— У вас есть муж, дети? — спрашиваю, как бы невзначай.
— Нет.
— Друг?
— Нет.
— Почему такая красивая девушка одна?
Она молчит пару секунд, а потом тихо произносит:
— Мне надо было снова научиться летать.
Сдавливает под ребрами, когда спрашиваю чуть осипшим голосом:
— Получилось?
Она снова делает глоточек кофе и кивает:
— Да.
— Я …рад.
— Спасибо. А как ваша личная жизнь? Череда побед?
Я только качаю головой. Единственная моя победа за все это время — вот этот вот момент. В кафе, сидя рядом с ней за одним столом.
Она, как всегда, все понимает без слов. Улыбается, немного скованно, словно ей неудобно. Мне даже кажется, что по щекам скользит легкий румянец, выдавая смущение. Возможно, я просто хочу так думать, а на самом деле это лишь игра света и тени.
— Так странно, — произносит спустя некоторое время. — Сидеть вот так…вместе.
Мы не вместе, а просто рядом, но это уже дорого стоит. Мне тоже странно ощущать, как внутри все стает на свои месте, как потерянные кусочки пазла заполняют пустоту, и там, где было больно, становится тепло.
Я не знаю о чем говорить — многие темы для нас под запретом, но и молчать не могу, готов лопотать любой бред, лишь бы слышать в ответ ее голос.
Она смеется, когда рассказываю о косяках на работе, с искренним интересом спрашивает про родителей, и мне кажется, что ей тоже нравится быть здесь, со мной. Между нами оживает что-то теплое, уютное. Выныривает из спячки, аккуратно приподнимает уши, прислушивается, присматривается, подается вперед, застенчиво повиливая хвостиком.
Я тоже оживаю, видя отклик в карих глазах.
Мне кажется, я бы провел и с ней весь день напролет, но все хорошее имеет свойство быстро заканчиваться.
Она украдкой смотрит на часы и тут же хмурится, с досадой качая головой.
— Уже убегаешь? — не хочется ее отпускать, но и удержать рядом не по силам. Она давно сама по себе.
Кивает, глядя на меня чуть насмешливо, по-доброму, как это умела делать только она…раньше, еще до того, как.
— Мне пора.
Поднимается из-за стола, берет со спинки темно-синий пиджак, надевает его, застегивается на все пуговицы, тотчас превращаясь в строгую деловую леди.
— Спасибо за компанию, — в ее глазах мерцают таинственные звезды, от блеска которых перехватывает дыхание. — была рада…знакомству.
— И я, — старательно улыбаюсь несмотря на то, что в груди ломит. — мы еще увидимся?
— Возможно, — уклончивый ответ и снова мимолетная улыбка быстрым росчерком по губам.
Я наблюдаю за тем, как она уходит прочь. Замираю, не в силах отвести взгляд от прямой гордой спины, и все звуки меркнут, остается только размеренное цоканье ее каблучков и надрывный грохот моего сердца.
Она уходит, а я остаюсь, задумчиво крутя перед собой чашку, на дне которой плещутся остатки горького кофе. Перед мысленным взором воспоминания. Много воспоминаний. Хороших, плохих, светлых, неправильных. И все они одинаково дороги несмотря на то, что больно. Эти воспоминания — ценный опыт. Хреновый, но мой. Честно заработанный. Бережно складываю их в коробку и ставлю на почетное место в памяти. Чтобы не забывать никогда, ни при каких условиях.
— Счет, пожалуйста, — обращаюсь к официантке, и она бойкой птичкой убегает к стойке, чтобы через минуту вернуться с чеком. Я расплачиваюсь, как всегда, оставляя щедрые чаевые. Она улыбается счастливо и одновременно смущенно, а потом спохватывается:
— Меня просили передать вам вот это, — лезет в кармашек белоснежного передника с логотипом кафе, и извлекает оттуда свёрнутую треугольником салфетку.
В недоумении принимаю бумагу, но не спешу разворачивать. Чужое любопытство слишком явно, поэтому прощаюсь, благодарю за кофе и ухожу, напоследок пообещав, что непременно появлюсь у них еще раз. Возможно, так и будет, а пока мне не терпится уйти.
Только сев в машину, разворачиваю салфетку, которую сжимал все это время в кулаке. Раз за разом пробегая взглядом по строчкам, чувствую, как подозрительно щиплет глаза, сердце замирает, спотыкается, и в груди дрожит, когда вдох делаю.
Поверх розовых разводов, ровным, острым как стрела почерком, написаны цифры, а снизу приписка.
«Мой новый номер. Я буду рада твоему звонку. Вареник».
Конец