— Варь, тебе сколько лет?
— Восемь, — произнесла гордо, а мне с высоты моих одиннадцати она кажется мелочью сопливой. Да еще и бестолковой.
— Ты же понимаешь, что это была глупая шутка?
— Нет. Девочки очень серьезно рассказывали. Это правда! Они меня утешали, жалели! Обещали термос с чаем принести. Только, родители, наверное, не отпустили…
Понятно. Страшилок ей нарассказывали, а она уши развесила и все за чистую монету приняла. Разве можно быть вот такой? Доверчивой? Неужели она не понимает, что это была злая некрасивая шутка.
— Варь, — произношу устало, — иди домой. Бабушка волнуется.
— Я не могу, — упрямо качает головой, — я должна остаться и следить.
— Да пойми ты, это шутка была. Идиотская! Тебя разыграли!
— Разве можно так шутить? — она набычилась, — это же серьезно!
Я понимаю, что не уйдет. Будет сидеть всю ночь, сторожить невидимое лихо.
— Иди домой! — тяну ее за руку из кустов. Она пыхтит, пытается вырваться, но силенок не хватает.
— Илья! Оно ко мне в дом заберется! Бабушку убьет!!! — и в голосе такой искренний страх, что дурно становится.
— Я сам посторожу. Иди!
— Ты? — удивленно смотрит на меня.
— Да я, — выдыхаю обреченно, но потом уверенно добавляю, — ты же маленькая, тебе с лихом не справиться, а я сильный. Если полезет, я его мигом скручу.
— Честно? — смотрит с надеждой.
— Честно-честно, зуб даю. А ты иди домой, дверь хорошенько запри и в кровать. Главное одеялом накройся на всякий случай. И никому не говори, что я тебя на посту сменил. Поняла? — смотрю на нее сурово. Не хватало еще чтобы растрепала всем, тогда начнут дразниться.
— Поняла, — решительно губешки поджимает, — только ты смотри в оба за ним!
— Непременно. Все беги — махнул рукой в сторону дома.
— Спасибо. Ты настоящий друг!
— А то!
Вареник бодро поскакала домой. Ее белое платье светлым пятном маячило в темноте, пока не скрылось за забором.
Проводив ее взглядом, вернулся обратно в кусты. Сел на землю, чувствуя себя полным придурком. Конечно, же я не собирался сторожить всю ночь лихо окаянное, просто решил переждать минут пятнадцать, на тот случай если передумает и прискачет обратно.
Сидел и думал о ней, не понимая, как можно вестись на всякие глупости. Да малявка, и что? Остальные тоже малявки, а за нос ее водят! Я бы на ее месте подошел к этой самой Оксане, косу на руку намотал да моськой ткнул в эту самую кучу, где лихо закопано.
— Лихо, блин, — все-таки не удержал смех, когда вспомнил как шепотом поведала о своей великой миссии.
Выждав сколько надо, притоптал эту несчастную кучу, погасил фонарь и поплелся домой, уже не надеясь пробраться незамеченным — издалека свет на дворе приметил, значит бабушка с дедом встречают. Эх и попадет сейчас. И все из-за какого-то лиха!
Спустя кучу лет
Поступив в престижный университет, я остался верным давней привычке и снова поехал на каникулы в деревню. Это ритуал, многолетняя традиция, которую не хочется нарушать.
Дворовые друзья выросли, и уже не носились как угорелые по ближним подлескам. Любовь уже крутили. Я и сам давно уж с девчонками во всю мутил «по-взрослому», реализуя бешеное либидо молодого организма.
Сенька, которому я когда-то в детстве морду бил, давно приятелем стал. Похудел, вытянулся, превратившись из дрожащего жирного пузыря в сухую жердь-перемотину. В этот раз он каким-то странным был. Сидел по большей части в сторонке, молчал, думал о чем-то. То и дело доставал маленький истрепанный блокнот, огрызок карандаша и принимался что-то писать.
— Что ты там все карябаешь? — пытаюсь заглянуть, но он сердито глянул на меня и спрятал блокнот, как величайшее сокровище.
— Не лезь к нему, Илюх, — посоветовал Леха, — он там стихи пишет.
— Стихи? — я чуть не заржал. В моем представлении стихи и Сеня вообще не сочетались, — в поэты решил заделаться?
— Отвали! — огрызнулся и вскочив на ноги бросился прочь.
— Чего это с ним? — удивленно спрашиваю у парей.
— Влюбился, — смеется конопатый Борька, — по Варваре чахнет, а она на него даже не смотрит.
По Варваре? По Варенику что ли? Было бы по чему сохнуть! Друг — отличный, а как объект для воздыхания — не уверен. Я вообще не воспринимал ее как существо женского пола. Иключительно как друга, как малявку, за которой присматривать надо, чтобы в неприятности не влезла.
На следующий день жара такая напала, что хотелось или в погребе спрятаться, или в реку забраться и не вылезать. Собрались дружной компанией и пошли на берег, к тому месту, где твердое песчаное дно плавно на глубину уходило.
Сначала все хорошо было. Ржали, бесились, поднимая кучу брызг, а потом Сенька как-то напрягся.
Весь подобрался, покраснел, а я, не понимая в чем дело, башкой крутить начал и увидел девчонок, направляющихся к нам. Видать тоже искупаться решили.
Юлька, Лена, Оксана и Варька.
Первые трое смеялись, красовались перед парнями. Кокетливо из платьишек летних выбрались и в воду, а Варька одна на берегу осталась, путаясь в платье, больше похожем на бабушкин халат. Она всегда так неказисто одевалась, денег-то у них мало совсем. Поэтому наряды у нее так себе. Никто на это давно уже не обращал внимания, и я в том числе, а тут нечто странное произошло.
Она наконец разделась, являя миру слитный, неприглядный купальник. Некрасивый какой-то совершенно не сексуальный, но именно в этот момент я впервые заметил, что это уже не угловатый подросток, а девушка.
Причем очень даже ладная. Худенькая, но не плоская. Наверху у нее ого-го-го.
Мои знакомые девицы, за такие формы душу бы дьяволу продали, а эта смущается, торопливо раздевается и в воду бегом. Дурища.
— Чего уставился? — хмуро Сенька спросил, заметив мой интерес.
— Я теперь понял, почему ты пришибленный такой. У Варьки титьки выросли, вот ты слюни и развесил.
Сеня взревел, как бешенный лось и ринулся за мной, намереваясь утопить, а я от него со всех ног, давясь диким смехом.
Девчонки смотрели на нас и хихикали, пока мы круги нарезали вокруг них. Наконец, преследователь спекся, шлепнул ладонью по воде, посылая в мою сторону кучу брызг.
— Поймаю, прибью!
Я ему только фигу показал и девчонкам направился.
— Привет!
Они зачирикали, запрыгали вокруг меня, глазками хлопая, а я красоваться по привычке начал, прекрасно зная, что они млеют. Хорошо быть спортивным, рубаху скинул и все у твоих ног.
Все кроме Варьки. Она мне рукой помахала, мимо прошла и на середину реки поплыла, делая плавные гребки. Я хотел подплыть поближе, поздороваться, но другие пиявки облепили со всех сторон, так что не вырваться.
