уже без разницы. Все лучше, чем паника и мятеж.
— Ну, это... — Михал разглядывал носки сапог и неловко почесывал бока. — Что ж раньше-то... Эх.
— Давайте отдыхать, — устало сказал Киан. — Я не знаю, что будет завтра. Это честно. Но если мы и еще друг с другом воевать будем — у нас точно ничего не получится. Ты согласен, Михал?
Михал огляделся по сторонам, словно ища поддержки. Но все вокруг выглядели такими же растерянными, как и он сам.
— Согласен, чего уж там, — проворчал бородатый гвардеец. — И это... Вы простите, капитан, что разошелся. Не знаю, что нашло вдруг.
— Это ничего, — Киан махнул рукой. — Я не злопамятный. Когда вернемся в Кейл — посидишь пару суток на гауптвахте, и всего делов.
Сказал это и улыбнулся. Михал сначала удивленно вытаращил глаза, но потом раскатисто рассмеялся.
И только тогда Киан понял, что кризис миновал. Но сколько этих кризисов впереди?
***
Когда толпа рассосалась по палубам, вокруг стоящего на ящике Морриса образовалось пустое пространство. Джей был похож на горе-проповедника с улиц Кентара, который пришел нести слово божье людям, но его паства разбежалась. За все то время, что Киан спорил с недобунтовщиками и после этого он не проронил ни слова. Княжич подозвал его жестом и отправился обратно в каюту.
Саймон и Уилл так и ждали его там. Не хватало еще и Тойрила до кучи, но Киан не стал за ним посылать — не до совещаний. Нужно просто разобраться, что произошло, а капрал для этого не нужен.
Моррис держался, но выглядел понурым. Пожалуй, в этот момент хладнокровный лейтенант как никогда близко подошел к границе собственного терпения, но, к счастью, пока ее не перешагнул.
— Джей, ты… — Киан не знал, как задать самый главный вопрос, а потому замялся, подбирая слова. Но Моррис сам пришел к нему на помощь.
— Я все видел, — сказал он безцветным голосом. Но больше ничего не добавил.
«Ясно. Значит, убеждать его не придется. Хоть в этом плюс».
— Расскажи. Что там было после меня?
Киан полез в ящик стола в поисках фляжки, но вспомнил, что виски закончилось, а из трюма он кроме шока и синяков на шее ничего не принес. Жаль, Джею бы не помешала рюмка-другая.
Моррис, тем временем, недоверчиво поглядел на Уилла и Саймона. Киан заметил этот взгляд.
— Говори, — разрешил он. — Если ото всех будем скрывать — сами быстрее крышей поедем.
Джей кивнул.
— Когда я спустился — один еще ползал. И рычал. Его мы успокоили. Остальные… умерли окончательно. Надеюсь.
— Вы о чем? — ужаснулся Саймон. — Кто еще умер?
— Я позже объясню, — Киан устало опустился на стул, оперся на локти. — Джей, кто еще их видел?
— Только трое. За двух могу ручаться, за третьего — нет. Плохо его знаю. Я вроде его убедил, но… Голову на отсечение не дам.
— А что с… телами?
По чертам лица Джея вдруг словно пробежала волна. Он разом побледнел, его резко качнуло, но он вовремя выставил ногу в сторону и устоял. Саймон подскочил с софы и кинулся к лейтенанту, но тот упер ладонь ему в грудь.
— Не надо. Со мной все в порядке.
— Я вижу, в каком порядке, — заспорил доктор. — У таких всегда все в порядке, а потом они падают как подкошенные и все, — Саймон отрывисто рассек ладонью воздух. — Поздно помогать. Джей, сядь хотя бы, не надо играть в героя.
— Я ни в кого не играю. Я…
— В самом деле, Джей, — вклинился Киан. — Да сядь ты на дэвов диван, господи боже! Это приказ, если хочешь.
Моррис сощурился, но все-таки прошагал к софе и рухнул на нее, пожалуй, быстрее, чем сам от себя ожидал. Недовольный Саймон уселся рядом.
Уилл застыл у двери и в спор не вмешивался.
— Что с телами, Джей? — повторил Киан.
— Унесли обратно в карцер. Но дверь выломана, а оставлять их без засова я не хочу. Поэтому пока закрыл трюм. Двое моих ребят сейчас там колдуют над дверью и замком. Надеюсь, справятся. Не можем же мы не ходить в трюм! Там все наши припасы.
— Да объясните вы мне что-нибудь, наконец? — взвыл Саймон. — Причем тут тела и карцер? Почему дверь сломана? И кто…
Тут взгляд доктора зацепился за синяки на шее Киана (оказавшись в каюте, княжич опустил ворот) и потрясенно раскрыл рот.
— Только не говорите мне… — начал он, но Киан его перебил.
— А придется сказать. Эти красивые отпечатки мне оставил Ганс Шоллок. Или то, что в него вселилось.
Борясь с тошнотой, княжич пересказал всю историю в подробностях. Моррис, Саймон и Уилл слушали, не перебивая, но с каждым новым словом кожа на их лицах словно приобретала бледно-голубоватый оттенок.
— Но никому об этом не говорить, — закончил Киан. — И так все на грани. Еле отбился.
— Мы в шриаловых склепах, — проговорил Уилл, еле шевеля губами. — Это точно. Мы умерли и попали к нему.
— Отставить! — Киан рявкнул так, что гвардеец испуганно вздрогнул. — Мы живы. Я не знаю, где мы, но мы точно живы, раздери мою душу!
— Капитан прав, — тихо заметил Саймон. — Я не особо религиозен и не сильно в таком разбираюсь, но на посмертие это вряд ли похоже. Да и что бы нас убило?
— Землетрясение, — сказал Уилл. — Помните, тогда, на маяке?
— На маяке были мы с тобой, Шоллок да Джонс, — проворчал Киан. — Если бы и померли, то только мы. Но к дэвам эти разговоры! Мы живы и точка. Надо думать, как выбираться.
— Для начала знать бы, куда нас занесло, — сказал Моррис. — Тогда можно было бы и думать. А так что? Куда плыть? Мы больше суток одним курсом идем, а толку?
— Это лучше, чем ничего не делать. Рано или поздно все кончается, и море тоже.
— Нормальное море — да. А это… — лейтенант отмахнулся. — Да что там! Смысл спорить, у нас и правда выбора нет.
Киан хотел что-то ответить, но его прервали — дверь пинком распахнулась, и внутрь ввалился взмыленный Тойрил. Он был без фуражки и
