мне подумать не на кого. – Химера недобро усмехнулась. – Куда ты отправила мою птицу?
Хейта судорожно сглотнула. О том, что Мерек заметит пропажу Аргата, она не подумала. Химера махнула рукой.
– Хотя тут, верно, и голову ломать нечего. К паршивому следопыту, недооборотню и безумному упырю с его дикаркой. Поведать о моих планах. – Глаза Мерек хищно сузились. – Да, вот еще. Пропал твой мешок. Странное совпадение, не находишь?
Химера шагнула к Хейте, в глазах ее пробудилась ледяная ярость.
– Вздумала обмануть меня? Прикинуться, что согласна, а сама тайком улизнуть в подходящий момент? Или, чего хуже, ударить в спину?
Хейта, успевшая немного собраться с мыслями, гневно сверкнула глазами.
– Я бы никогда…
Химера изогнула бровь.
– Что? Не ударила в спину? Потому что ты вся такая хорошая, да? Благородная великодушная Чара! Ты и мысли не допускала, чтобы принять мое предложение, ведь так? Связаться с безжалостной химерой! Запятнать свою честь. Ты изначально потащилась со мной, только чтобы выручить своего дружка! А я распиналась перед тобой. Изливала душу.
– Я слушала, – холодно отозвалась Хейта.
– И что с того?! – взревела Мерек. – Ты услышала хоть что-нибудь?
– Я внимательно слушала. – Хейта упрямо поджала губы. – И услышала всё.
– Неужели? – воскликнула Мерек. – И что ты думаешь обо мне? Скажи! Скажи в лицо, всю правду, не таясь!
Хейта сильно побледнела.
– То, что случилось с твоим народом, – чудовищно, неправильно и гнусно. Этому нет оправдания. И мне безмерно жаль…
Химера вскинула когтистую руку и прошипела:
– Не смей меня жалеть.
– Но мое сердце разрывается от боли! – воскликнула Хейта. – Я не могу представить глубину твоей утраты. Но я могу прочувствовать ее лучше других, потому что мы, Чары, наделены даром ощущать чужую боль. Пусть ты и не веришь мне, но я знаю… каково тебе было…
Химера молчала и глядела на нее недоверчиво. Казалось, ее ярость чуть поугасла.
– Но люди, что задумали и совершили тогда это злодеяние, мертвы. Те, кто смеялся тогда, не заслуживали такого страшного наказания, но и они мертвы. Ушли, оставив после себя лишь гнусные воспоминания.
Глаза химеры снова недобро сверкнули.
– Они оставили не только это. Город, полный своих потомков.
– Но не они уничтожили твой народ! – в отчаянье воскликнула Хейта.
– Пусть так! – прорычала Мерек. – Но кто-то должен заплатить!
– Но ведь это… – севшим голосом прошептала Хейта.
– Что? – тихо прошипела химера.
– Безумие… – едва слышно выдохнула девушка.
Мерек зловеще расхохоталась и снова шагнула к Хейте, та невольно отшатнулась. Химера недобро прищурилась.
– Я знаю, что ты видишь во мне. Такое же чудовище, как увидел тот паренек на поле.
– Нет! – воскликнула Хейта. – Неправда.
– Правда-правда. Ты видишь перед собой лишь кровожадную убийцу. Боишься меня и жалеешь. Все вы таковы! Задаетесь вопросом, как она до этого докатилась? Как стала такой? Бедняжка. Слабачка. Неудачница. Думаете, сами так далеки от этого и с вами такого точно не произойдет! Вы ведь не такие неудачники. Вы другие. Вы никогда не опуститесь до того, чтобы стать как я. – Янтарные глаза химеры яростно горели. – Так вот, вы ошибаетесь! Каждый может оказаться на моем месте. Всего-то нужно что-то потерять. И быть готовым пойти на всё, чтобы это заполучить. Вернуть то, что отняли. А если нельзя вернуть, отнять чужое. Растоптать, уничтожить! – Глаза химеры пылали. – Однажды ты тоже можешь стать такой. Подумай, каково? тебе будет, если что-то случится с твоими дражайшими спутниками? Если кто-нибудь разорвет их глотки и бросит умирать? Уничтожит родную деревню и убьет всех, кто в ней живет? Зарежет мать? Выпотрошит деда? Выжжет Лучистую поляну? Что ты сделаешь тогда? С этим кем-то? Простишь? Посадишь в темницу? Или воздашь по заслугам и заставишь молить о пощаде, дробя его кости?
Глаза Хейты потемнели.
– Не буду я…
– Да брось! – вскричала Мерек. – Ты не похожа на бесхарактерную девицу. Да, ты добра и мягка, но не мягкотела. И не станешь молить о пощаде, если кто-то влепит тебе затрещину. Ты поднимешься с колен и дашь сдачи. В тебе железный стержень, Хейта. Он помогает тебе, но он-то и опасен. С таким стержнем очень легко из жертвы превратиться в убийцу. Мне ли не знать. У меня внутри точно такой же!
Хейта мотнула головой.
– Этому не бывать!
Но химера только отмахнулась и заговорила с удвоенным жаром:
– В тебе сокрыто пламя. Пламя, которое, если его взъярить, обратится во всепожирающий огонь. В огонь, который уничтожает. И ты знаешь об этом. И боишься этого. Может, я и не владею волшебством, но тоже кое-что умею. И я точно знаю, ты не раз и не два представляла, как разрываешь своего возлюбленного оборотня на части!
– Прекрати! – закричала Хейта. – Как ты смеешь!
– О, довольно врать, – прошипела химера. – Ты представляла это, намеренно или нет. Твое нутро жаждет этого. Ты хочешь, чтобы он заплатил. Чтобы страдал, как твой отец. Хочешь воздать ему за страдания матери, которая нашла мужа, задранного, точно животное. Каково было ей видеть его таким?
Хейта сверкнула глазами.
– Перестань!
– О, я перестану! – охотно отозвалась химера. – С радостью! Но тебе меня не обмануть. В тебе это есть, Хейта. Ты способна стать убийцей. Способна на месть. В тебе есть тьма, что родилась из твоих страданий. Ведь, знаешь, чем сильнее ты страдаешь, тем тьма становится больше. А когда сама жизнь превращается в страдание – она пожирает всё твое существо. Я страдала так, как никто не страдал в этом мире. Вот почему моя тьма так велика. Вот как я стала тем, кто я есть. – Химера ткнула пальцем Хейте в грудь. – И в тебе есть тьма, даже если ты этого не признаешь. Всё, что прошло через твое сердце, изранило его, забрало из него часть света. А на месте этой пустоты поселилась она. – Химера криво усмехнулась. – Я докажу тебе. Ты отвергла мой союз. Посчитала меня недостойной. Думаешь, тебе никогда не стать такой, как я. Но ты уже на этом пути. – Голос химеры пробирался под кожу, заставляя волоски на руке Хейты становиться дыбом. – Твоего отца убил человек, которого ты полюбила. Какая ирония судьбы. Кажется, само провидение хочет увидеть темную Хейту, Чару, стократ страшнее самого Дорга Лютого. Эта тьма сидит в тебе, Хейта, и ждет подходящего часа. И она будет расти. За этим я прослежу. Так что не гордись собой, Чара. И не смей меня судить, ибо ты не имеешь права. Потеряй ты то, что потеряла я, ты бы уже весь мир утопила в крови. И я клянусь тебе, ты потеряешь и ты воспылаешь. И тогда весь мир будет
