вернувшись через минуту, протянул мне стакан.
— Знаешь, — таинственно начала я, — а ведь моя версия открывания шкатулки была, все-таки, верной.
Он только рот открыл от удивления, и собирался уже что-то сказать. Но я не дала ему возразить, потому что достала из кармана артефакт и прикоснулась к его руке. Шкатулка открылась, а я достала камень и бросила в стакан с водой на глазах изумленного Маруна. Присела на корточки и, зачерпнув землю, и всыпала вслед за метеоритом. Но вода не стала мутной и грязной, а словно засияла изнутри серебристым светом. Марун даже сглотнул, наблюдая за моими манипуляциями. Теперь по рецепту надо было "добавить" огонь. Но как поджечь воду? И тут меня осенило.
— Регенерацио — при-ра-рэ! — пропела я, вызывая "целительный огонь", и приложила руку к воде, словно к больному.
Вода приобрела золотое сияние. Я подняла стакан над головой, где гулял ветер, дующий с побережья, и жидкость стала кроваво-алой, а камень исчез. Поднеся стакан к губам, я сделал два больших глотка. А Марун не ожидав этого, даже не успел меня остановить. По моему телу пробежала легкая дрожь, а потом я почувствовала силу камня у себя в крови. Но демонстрировать новые способности в мои планы не входило. Я лишь испытала лекарство на себе, проверила, что оно безопасно.
— Гаэль! — окликнула я девушку, которая, наверное, искала брата, но увидев, что он со мной, решила уйти в дом. Она оглянулась и с интересом поглядела на меня. А потом, как кролик под гипнотизирующим взглядом удава, стала приближаться к нам.
— Это лекарство для тебя. Если твой брат разрешит принять его, — я отдала ей в руки стакан, а сама повернулась и выбежала из калитки. Спустилась по узкой тропинке вниз к морю. Рыдания душили меня.
Я взобралась на огромный валун, о который разбивались волны. Среди соленых брызг моря, что попадали на мое лицо, слез было не разобрать. "Как было бы хорошо прыгнуть в эту пучину", — пронеслось у меня в голове, — "лишь один шаг и боль, раздирающая мое сердце, кончится". Приблизившись к самому краю, я сделала одно движение вперед, а в глазах стояло любимое лицо Маруна.
Но сильные руки не дали мне упасть, обхватили и прижали к горячему телу с быстро стучащим сердцем.
— Нет, Лара, нет! — сквозь его прерывистое дыхание разобрала я. Он стянул меня вниз на берег и прижал к себе.
— Вот я дурак! Ведь видел, что ты какая-то странная была за обедом.
Я чувствовала, как его тело напряжено, а дыхание никак не восстановится и, подняв на него глаза, увидела, что он страшно напуган. На бледном, словно полотно лице, болезненно алел румянец.
— Прости, — тихо всхлипнула я и обняла его, — но я люблю тебя.
Он отстранился от меня и, подняв мне голову за подбородок, переспросил:
— Ты извиняешься за то, что меня любишь?! — от изумления он начал запинаться. — Это я должен извиниться перед тобой за то, что не поблагодарил тебя. Ты спасла моей сестре жизнь! Как только ты отдала ей лекарство, она его сразу приняла и почувствовала такую силу, какой у нее не было с детства. Честно говоря, я не верил, что ей, вообще, можно было как-то помочь! — восклицал он.
— Как это, «не верил»?! — я ошеломленно смотрела на него. — Но ведь ты просил мою маму приехать и вылечить Гаэль!
— Это тебе тетя рассказала? Да, я писал ей, но она не смогла приехать, потому что, как оказалось, пропала. Но сначала я, как и все, думал, что в Вероми произошел несчастный случай. Это позже я понял, что в этом деле что-то не так.
— А разве ты взял меня в свое расследование не для того, чтобы я вместо моей матери спасла Гаэль?! — я уже ничего не понимала.
— Так вот как ты обо мне думала?! — хлопал он глазами и смотрел на меня так, будто видит впервые. — Я стал разбираться, от чего произошел пожар, но свидетелей никаких не осталось в живых. И тут мне поручили расследовать убийство, в котором обвинили тебя, дочь Трамиры Грихэль. Я понял, что это не просто совпадение, поэтому не особо поверил в твою вину. А когда встретил тебя, уже не хотел в это верить. Потому что влюбился в тебя с первых минут нашего знакомства, хотя тогда ещё не осознавал этого. Я знал, что не должен был предвзято относиться к подозреваемой в убийстве, но ничего не мог с собой поделать. Ты, словно заноза, залезла в мое сердце. Я сходил с ума! А ты, оказывается, мне не верила! Даже после моего признания тебе! Я бы не стал кому попало рассказывать о своей двойственной природе, тем более, о тайном недуге моей сестры. Ты единственная, кому я доверился безоговорочно. А ты решила, что я собирался использовать тебя?!
Он стал пятиться от меня, словно я была заразная. На его лице было выражение обиды и чувства, что его обманывали долгое время, и вот теперь он узнал правду. Я попыталась к нему прикоснуться, но он вырвал руки из моих. Повернулся и пошел вверх по тропинке. Его фигура удалялась, а до меня начало доходить, что я сейчас разрушила свое собственное счастье. И бросилась догонять моего любимого.
Я влетела на утес с такой бешенной скоростью, что сердце мое выпрыгивало из груди. Открыв дверь в дом, я застыла, увидев, что Марун стоит на коленях перед миссис Праер, которая лежала на полу без сознания. Он приподнял ей голову, его ладонь окрасилась кровью. Упав перед ней на колени, я начала останавливать кровотечение, сплетая парадоксы и вызывая исцеляющий огонь. Через минуту женщина пришла в себя и растерянно уставилась на нас.
— Что случилось? — еле проговорила она. Я подняла испуганные глаза на Маруна, а он, словно о чем-то догадался, вскочил и побежал на второй этаж, перепрыгивая через ступеньки.
— Гаэль, Гаэль! — услышала я его крик.
И тут дверь за моей спиной распахнулась, на пороге стоял Гэрис.
7 глава. Поместье Дори
Усадив миссис Праер на диван, я взяла из рук Гэриса лед, завернутый в полотенце, и приложила к ее голове. Раны уже не было, но сотрясение мозга было очевидным. Марун спустился вниз без сестры. В руках он держал какую-то записку.
— Он решил, что взять с тебя больше нечего, — зло отчеканил Бэрс, — поэтому антиквар решил шантажировать меня.
И детектив бросил мне на колени бумажку, словно я была во всем виновата. Красивым убористым почерком было написано только несколько фраз: "Хочешь,
