— Обязательно скажу.
Фотографы сделали еще несколько снимков, и Десмонд вернулсяв госпиталь ожидать дальнейших известий. Через несколько часов ему разрешилипройти к ней в палату. Она лежала неподвижно, исхудавшая до неузнаваемости. Отобеих рук тянулись трубки, подсоединенные к капельницам. Из одной подавалисьлекарства, из другой — глюкоза. Десмонд не прикоснулся к ней. Просто стоял исмотрел, и никто бы не смог сказать, о чем он думает.
По распоряжению Уильямса тело Билли Ноулэна в тот же деньотправили самолетом в Сан-Франциско. Два дня спустя организовали похороны. Вовсех церквях по всей Америке люди молились за Кэсси.
Наступил декабрь. Повсюду уже заговорили о приближающемсяРождестве. Однако в доме О'Мэлли все думали только о Кэсси, лежавшей вкоматозном состоянии где-то на Гавайях. Они звонили в Гонолулу каждый деньутром и вечером.
Пэт хотел лететь туда вместе с Уной, но врач посоветовал емуэтого не делать. У Пэта даже появилась мысль позвонить злополучному супругудочери и одолжить у него самолет, однако он услышал, что Десмонд уже там, возлеКэсси. Он снова пытался сделать на случившемся рекламу — всю, какая тольковозможна.
Пятого декабря в доме О'Мэлли раздался телефонный звонок.Звонили из госпиталя, в котором лежала Кэсси. Уна теперь страшилась каждоготелефонного звонка и в то же время с нетерпением ждала их.
— Миссис О'Мэлли?
— Да.
Уна сразу поняла, что звонят издалека.
— Сейчас с вами будут говорить.
Уна решила, что это Десмонд. Она не хотела с ним разговаривать,но, может быть, у него есть какие-то новости о Кэсси… В этот момент онауслышала голос дочери, такой слабый, что она едва могла разобрать слова. Но этоговорила Кэсси… Уна разрыдалась так, что не могла даже объяснить Пэту, чтопроисходит.
— Мама?
Уна кивнула, затем огромным усилием подавила слезы изаставила себя заговорить. Пэт понял, что происходит, и тоже разрыдался.
— Кэсси.., детка.., любимая наша.., мы так за тебятревожимся!
— Со мной все в порядке, мама.
Кэсси задохнулась и не смогла больше произнести ни слова.
Врач взял у нее из рук трубку и объяснил, что мисс О'Мэллиеще очень слаба, но дело идет на поправку.
Потом Кэсси настояла, чтобы ей снова дали трубку. Она хотеласказать матери, что любит ее.
— ..и передай папе.., я его люблю…
Она шептала едва слышно. Уна передала трубку Пэту, чтобы онсам мог это услышать. Теперь Пэт О'Мэлли плакал не скрываясь.
Кэсси хотела еще рассказать им о Билли, но на это у нее ужене хватило сил. Медсестра взяла у нее трубку.
Через некоторое время к ней в палату впустили Десмонда.
Сестра все это время оставалась в палате, так как Кэссинуждалась в постоянном наблюдении. Бывали моменты, когда она даже не могласамостоятельно дышать.
Десмонд стоял около кровати, с несчастным видом глядя нанее. Он не знал, о чем заговорить с женой. Для них обоих это был одинаковотяжелый момент. Все, что он мог бы сказать, все, что он чувствовал, неподходило к данным обстоятельствам. Конечно, он рад, что она выжила. И в то жевремя его не оставляла мысль, не по ее ли собственной вине это произошло.Возможно, она недостаточно аккуратно обращалась с самолетом. Или в конструкциивсе-таки скрывался какой-то фатальный изъян, о котором они ничего не знали? Вконце концов ему придется спросить ее об этом. Но конечно, не сейчас.
— Насчет самолета.., мне очень жаль… — с усилиемпрошептала Кэсси.
Десмонд кивнул:
— Ничего. Когда-нибудь ты попробуешь еще раз.
Кэсси покачала головой. Она и в этот раз, особенно в конце,шла на это без всякого желания. Только потому, что он так хотел. Она лишьподчинилась ему С самого начала это был его проект, его идея, его мечта. Она желишь чувствовала, что обязана ему. Никогда больше она на это не пойдет: ни радинего, ни ради кого-либо другого. Тем более без Билли.
— Что же произошло? — все-таки спросил он.
Медсестра осуждающе смотрела на него. Она видела, что Кэссисовсем выдохлась. Ее нельзя волновать. Никому, И меньше всех ее мужу. Медсестразаметила, что он не поцеловал жену, ни разу не коснулся ее, даже не подошелпоближе.
Кэсси делала отчаянные усилия, пытаясь объяснить:
— ..сначала дым, потом огонь во втором моторе.., потом…загорелся первый мотор.., слишком далеко от земли.., слишком много бензина..,попыталась сесть.., где смогла.., на маленьком острове.., врезались в пляж..,успели выскочить.., до взрыва.., страшный взрыв…
Уильямс кивал. Отчего же загорелся мотор? Но этого Кэсси немогла ему объяснить. Медсестра решительно сказала, что больной нужен отдых.Мистер Уильямс сможет прийти позже. Она смотрела на этого человека… Такойвоспитанный, такой вежливый.., и такой холодный. Как лед. Не сказал жене ниодного теплого слова. Трудно поверить, что он ее муж.
Глядя вслед удалявшемуся Десмонду, Кэсси думала о том, чтодля него, наверное, было бы проще, если бы она погибла.
Теперь же ему придется пройти через развод на глазах у всегомира.
На следующий день врачи позволили ей сесть на кровати.
Она снова позвонила родителям. Она все еще чувствоваласильную слабость, однако дело явно шло на поправку. По всей вероятности, оназаразилась какой-то тропической болезнью, к которой добавились истощение,потрясение от перенесенной опасности и обезвоживание организма. Пройдет немаловремени, прежде чем она встанет на ноги. Сейчас она даже не могла приподнятьсяи сесть на кровати без посторонней помощи.
К вечеру явился Десмонд Уильямс в сопровождении группыфоторепортеров. Медсестра отказалась пропустить их к Кэсси. Десмонд требовал,угрожал, что пожалуется ее начальству. Сестра сказала, что врач отдал строгийприказ — никаких посетителей, кроме ближайших родственников. И она никогобольше не пропустит к миссис Уильямс.
Разъяренный Десмонд повернулся и ушел, Кэсси тихонькорассмеялась:
— А вы молодец, лейтенант Кларк. Спасибо.
— Не думаю, чтобы вам сейчас очень хотелось видетьрепортеров.
Кэсси все еще была страшно бледна и худа. Сегодня ее помылив ванне, вымыли голову. К вечеру она почувствовала себя почти человеком. Тем неменее она благодарила Бога за то, что Десмонд в этот день больше не появился.Вел он себя в общем-то вполне благопристойно, однако сомнений у нее не осталось— она интересует его лишь постольку, поскольку здесь замешана пресса. И еесостояние заботит его лишь потому, что репортеры ждут сообщений. Он дажерассказал журналистам о том, что вся команда «Лексингтона» молилась за Кэссиутром, прежде чем поставить паруса. Газеты всего мира уже сообщили о том, чтоКэсси выжила. На аэродроме в Хорнчерче Ника вызвали к командиру, и тот сообщилему радостную новость. Ник заплакал, услышав об этом.
