муж. Истица, требующая развод, обязана присутствовать в суде. Таковы правила.
- Не хочу ехать в Турцию! - закричала я.
- Не волнуйтесь, если и захотите, не сможете. Турецкая сторона не позволит. Там не очень-то стремятся принимать беглецов, особенно из России. Турки не забыли беспокойства, которые доставили им сотни тысяч беженцев из коммунистической России.
- Прекрасно! И что же мне делать?
- Надо заставить французский суд дать ход делу, - ответил Жером после недолгого раздумья.
- А если не будет согласия?
- Выход найдем. Человек должен уметь пользоваться всем, даже несуществующем мужем.
- Не волнуйся, я пошутил, - добавил Жером, заметив мою растерянность. - Я попрошу одного из своих друзей-адвокатов заняться этим делом. Посмотрим, что у нас получится.
С трудом, без всякой охоты французский суд дал добро на рассмотрение вопроса о моем разводе. Но дело оказалось таким сложным, что затянулось на семь лет. Оно стало объектом интереса многих известных юристов и журналистов.
После всех трудностей я смогла, наконец, обрести полную свободу. А вскоре вновь вышла замуж. Правда, через несколько лет разошлась. Вот так, постоянно обновляясь, течет жизнь.
Вопросы решаются по разному: и хорошо, и плохо
Жизнь продолжалась. Гюльнар становилась все краше, граф изнывал от любви, я причиняла страдания Грандо, а он пока терпел. Отто писал письма, полные любви. В этих письмах были самые нежные слова, которые он знал на всех трех языках. Читая письма, нетрудно было почувствовать переполняющую его грусть. Но Гюльнар не обращала на это внимания.
Но однажды мы заметили, что от Отто давно нет писем. Последнее его письмо пришло из Москвы. Даже Гюльнар, обычно беспечная, стала волноваться. Через месяц один из коллег Отто сообщил нам, что его арестовали за «незаконную торговлю», и положении Отто очень серьезно.
Гюльнар пролила несколько искренних слезинок и стала готовиться к атаке на Монфорже. Ей хотелось, чтоб граф как можно скорее открыл свое сердце. Она еще не спланировала до конца свою затею, но знала, что тянуть долго нельзя. После отъезда Отто визиты графа возобновились, однако он вел себя скорее как друг, нежели как поклонник. Монфорже, безусловно, не был искренним в уверениях чистой дружбы. Но Гюльнар настолько убедительно сыграла роль достойной женщины, что он обращался к ней, будто к монахине. И эта почтительность была искренней. Шутки ради, порой и Жером, оставаясь наедине, называл ее «уважаемая Гюльнар». Она, конечно, была довольна, что к любви графа прибавилась и почтительность. Внешне эта парочка тоже изменилась: Монфорже заметно похудел, осунулся. А Гюльнар, наоборот, немного поправилась - граф терял, Гюльнар приобретала. Монфорже выглядел несколько поникшим, он понял, что не сможет стать любовником Гюльнар, и единственный способ обладать ею - женитьба. Иначе у него не будет возможности заключить очаровавшую с первого дня Гюльнар в свои объятия, прильнуть к ее манящим губам. Происхождение графа возвело между ними Великую китайскую стену. Что делать? Покончить с жизнью? Расстаться с Гюльнар? Граф не знал о том, что произошло с Отто в СССР. Гюльнар просила нас не говорить ему ничего. Иначе он снова осознает шанс стать ее любовником.
Иногда хочется проникнуть в мозг интересующего меня человека. Узнать все его мысли, планы, надежды, всю его суть до мелочей. Нет, не стать невидимкой, чтоб подсмотреть интимные тайны или дурные поступки. Проникнуть в сознание и наблюдать его - это совсем другое. Сейчас, например, очень хотелось узнать мысли Монфорже, его отношение к родне, надежды и сомнения, колебания в выборе. Кого он предпочтет: Гюльнар или свою мать? Его положению не позавидуешь. Каким орудием он намерен разрушить ту самую стену? Неужели такое средство есть в природе?
Но всему когда-нибудь приходит конец. Близилась развязка и этой истории. Однажды, если читатель помнит, Жером пытался остановить Гюльнар и советовал ей не тешить себя несбыточными мечтами: многие молодые женщины грезят красивыми, богатыми женихами. Но моя кузина верила в свою счастливую звезду и не сомневалась в удаче.
И вот однажды прогуливаясь перед витринами на бульваре Сент-Оноре.
Гюльнар стояла перед витриной магазина «Гермес». Все юные, но несостоятельные барышни испытывают глубокое уныние перед блеском богатых магазинов. Сейчас Гюльнар любовалась чудесной сумочкой из крокодиловой кожи. Иметь такую сумочку в Европе, и особенно во Франции, считалось знаком превосходства. Гюльнар колебалась: купить или не купить? Деньги у нее были. Они лежали в ее простенькой кожаной сумке. Эта роскошная вещица на витрине будто околдовала Гюльнар. Денег, оставленных Отто, хватило бы на двухлетние расходы Гюльнар. Она никак не могла решиться.
Очень часто недосягаемое в реальности дня обретается ночными грезами. А сейчас грезы обретали плоть. Мечта всех юных прелестниц - красивый статный молодой мужчина, настоящий принц - наблюдал за Гюльнар, околдованную сумочкой. Казалось, все ее внимание сконцентрировано на этой вещице. Но Гюльнар всегда чувствовала на себе посторонние взгляды. Она обернулась и увидела перед собой воплощение мечты - неотразимого молодого мужчину. Он спросил по-английски, с американским акцентом:
- Уверен, вы говорите по-английски.
- Разумеется! - Гюльнар не зря месяцами совершенствовала свой английский.
А в это время граф Монфорже метался в сомнениях у себя в резиденции на Сен-Жермен. Через несколько дней его решение потеряло смысл - он опоздал. Потому что в первый же день знакомства Гюльнар приняла приглашение в ресторан от Джона Фитцжеральда Кеннеди, на следующий день переспала с ним, а еще через день они отметили помолвку. Обручальное кольцо было куплено в магазине Картье (в том самом, где бедолага граф покупал брошь). А после секретарь господина Кеннеди начал готовить документы, необходимые для бракосочетания.
Конечно, речь шла не о будущем Президенте Америки. В те годы он был еще совсем крошкой. Но Перси Мак Тад-ден был так похож на Джона Кеннеди! Когда через сорок лет я увидела Президента Кеннеди, была ошеломлена их сходством: рост, телосложение, цвет и форма волос, обаятельная улыбка, глаза и все остальное - одно к одному Мак Тадден!
Какое красивое обручальное кольцо получила Гюльнар! Огромный каплевидный бриллиант играл всеми цветами радуги.
Перси и Гюльнар излучали радость. Часть радости Гюльнар можно списать за счет положения, в которое попал Монфорже. Вот и вонзилось острие ятагана басурманки в сердце неверного!
Мак Тадден предложил Гюльнар, мне и Жерому отметить помолвку сначала у нас дома, а затем в одном из ночных русских клубов. Гюльнар праздновала в тот вечер триумф. А я вспоминала во всех подробностях часы своих мук!
После обеда мы с Гюльнар переоделись. Она надела
