что я люблю тебя…
Майлз сокращает расстояние между нашими губами. Он целует меня. И он целует меня. И он снова меня целует. Опять и опять. Он целует меня нежно и сладко, и я отвечаю на поцелуй. Один раз. Второй раз. Миллион раз.
Несколько слезинок касаются наших щек, но я не думаю, что кого-то из нас это особо волнует. Поправка: меня они не особо волнуют, а вот Майлза волнуют. Я не знаю, почему он так ненавидит слезы, но это нормально. Мне еще не нужно знать о нем все. У нас есть целая жизнь, чтобы узнать друг друга.
— Это заняло у тебя достаточно времени, — говорит он, улыбаясь. — Целых семь месяцев пыток.
— 7 месяцев?
— Ага. Прошло семь месяцев с тех пор, как мы поженились. Семь месяцев, наполненных надеждой, что, возможно, однажды ты снова полюбишь меня.
Он не может быть серьезным.
— Семь месяцев назад ты был убежден, что мы снова расстаемся.
— Неа. Это все было для галочки, — лжет он с предательской ухмылкой. — А если серьезно, Эм, часть меня надеялась, что это произойдет. Ты всегда была единственной, с кем я мог себя видеть.
— Кроме Милли, — напоминаю я ему.
Я знаю, что он не хочет упоминать о ней, потому что, возможно, это немного странно. Но даже в этом случае я не хочу, чтобы он преуменьшал значение того, что у них было, ради меня.
Он мычит, вроде как соглашаясь.
— Я люблю тебя, — шепчет он так, будто хочет, чтобы это слышала только я. В любом случае, здесь только я.
— Так сильно тебе хочется прокричать об этом всему миру? — спрашиваю я. Его улыбка становится шире, потому что он его настигают воспоминания.
Каждый раз, когда мы были моложе и он говорил, что любит меня, я задавала ему этот самый вопрос. В основном это было шуткой, но каждый раз, когда он говорил «да», это значило для меня очень много.
— Да, любимая. — Он встает с кровати, таща меня за собой. Майлз подводит нас к окну и открывает его. — И я думаю, что мог бы сделать именно это прямо сейчас.
Он сумасшедший. Но я люблю это.
Он делает глубокий вдох, который люди обычно делают перед тем, как закричать изо всех сил, но не кричит. Он оборачивается, чтобы посмотреть на меня, а затем шепчет:
— Я чертовски сильно тебя люблю, Эмори.
Я ухмыляюсь, как маленький ребенок.
— Что случилось с тем, чтобы прокричать об этом на весь мир?
— Ты мой мир.
ГЛАВА 71
«А если мы никогда не узнаем, что уже были здесь раньше?» — Sign of the Times by Harry Styles
Майлз
— Я просто подумал. Если бы мы открылись немного раньше, мы могли бы принять больше гостей за день, а значит, и за деньги, да? — Финн, один из новых официантов, предлагает это второй раз за эту неделю. А сегодня среда.
Я вздыхаю.
— Это также означает, что моим сотрудникам будет поступать больше денег, потому что вам придется работать больше часов. Так что, от этого, в конечном итоге, мало что изменится.
Я так думаю. Я до сих пор не изучил расходы этого ресторана и вообще не ознакомился со всей бухгалтерской частью. У меня для этого есть свои люди, так зачем мне беспокоиться? Может быть, это было бы полезнее. Этот ресторан ежедневно зарабатывает гораздо больше денег, чем люди, работающие здесь, зарабатывают за неделю. А открытие раньше дало бы мне возможность чаще приходить сюда, одновременно заботясь о жене и детях.
— Я подумаю об этом, — добавляю я наконец.
— Сэр! — Джулиан врывается на кухню. Он тяжело дышит, как будто только что пробежал марафон. — Есть… э-э… проблема.
— Какая проблема?
Клянусь, некоторые люди просто не хотят понимать, что они не попадут в этот ресторан без предварительного заказа. Ежедневно как минимум пять человек заказывают столик в последнюю минуту. Иногда, правда, очень редко, они заходят, когда кто-то отменяет заказ в последнюю минуту, но когда они этого не делают, они расстраиваются. Даже пытаются подкупить сотрудников, чтобы попасть внутрь.
— Э-э… ваша жена здесь.
— Моя жена? — Она должна быть дома, отдыхать.
— Да сэр.
Я прохожу мимо Джулиана, прямо через кухонную дверь в холл. Добравшись до главного входа я уже вижу, что там стоит моя жена. Она прижимает руки к животу, её грудь тяжело поднимается и опускается. И когда она оборачивается и замечает меня, её лицо бледнеет.
— Клянусь, я сказала, что ему не обязательно… Аагх.
В мгновение ока я оказываюсь рядом с Эмори. Полотенце, которое я держал в руке секунду назад, теперь переброшено через плечо. Я держу её, ожидая, пока она снова выпрямит спину. Когда она это делает, она смеется над выражением моего лица. Я бы тоже посмеялся. Мои брови приподняты, и на губах по-прежнему сияет самая самодовольная улыбка, которую я когда-либо носил.
— Это было не так уж больно, да? — В моем голосе вполне слышится издевка.
Буквально вчера Эмори сказала, что, по её мнению, схватки не могут быть настолько болезненными, и каждая женщина, которая когда-либо рожала, просто преувеличивала, чтобы заставить своего партнера или тех, кто был с ними, чувствовать себя плохо из-за них.
— Заткнись, — она хлопает меня рукой по груди. — Да, хорошо. Это немного больнее, чем я думала. Не нужно быть самодовольным по этому поводу.
Я планирую поцеловать жену в голову.
— Извини, дорогая. Давай отвезем тебя в больницу, ладно?
— Я могу пойти одна. Я большая девочка. Я могу это сделать, а ты работай… О Боже, ЭТО БОЛЬНО, ЧЕРТВОЗЬМИ!
— Значит, пришли сюда погулять?
Медленно, очень медленно мы выходим из ресторана. Ну я иду, а она ковыляет.
— Просто… — она тяжело дышит, держась за меня изо всех сил, — чтобы дать тебе знать…
Она могла бы мне позвонить. Как она вообще сюда попала? Ресторан находится недалеко от нашей квартиры, но если схватки у нее начались еще дома, то ей не следовало идти сюда только для того, чтобы сказать об этом мне.
Это больше не имеет значения, она сейчас здесь.
— Ну, не повезло, дорогая. Мы в этом вместе.
— Но вся боль достается мне!
— Да, слава богу, у меня её нет.
— Я собираюсь… УБИТЬ ТЕБЯ!
↠♡↞
Помню ощущение, когда почти ровно пять лет назад медсестры вытащили меня из родильного зала, отказываясь рассказывать, что происходит. Все, что они сказали, это то, что Милли нужно срочное кесарево сечение. Любая другая информация была скрыта от меня, поскольку я не был
