Прошло несколько мгновений, прежде чем я сообразила, что меня разбудил стук в дверь.
На пороге сарая стоял инспектор Дойл.
– Кто-то сказал мне, что вы ушли сюда, чтобы вздремнуть.
– У меня едва не началась горячка. И мне надо было хоть немного отдохнуть.
– Как вы себя чувствуете? – поинтересовался он, входя внутрь и присаживаясь на ветхий и шаткий стул.
– Бывало и лучше, – отозвалась я, отметив про себя, что в горле у меня пересохло.
– Где Мартин?
– По-прежнему в доме.
Я выжидающе уставилась на него.
– Вы уже допрашивали Софи Коул?
– Это сделали мои коллеги. Насколько я понимаю, у нее перелом позвоночника, ног и ребер. Мы еще не получили результаты полного осмотра, но, скорее всего, ей предстоит задержаться в больнице еще на несколько дней, прежде чем ее можно будет перевезти куда-либо еще.
– Ей уже предъявили обвинение?
Он кивнул.
– Покушение на нанесение тяжких телесных повреждений. И препятствование отправлению правосудия.
Я испытала разочарование. Я ведь знала, что Софи намеревалась убить меня, а обвинение явно не соответствовало тяжести преступления.
– А как насчет Донны? – осведомилась я, садясь на кровати. – Вы уже нашли ее?
Прежде чем ответить, Дойл немного помолчал.
– Судя по всему, она находится во Франции. Софи Коул дала нам ее адрес. Мои офицеры уже отправились туда, чтобы все проверить на месте.
– Во Франции? Что она там делает?
На меня опять обрушились обрывки воспоминаний. Фил наблюдал за Донной и видел, как она прошла через международный выход на посадку в железнодорожном терминале «Евростар», а Мартин купил для своих дедушки и бабушки фермерский дом в долине Луары.
– Прячется, – буднично ответил Дойл.
Я покачала головой, показывая, что ему придется объясниться.
– Донна разыграла собственное исчезновение. Донна и Софи – это была их совместная затея.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы переварить услышанное. И представить, что происходило за кулисами. Не пытается ли Софи заключить досудебное соглашение, возлагая всю вину на свою отсутствующую подругу?
– То есть ее никто не похищал?
Дойл покачал головой.
– Мы пока не знаем, почему они так поступили. Но рискну предположить, что они хотели подставить Мартина, дабы предъявить мошеннические притязания на его бизнес.
Я кивнула.
– Именно так Мартин и думал. В его партнерском соглашении есть пункт, согласно которому в том случае, если он нанесет ущерб репутации компании, Алекс Коул имеет первоочередное право на выкуп его доли.
Я пересела повыше, опираясь на изголовье железной кровати, но у меня тут же закружилась голова, и я поднесла руку ко лбу.
– С вами все в порядке? – с искренним участием осведомился Дойл.
– Наверное.
– Вам следует заехать в больницу и показаться врачу. Мне, естественно, надо допросить вас и записать ваши показания, но это не займет много времени. После этого я могу подвезти вас в Колчестер. Мне ведь тоже надо вернуться в клинику. Мне очень жаль, что вам пришлось пройти через все это, Фран. Вы должны были предоставить это дело нам. То, что вы совершили, было чертовски опасно.
– Знаю. – Я до сих пор не могла прийти в себя. – Но, оказавшись в отчаянном положении, человек готов на все, чтобы исправить его.
– Полагаю, именно поэтому вы солгали нам.
Я пристально взглянула на него, пытаясь угадать по его тону, поддержка это или критика.
– Я понимала, как выглядит то, что я следила за Мартином и Донной в ту ночь. Вот почему я сказала сержанту Коллинзу, что, наведавшись в студию Донны, я прямиком отправилась домой. Да, я поступила дурно, но мне было страшно.
Сердце учащенно забилось у меня в груди. Я сознавала, что это грозит мне обвинением в попытке воспрепятствовать отправлению правосудия и лишением права заниматься адвокатской практикой.
– Постарайтесь впредь не впутываться в неприятности, – посоветовал инспектор, сопроводив свои слова намеком на улыбку, и я почувствовала, как с плеч моих свалилась неимоверная тяжесть.
Глава сорок восьмая
Мартин поехал со мной в больницу, но я не захотела, чтобы он там оставался. Донна была жива, а вот мои отношения с ее супругом умерли.
Он ждал меня в отделении травматологии и неотложной помощи. Мой случай требовал срочного медицинского обследования, которое еще и ускорило вмешательство полиции, тем не менее прошло два часа, прежде чем меня осмотрели и назначили лечение. Мне сделали рентген грудной клетки и дали парацетамол от головной боли.
– Давай вернемся в Лондон, – предложил Мартин, обнимая меня за плечи. – Моя квартира на верхнем этаже уже заждалась нас.
– Думаю, мне лучше поехать домой, – осторожно сказала я.
– Сегодня ночью в этой истории наступила развязка, Фран. Но это не отменяет того факта, что Пит Кэрролл опасен. Одно время я даже думал, что он имеет отношение к исчезновению Донны. Мне показалось, будто он настолько влюблен в тебя, что решил убить Донну и подставить меня, дабы избавиться от соперника.
– Если тебе когда-либо наскучат финансы, ты сможешь заработать себе на жизнь беллетристикой, – улыбнулась я, мечтая поскорее отделаться от него.
Он взглянул мне в лицо и положил руки мне на плечи.
– Переселяйся ко мне. Быть может, не сейчас, не на этой неделе и даже не в этом месяце. Пожалуй, нам стоит подождать, пока все не закончится, и тогда мы заживем своей жизнью и начнем все сначала. Но я очень хочу быть с тобой.
Я не могла отрицать того, что он был красив. Что его зеленые глаза имеют очень необычный оттенок и что у него мускулистые и загорелые руки, так сказать, характерный признак мужественности. Поселиться с Мартином Джоем на складе, переделанном в дорогущий особняк, по первому желанию заниматься великолепным сексом и вести киношный образ жизни – голубая мечта тысяч и тысяч женщин. Но только не моя. Больше не моя.
Он прищурился, словно уловив мое отторжение.
– Ты ведь не веришь этим сплетням, а? О том, что я ударил Донну.
Я ничего не ответила.
– Фран, это все дерьмо собачье. Донна подставила меня. Вся эта история – сплошная ложь.
– Я верю тебе, – негромко отозвалась я, хотя до сих пор не могла прогнать мысли о его жестоком поведении на работе. Да и он сам никогда не отрицал этого.
Отстранившись, я положила руку ему на грудь.
– Мне нужно в туалет. А потом я хочу кофе. А ты?
– Конечно, – рассеянно согласился он. – Я подожду здесь.
