И посему «татаро-монгольское иго» есть «тар-таро-монгольская ночь». То есть «татаро-монгольское иго» есть тьма ночи, пришедшая на Русь с востока.

В старорусском языке соединительной буквицей в составных словах была буквица «м». В старых словах «татаро-монгольское иго» буквица «м» тоже была соединительной. В этом слове сошлись два слова – «тар-тар» и «хан-гол». А слово «хангол» означает «длинный переход» или «долгий переход».

Так некогда называлась ночь – «долгий переход». Имелся в виду долгий переход солнца с запада под землей на восток. И исходно татаро-монгольское иго называлось «тар-тар-м-хан-гольское иго».

* * *

Тихомир вспомнил слова Старца, сказанные в последний день на Валдае, и сказал:

– Олег Ярославович! Так, может быть, в Москву! На меридиан! Отделим «белое» от «черного»!

Хранитель внимательно посмотрел на него:

– Я и сам вам, Тихомир Андреевич, хотел это предложить.

Эпизод 2

Дома

11 июня 1862 года Москва

Под стук колес поезда Тихомир вспоминал прощание со Старцем:

– Мы еще увидимся с тобой, Тихомир. И очень скоро… Тогда ты сможешь звать меня Афанасий.

Тихомир думал о словах Старца, и в его голове крутилось: «Все происходит, как задумано Творцом… Как задумано Высшим разумом…»

* * *

Посреди холла, прямо в центре белого мраморного креста «нулевого меридиана» стояли два Медведя. Старший и младший. Отец обнимал сына, а сын – отца.

– Почему ты мне ничего не рассказывал? – с горечью спросил Тихомир.

Андрей Георгиевич еще сильнее сжал объятия:

– Теперь ты и сам понимаешь, что не все надо узнавать сразу.

– Не все