В ответ на его просьбу сестра Бернадетт молчит, остальные же монашки начинают возмущаться.
– Прийти сюда в такой час и в таком непотребном виде! – негодует сестра Эгнес.
– Надо вызвать полицию, – говорит другая монахиня.
– В этом нет необходимости, – уверяет их сестра Бернадетт. – Сестра Маргарет, принеси шкатулку, которую вручила нам леди Лилит.
Сестра Эгнес возражает:
– Она доверила ее нам, и мы не должны отдавать ее какому-то пьянице, который поднял нас из постелей в такой час.
– Поспеши! – Сестра Бернадетт непреклонна и не желает ничего слушать. – Думаю, леди Лилит хотела бы именно этого, – спокойно говорит она. Когда шкатулку приносят, она отдает ее Брэму. – Сделайте для нашей дорогой подруги все, что в ваших силах, – заключает она.
– Спасибо, сестра. – Прижимая к себе шкатулку с ее бесценным содержимым, он спешит туда, где его ждет таксомотор. Хотя таксист едет быстро и улицы пусты, Брэму кажется, что путь до Ватерлоо-корт длится целую вечность. Он боится, что, поскольку все идет отчаянно медленно, его усилия окажутся тщетны. Он доезжает до дома Лилит в тот самый момент, когда консьерж открывает входную дверь перед Льюисом. Тот, хотя и одевался в спешке, умудряется все же выглядеть элегантным в своих дорогих шерстяных брюках, жилете и белой рубашке.
– Кардэйл, какого черта? Мне сказали, Лилит заболела. Вы вызвали врача?
– Она в обсерватории, надо спешить, – говорит Брэм и, открыв дверь лифта, машет Льюису рукой. – Скорее, нельзя терять ни минуты. – В лифте Брэм пытается объяснить Льюису, что произошло, хотя и ловит себя на мысли, что ему самому трудно поверить в то, что он сейчас говорит. Он напоминает себе: Льюису все это не покажется фантастичным, потому что он, в конце концов, волшебник, как и Лилит. Когда они доходят до двери обсерватории, он останавливается. – Я должен предупредить вас, Харкурт, это ужасно… видеть ее такой.
Льюис молча кивает, и они входят внутрь.
Лилит все так же лежит на тахте, такая красивая и безмятежная, что у Брэма разрывается сердце. Льюис при виде ее вскрикивает и прижимает руку ко рту.
– Она… она открыла мне Великую Тайну, – говорит ему Брэм.
– Вам? – Льюис явно не верит своим ушам. – Но…
– Рядом никого больше не было. Она знала, что умирает. И ужасно боялась, что унесет это знание с собой в могилу.
– Она смогла бы сообщить мне все и потом, хотя вряд ли это понимаете вы. Ее дух мог бы прийти ко мне и все сказать.
– О боже, я не знаю, почему она открыла секрет мне. Может быть, боялась, что не сможет прийти в наш мир в виде духа… что вы не сможете с ней поговорить. Я не знаю, не знаю! Я знаю одно – она доверила мне Великую Тайну и попросила передать эти сведения вам, и я это сделаю, но сначала вы должны будете пообещать мне одну вещь.
– Как вы можете торговаться в такую минуту? Как можете требовать для себя каких-то выгод, когда Лилит лежит здесь… – Он не может заставить себя сказать «мертвая».
– Для себя я не хочу ничего, – говорит Брэм. – Я хочу, чтобы вы использовали Эликсир. Чтобы вы оживили Лилит.
– Что?!
– Вы можете спасти ее. Ведь вы волшебник. Вы знаете необходимые для этого заклинания. А Эликсир у меня. – И он сует шкатулку в руки Льюиса.
– Но это запрещено. К тому же пытаться проделать это в одиночку было бы первостатейным безумием.
– Ради всего святого, Харкурт, подумайте о Лилит.
– Вы не понимаете. Я никогда… то, о чем вы просите, выходит далеко за рамки того, что я когда-либо делал. Это отнюдь не просто, и я не могу ручаться за успех.
