- грустно подумал Спири, - «Нашли, гады… стуканул кто-то, что ли? Щас нацепят ошейник».
- Эй ты, бармен, или как там твоя профессия зовется!.. – окликнул командир группы.
- Да какая уже разница… - вздохнул Спири, понимая, что бежать не получится, пристрелят на месте.
- Мы тут преступника ищем. Тварь редкостная. Маньяк! Прилюбодей! Извращенец! Содомит! – выкрикивая, перечислял командир, а Спири грустнел от каждого его выкрика, - Лилит!
- Лилит?! – с облегчением переспросил Спири, - Так это не за мной?
- А ты тут при чем, ты что, тоже содомит что ли? - хмуро глянул на него командир.
- Нет, что ты, я как раз не того… то есть я не он! – замахал ложкой Спири, несколько потерявшись, - Эта ваша Лилит только что была тут. Ушла вон туда!
Он дал им трекер на комлинк по направлению к старым докам, и хотел было уже совсем расслабиться – но не тут-то было. Еще не успели военные покинуть его заведение, как откуда ни возьмись, в него набилась толпа мутантов. Грязные, непередаваемо вонючие и уродливые, в каких-то драных обносках и опухолях, эти существа говорили так же противно, как и выглядели. Они сходу докопались до военных, зачем-то клянча у них оружие, между делом без спросу и нагло принявшись поедать запасы приготовленных закусок Спири.
- Вы чего творите-то, совсем уже совести нет! – кричал на них хозяин забегаловки. – Сначала все креды с утра отобрали, теперь еще и продавать нечего будет! На что мне жить?!..
Но его никто не слушал, только толпой оттеснили в угол и прижали дверцей старого холодильника. Военные нисколько не вмешивались, равнодушно наблюдая этот беспредел, и только отмахиваясь от просьб наседавших мутантов-попрошаек.
Через несколько минут все было кончено.
Шумная толпа удалилась, Спири сидел один-одинешенек среди устроенного погрома, без товара на продажу, и без денег. В случившейся возне кто-то умудрился заехать ему по лицу, разбив нос, и Спири печально по чуть-чуть капал кровью на пол, размышляя, как низко он пал в этой юдоли бесконечных страданий человеческого бытия.
Однако его личная сансара еще не сделала полного оборота, в чем он имел возможность убедиться в самом ближайшем будущем. Вдруг со всех щелей и отверстий полезли барраканы, просто толпы толп барраканов. Отовсюду и везде, они как с катаны сорвались, лезли нескончаемой шевелящейся усатой и хитиновой волной, внушая омерзение и ужас своим шевелящимся множеством. Почувствовав вкус к завоеванию новых пространств и без труда изгнав из недр Тени своих давних конкурентов-мутантов, барраканы решили не останавливаться на достигнутом и захватить вообще все возможное пространство, которое они будут в состоянии захватить. Великий Крестовый барраканский поход начался. И, к несчастью для Спири, он начался именно с его забегаловки.
- Доколе!! – воскликнул он, вскочив и со злостью срывая с себя старый фартук, - Будь проклята эта дыра во веки веков!!
Его нервы окончательно не выдержали.
Решив бросить все здесь и сейчас ко всем чертям грызячьим, он бросился к выходу, оставляя свою разоренную закусочную на окончательное разграбление несметному врагу, он выбежал наружу. Хлопнув дверью, Спири перевернул табличку на «Уходи не плачь», и выразительно посмотрев на буквы, воспринял это сообщение как некое послание свыше, оно же мотив к действию – и решительно направился прочь от этого места.
Все внезапно настолько достало его, что он немедленно связался с местной пассажирской кампанией «Счастье-Радость», чтобы забронировать себе билет как можно дальше отсюда и как можно быстрее. На выбор было три мигракора: «Радужное Будущее» летел на Хиус, «Большие Перспективы» на Майто, «Светлый Путь» вообще на Саккам.
- Саккам! Подальше от Терры! – сразу выбрал Спири, не колеблясь.
И тут же связался с Адафосом по комлинку, подумав, что может пацан захочет лететь вместе с ним из этой дыры, все равно ни друзей, ни родственников у него здесь не было. Адафос ответил как-то невнятно, и Спири, мрачно подумав, что в этот дерьмовый день не хватало только еще проблем с этим неугомонным пареньком, поспешил к нему по указанному трекеру.
Он нашел Адафоса на полпути к старым докам, сидящим у подножия какой-то ржавой груды механизмов. Тот сидел, скрестив ноги, и морщась чесал затылок, рядом валялся какой-то погнутый старый разрядник. Кошкадемоны сидели вокруг него кругом, повернувшись мордочками к нему, словно вызывали сотону из адского измерения в этот мир.
- Ну и что, доигрался, сопляк? – осведомился Спири, подходя к нему, - Схлопотал по загривку, да? Поди за Вос Личем бегал?
- Сам-то схлопотал, - засмеялся Адафос, указывая Спири на его разбитое лицо.
- Ты не груби мне, сегодня я не в настроении ппц, - строго сказал Спири, - Улетаю я, насовсем. На Саккам полечу, билет уже заказал. Со мной хочешь?
Адафос на секунду задумался, потом посмотрел на кошкадемонов.
- Что ж не хотеть! Это дед, не от моего желания зависит, - сказал он, - У меня секретное задание там, «спартанское». Прям на Саккаме. Аниор мне тогда так и сказал, мол, на Саккам лети, там и сделаешь. Так все и было. Так что, деда Спири, летим!
Спири наконец снова улыбнулся, услышав такие знакомые речи.
- Ну раз лети, то летим! – сказал он, помогая Адафосу подняться. – А как же твои?..
Кошкадемоны сидели тут же вокруг, внимательно слушая их разговор.
- А, братишки мои?.. Да им чего, они самостоятельные, без меня справятся! – сказал Адафос, ласково потрепав несколько из них по головам, - Если что – прыгнут «фазовым шагом» ко мне, ну или я к ним. У нас это… миндальная связь! Я же «кошачий мальчик», ты дед забыл что ли? Мы всегда будем вместе, даже если в разных местах. А почка что мне вот задание надо выполнять. За «Спарту», АУХ!
- АУХ, АУХ!.. – усмехнувшись в усы, подтвердил Спири, - пойдем уже, «спартанец».
И они пошли к стыковочным шлюзам, где их ждал мигракор «Светлый Путь» и дорога в новую жизнь. А где-то там, у старых заброшенных доков, среди свалки перебивших друг друга мутантов, бандитов и военных, Лилит волочила за собой свою добычу – связанного и закованного в наручники Вос Лича, с кляпом во рту в виде силиконового фаллоса. Он был жив, и бешено вращал глазами, но поделать ничего не мог, потому что полностью оказался во власти этой странной девицы, постоянно называвшей его «мой герой» и «пусечка» и обещавшей
