– Какой же ты урод. Ужасно непривлекательный и абсолютно незваный. – Он говорит с демоном, чтобы выиграть время, а про себя насылает на него Заклятье Мучений. Когда оно достигает цели, демон начинает визжать и отчаянно отбиваться от невидимого врага. Стрикленд пользуется своим преимуществом и принимается читать заклинания, которые вызубрил, изучая искусство некромантии. Заклинания, которые, как он надеется, заставит вылезших из Тьмы чудовищ отправиться обратно и закроет дыру в земле, через которую они проникают в Царство Дня. Вокруг него слышатся крики и шепот духов. Он видит несколько призраков, движущихся среди могил. Только сейчас он понимает всю силу Клана Лазаря, и она повергает его в трепет. Чтобы заставить выбирающихся из бездны демонов медленно отступать обратно, Стрикленду требуется вся его способность к концентрации, все его немалое искусство, но он все острее чувствует, что силы начинают убывать.
– Уиллоуби! – Он приказывает духу явиться. – Помоги мне. Ты сам из Тьмы, так помоги же загнать этих тварей обратно, туда, где им место, если не хочешь сам остаться там навсегда. Исполни свое обещание и послужи Стражам, как ты поклялся служить.
И возникшая рядом с ним грозная призрачная фигура бросается в бой.
* * *
Я открываю глаза.
Сначала я не понимаю, где я и что сейчас: ночь или день. Я вижу все нечетко, размыто и потому какое-то время продолжаю лежать неподвижно, ожидая, когда мое зрение прояснится. У меня такое чувство, будто я сплю и вижу сон, и в то же время я совершенно уверена, что это не так. Откуда-то издалека до меня доносятся голоса. Я начинаю медленно понимать, что одни из них принадлежат духам, а другие – людям, тем, кто еще ходит по земле. Мне хорошо знакомы голоса этих людей, но почему я не могу сказать, кто они?
– Лилит, Лилит ты меня слышишь?
Да, да. Я не могу издать ни звука. Я хочу ответить, но мой голос все еще спит.
– Лилит, любовь моя…
«Брэм!»
– Брэм? – Наконец мне удается произнести его имя. – Мои глаза… где мы?
– Тише, лежи смирно. Все будет хорошо. Мы в обсерватории. Сейчас еще ночь. Звезды сияют только для тебя, ты их видишь?
Я тру глаза и моргаю, чтобы избавиться от ощущения странной тяжести в них. И мало-помалу начинаю различать безоблачное темно-синее небо и сверкающие на нем далекие огоньки звезд. Я продолжаю моргать, и четкость моего зрения восстанавливается. Я так рада видеть лицо Брэма. Но оно выглядит очень встревоженным.
– Я была… больна? – спрашиваю я и тут вижу, что за спиной Брэма стоит Льюис. – О, Льюис. Почему у вас обоих такой озабоченный вид?
– Ты ничего не помнишь, Лили? – спрашивает он. – Не помнишь, что произошло?
Я качаю головой и чувствую себя так, словно мои руки и ноги стали невесомыми. Вялость сна исчезла, и теперь я понимаю, что полна сил. Я сажусь и ощущаю слабое головокружение, но оно сразу же проходит.
– Ты чувствуешь себя… хорошо? – спрашивает Брэм.
– Я бы чувствовала себя намного лучше, если бы вы не смотрели на меня так, будто я инвалид.
Льюис снова спрашивает:
– Ты совсем ничего не помнишь?
И я вдруг вспоминаю. Вспоминаю все. Вспоминаю, как Брэм висел в воздухе над мостовой. Вспоминаю Стрикленда. Вспоминаю Темного духа и то, как Стрикленд ранил меня.
Я вспоминаю, как я умерла.
Я помню, что умерла!
Я чувствую, что не могу дышать. Я так потрясена этим воспоминанием, что у меня перехватывает дух. Я вскакиваю на ноги, пытаясь вдохнуть. Брэм пытается обнять меня, но я не хочу, чтобы он касался меня, только не сейчас. Я ловлю ртом воздух. От резкого движения кружится голова, я шатаюсь и, чтобы не упасть, хватаюсь за спинку тахты. Я слышу, как громко стучит мое сердце, как его удары гулко отдаются в ушах. Чувствую, как по моим жилам бежит кровь. Я могла бы поклясться, что чувствую, как мое тело возрождается, восстанавливается, обновляется, становится сильнее, чем когда-либо прежде. У меня такое ощущение, словно я пробудилась после месяца сна. Все мои чувства обострены. Я слышу, как на растущих на набережной деревьях сладко поют птицы. Я узнаю запах кофе, который варят сейчас в кухне при небольшой булочной, находящейся в двух кварталах от моего дома. И еще я чувствую магию. Мою собственную. О, как она переполняет мое тело! Как от нее искрится все мое существо! Головокружение и паника проходят, и я делаю несколько осторожных шагов. Вокруг себя я вижу духов-хранителей, и не так, как я видела их раньше, когда вызывала их или приказывала им явиться. Теперь они кажутся мне такими же материальными и полными жизни, как если бы они все еще ходили по земле.
С возвращением, госпожа!
«Мои прекрасные роялисты! Мои храбрецы».
Ты погуляешь со мной по саду, Лилит? Мы с тобой будем рвать цветы?
«Эмилия. Милая Эмилия».
Сколько же вокруг духов-друзей.
– Лилит, – говорит Брэм. Мое внимание переключается на него, и духи исчезают. – Ты понимаешь, что с тобой произошло?
Я подавляю панику, которая снова охватывает меня, когда я начинаю об этом думать. Я понимаю, что должна посмотреть правде в глаза и принять то, что со мной произошло.
– Да, понимаю. Я жива потому, что приняла Эликсир. Должно быть, ты, Льюис, сотворил нужные заклинания. А ты, Брэм, вызвал его сюда.
Льюис в изумлении качает головой.
– О, Лилит, я еще никогда в жизни так не боялся.
Я ухитряюсь улыбнуться.
– Похоже, вы, лорд Харкурт, отличный некромант.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает Брэм.
– Я чувствую себя великолепно! – заверяю я. И мы трое смеемся над безумием всего произошедшего. Я смотрю в глаза Брэму. Сможет ли он любить меня такой? Ведь я теперь не что иное, как оживший труп. Даже мне мое тело внушало бы отвращение, если бы я не чувствовала в себе такую восхитительную силу, такую блаженную живительную магию. Но Брэм не может знать, что я сейчас чувствую. Возможно, я кажусь ему теперь каким-то ужасным, мерзким существом. Я протягиваю ему руку, держа ее запястьем вверх. – Я жива, по-настоящему жива, любимый. Дотронься до меня – я теплая. Мое сердце бьется, а кровь бежит по жилам. Пощупай пульс. Возьми мою руку. – А вдруг он отшатнется, вдруг он не сможет любить восставшую покойницу, которой я теперь стала? Но его прекрасное лицо расплывается в улыбке.
– Если ты хочешь, чтобы я взял тебя за руку, тебе придется сначала спуститься.
– Спуститься?
– Посмотри на свои ноги.
Я смотрю на них и вижу, что я парю над полом. Я заставляю себя опуститься и встать. Теперь мне хочется, чтобы Брэм меня обнял. Дотронувшись до моей кожи, он вздрагивает, потому что из-за силы магии она обжигающе горяча. Он в замешательстве пробует дотронуться до меня еще раз. Я стараюсь сдерживать ту новую неудержимую силу, с которой восстала из мертвых. Когда он касается меня снова, я чувствую в своей ладони и пальцах легкое покалывание.