– У вас нет времени на то, чтобы усовершенствовать свои навыки. Вы нужны Лилит прямо сейчас. – Видя, что ему не удалось убедить Льюиса, Брэм продолжает: – Она так молода. Она такой хороший человек. Она больше всего на свете хотела защитить меня и сохранить Великую Тайну. Она была готова отдать ради этого жизнь. Но этого не требуется, как вы не понимаете? Мы можем ее спасти. Она рассказала мне, каково это – быть некромантом. Не стану утверждать, что я понял в рассказе все, ведь это так удивляет… но я поверил каждому ее слову.
Льюис смотрит на Лилит и вытирает слезу со щеки.
Брэм пытается найти слова, которые убедили бы его.
– Если все пойдет не так, вы сможете заявить, что я вас заставил. Что я отказался поведать вам Великую Тайну, если вы не попытаетесь ее оживить.
Лицо Льюиса делается жестким.
– Если все пойдет не так, мы обречем ее душу на то, чтобы навеки остаться во Тьме – это она вам сказала? Рассказала ли она вам об аде, который ожидает заблудшие души? Вы хоть понимаете, какому риску мы подвергнем и Лилит, и себя самих? – Он качает головой, уставившись на шкатулку с Эликсиром и бриллиантами Монтгомери в своих руках.
Брэм вздыхает, на мгновение закрывает глаза, потом кладет ладонь на руку Льюиса.
– Я не стану вас заставлять. Я не могу. Использовать то, что я узнал, отказаться сообщить вам Великую Тайну… это было бы нечестно. Лилит бы этого не хотела. Но я все равно считаю, что, спасая ее, вы сделали бы благое дело. – Он касается блестящих волос Лилит, потом, глядя на Льюиса, тихо говорит: – Верните ее нам. Если вы ее любите, пожалуйста, верните.
* * *
Состояние возбуждения для Стрикленда непривычно, но он находит его приятным. Он так долго ждал этого момента, он все распланировал, много работал, чтобы этот момент наступил, ради него он убивал, и вот теперь готовый Эликсир скоро окажется у него в руках, и он использует это зелье, чтобы оживить мертвеца. Ожидание кажется ему пыткой. Он ходит взад и вперед по узкой дорожке между надгробных камней и установленных на могилах статуй. На кладбище тихо и нет ни малейшего ветерка. Стрикленд вынимает из кармашка золотые часы. Их циферблат хорошо виден в свете полной луны. Два часа. Перри ушел более часа назад и наверняка скоро вернется. До рассвета остаются считаные часы, ведь июньские ночи раздражающе коротки. Покров тьмы нужен Стрикленду не только для того, чтобы скрыть свои действия от любопытных глаз, но и для того, чтобы усилить действие своей магии. Будучи Стражем, он много упражнялся в различных видах колдовства, но никогда еще не занимался Черной некромантией. Ему известно, что необходимые для этого обряды следует проводить до восхода солнца. Теперь, когда Эликсир, считай, у него в руках, а Клан Лазаря почти разгромлен, осталось предпринять всего один шаг. Доказать, что Эликсир действует. Он должен применить зелье и воскресить мертвеца, а потом он объявит остальным Стражам, что оно у него, и тогда никто не сможет подвергнуть сомнению его авторитет самого могущественного некроманта нынешнего века.
Стрикленд не может не гордиться тем, что намеченный план так идеально сработал. Темному духу удалось подслушать последние слова Лилит Монтгомери, когда она открывала Великую Тайну любовнику. Как он, Стрикленд, и задумал. Получить то, что он стремился добыть столько долгих лет, само по себе восхитительно, а знать, что Верховная Ведьма Клана Лазаря мертва, – это еще один повод для веселья. Уиллоуби заверил его, что выслушал последние слова Лилит Монтгомери и видел, как она умерла, прежде чем явиться к могиле шестого герцога Рэднора, где его ждал Стрикленд, и все сообщить ему. Перри охотно согласился отправиться на поиски крови новорожденного младенца. Стрикленд велел проникнуть в ближайшую больницу под видом студента-медика и дал ему достаточно денег, чтобы подкупить всех акушерок, кроме самых благочестивых.
