— А мы ночью.
Мазо покачал головой:
— Посты на дорогах. Сейчас этот ирландский недоносок уже поставил их на всех трассах отсюда и до Джексонвилла.
— Поездом все равно не годится, папа.
— Нет, — произнес Мазо, — годится.
— Я могу устроить нам самолет из Джексонвилла через…
— Вот сам и летай на этих паршивых мышеловках. А меня не упрашивай.
— Папа, они безопасные. Они безопаснее, чем… чем…
— Чем поезда? — Мазо показал рукой.
В ту же секунду в воздухе разнеслось эхо, как от удара в далекий барабан, и с поля примерно в миле от них поднялся дымок.
— На уток охотятся? — спросил Крот.
Мазо покосился на него и подумал: как грустно, что такой глупый человек — наиболее смышленый из его трех отпрысков.
— Ты тут поблизости видел хоть одну утку?
— Значит, тогда?.. — Глаза Крота сощурились. Он действительно не мог сообразить, в чем дело.
— Он только что взорвал рельсы, — сообщил Мазо и снова покосился на сына. — Кстати, ты такой тупой в мать. Женщина не могла бы выиграть в шашки даже у тарелки с супом, черт дери.
Мазо и его люди ждали у телефонной будки на Платт-стрит, а Энтони Сервидон отправился в отель «Тампа-Бэй» с чемоданом денег. Через час он позвонил и сообщил, что с номерами все устроилось. Полиции в окрестностях нет, местных бандитов тоже — насколько он может судить. Присылайте отряд охраны.
Они это сделали. Впрочем, от этой охраны не так уж много осталось после того, что случилось на буксире, хоть они и не знали, что там произошло. На буксире они отправили двенадцать парней, даже тринадцать, если считать этого паршивого франтика Альберта Уайта. Таким образом, оставалось семь человек охраны плюс Зеппе Карбоне, личный телохранитель Мазо, родом из того же городка, где вырос он сам, — из Алькамо, что на северо-западном берегу Сицилии. Впрочем, Зеппе был гораздо моложе, и они с Мазо росли в совершенно разное время. Тем не менее Зеппе оставался типичным уроженцем этого города — безжалостным, бесстрашным, верным до самой смерти.
После того как Энтони Сервидон снова позвонил, известив их, что отряд охраны проверил этаж и вестибюль, Зеппе отвез Мазо с Кротом к заднему входу в гостиницу «Тампа-Бэй», и они, воспользовавшись служебным лифтом, поднялись на седьмой этаж.
— Надолго мы? — спросил Крот.
— До послезавтра, — ответил Мазо. — Ляжем на дно до послезавтра. Даже у этого сучьего ирлашки нет такой власти, чтобы столько продержать заставы на дорогах. Поедем на машине в Майами, а оттуда поездом.
— Хочу девочку, — заявил Крот.
Мазо отвесил ему подзатыльник:
— Залечь на дно, ты не понял? Девочку? Девочку, черт тебя раздери? Может, попросишь ее захватить с собой подружек и пару громил с пушками? Тупой урод!
Крот потер голову:
— У мужчины есть потребности.
— Если увидишь тут мужчину, — проговорил Мазо, — покажешь его мне.
Они приехали на седьмой. Энтони Сервидон встретил их у лифта. Он протянул Мазо и Кроту ключи от их номеров.
— Комнаты проверил?
Энтони кивнул:
— Все номера проверил. На всем этаже. Чисто.
Мазо познакомился с Энтони в Чарлстауне, где все они были верны Мазо, потому что другим вариантом была смерть. Зеппе же прибыл из Алькамо с письмом от Тодо Бассины, местного босса мафии, и отличился уже неоднократно — Мазо не мог сосчитать, сколько раз.
— Зеппе, — велел он, — осмотри-ка этот номер еще разок.
— Subito, capo. Subito.[53]
Зеппе извлек из-под плаща свой «томпсон», прошел сквозь кучку людей Мазо, собравшуюся у его люкса, и проскользнул внутрь.
Энтони Сервидон подошел к Мазо поближе и сообщил:
— Их видели в «Ромеро».
— Кого?
— Коглина, Бартоло и шайку всяких кубинцев и итальянцев, которые за них.
— Точно Коглина?
Энтони кивнул:
— Никаких сомнений.
Мазо на миг прикрыл глаза:
— На нем была хоть царапина?
— Была. — Энтони, казалось, торопился выложить хорошую новость. — Здоровый порез на голове, а в правую руку ему, кажись, пальнули.
— Видно, придется нам ждать, пока он не сдохнет от заражения крови, — произнес Мазо.
— По-моему, у нас столько времени нет, — заметил Крот.
Мазо снова закрыл глаза.
Зеппе вышел из люкса Мазо, и Крот проследовал в свой номер. По бокам от него шли двое охранников.
— Все чисто, шеф, — доложил Зеппе.
— Будешь дежурить у двери вместе с Сервидоном, — велел Мазо. — Всем остальным действовать как центурионам, которые охраняют границу от варваров. Capice?[54]
— Capice.
Мазо вошел в люкс, снял плащ и шляпу. Налил себе выпить, причем из бутылки анисовой, которую заказал в номер. Выпивка снова легальна. По крайней мере, большинство ее видов. А что пока незаконно, скоро будет законно. Страна вновь обретала здравый рассудок.
Вот ведь досада, черт его дери.
— Налей-ка и мне, а?
Мазо повернулся и увидел, что на диване у окна сидит Джо. На колене у него лежал его «Сэвидж-32» с максимовским глушителем, привинченным к дулу.
Мазо не удивился. Ничуть. Его заинтересовало лишь одно:
— Где ты прятался?
Он налил Джо и принес ему рюмку.
— Прятался? — переспросил Джо, принимая ее.
— Когда Зеппе проверял номер.
Джо указал Мазо на кресло стволом «тридцать второго», чтобы он сел.
— Я не прятался. Я сидел вот там, на кровати. Он вошел, и я его спросил, хочет ли он работать на того, кто завтра будет жив.
— И больше ничего не потребовалось? — осведомился Мазо.
— Потребовалось, чтобы ты захотел поставить вшивого болвана вроде Крота на ключевую позицию. У нас тут развернулось отличное дело. Великое дело. А ты явился и в один день все порушил.
— Такова человеческая натура, ведь правда?
— Чинить то, что не сломано? — уточнил Джо.
Мазо кивнул.
— Черт побери, — произнес Джо, — так не должно быть.
— Не должно быть, — согласился Мазо. — Но обычно все именно так.
— Знаешь, сколько сегодня погибло людей из-за тебя и из-за твоей паршивой жадности? Из-за тебя, якобы «жалкого итальяшки с Эндикотт-стрит»? Нет, ты не такой.
