все вороны успели взлететь.
Поверхность воды успокаивается за считаные секунды, разглаживаясь, подобно савану над деревянной могилой, полной фейри, которые выбрали не ту сторону. Хотя мы и враги, сердце щемит от боли за их семьи и друзей.
Война уродлива, Фэллон. Она полна несправедливости и бессмысленных потерь.
Я смотрю на ворона, который, как и корабль, разделяется на две части. Птицы Лора скользят по обеим сторонам от меня, в то время как третья летит впереди крылатой процессии, останавливаясь рядом с каждым из перевертышей и кружа над фейри.
Хотя моя пара больше не пастух, он будто бы продолжает считать своих овец, дабы убедиться, что все стадо в сборе. Неудивительно, что Мара выбрала его в качества предводителя.
Отправь их всех домой, Лор. Им не нужно рисковать жизнью. Это сражение между мной и Данте.
Я передал им твое послание, перед тем как потопить галеон, Биокин.
Тогда почему все летят в сторону Глейса?
Потому что мы племя, Фэллон. Семья. Те, кто пойдут с тобой через огонь и воду.
Но у Данте есть Мериам и только богам известно сколько солдат.
А у тебя есть я и четырнадцать моих лучших бойцов.
Могут они хотя бы лететь выше, чтобы их не достала ни одна стрела?
Я им предложу.
По мере того как холодеет воздух, я стараюсь во всех красках представить нашу победу: наполненные шумом и жизнью гигантские каменные коридоры Небесного Королевства, толпы беззаботных чистокровок и полукровок на улицах и каналах Тарекуори и Тарелексо, болота, леса и пустыни, наводненные жизнерадостными людьми, вольными отращивать волосы любой длины. Вольные путешествовать безо всяких разрешений, поскольку наш мир больше не разделен по наличию магии в крови. И наконец, я представляю приплывающих к нашим берегам женщин с глазами, сверкающими как бриллианты, в прозрачных платьях, обтягивающих загорелые тела, – Феб утверждает, что шаббинки всегда носят шелка, даже на войне.
Знаю, мое видение будущего Люче наивно. Перемены к лучшему наступят, но постепенно, будут также протесты и восстания, ибо не существует режима, угодного всем. Тем не менее, пока мы плывем по ветру навстречу Глейсу, я с головой окунаюсь в эту мечту о покое, дабы она подняла дух и впрыснула сталь в позвоночник.
Как думаешь, Данте нас ждет?
Да.
Почему, по-твоему, он бежал в Глейс?
Потому что понимал, что рано или поздно мы выкурим его из туннелей.
А Владимир знает, что Данте скрывается у них?
Нет.
На горизонте появляется белая полоса.
Наша дочь не сможет убить никакую принцессу, если Алёна укроет возлюбленного в своем королевстве.
Надеюсь, она таки укрыла: я буду счастлив избавить своего будущего ребенка от необходимости возиться со взбалмошной королевской особой.
Я улыбаюсь, представляя Лора в роли отца. Вероятно, он не выпустит наших детей из гнезда до их пятидесятилетия.
Как минимум… Хотя лучше до столетия.
Мысли о нашей смутно вырисовывающейся в воображении дочери вытаскивают сердце из ямы, размытой нервами. Однако при взгляде на приближающийся ледяной континент оно вновь скатывается вниз. Я не готова к этой битве. Может, у меня есть доспехи, ракушка и вилка – да, я засунула инструмент за пояс брюк, – но у меня нет стального меча.
Полагаю, и вилкой можно нанести немалый урон, особенно если ее увеличить, все же мне понадобится железное оружие.
У тебя есть я, Фэллон.
Верно, Лор, но ты не можешь убить Данте, помнишь?
Да, да. Я не забыл.
Лучше тебе не забывать: я бы предпочла, чтобы отцом моей дочери был ты, а не какой-то другой мужчина.
Оба его ворона поворачивают ко мне головы и прищуриваются.
Действительно.
Будем надеяться, эта мысль удержит мою пару от ненужного риска.
Вскоре – слишком скоро, на мой взгляд, – отец начинает пикировать вниз. Должно быть, Лор донес до сознания глейсинских стражей причину нашего возвращения, поскольку ворота в замок поднимаются, и солдаты спешат внутрь, чтобы позвать короля.
К тому времени как мы приземляемся, из замка кто-то выходит. Но не Владимир. Нас встречают Константин и светловолосый генерал Салом, который выглядит так, словно на досуге участвует в рукопашных боях с белыми медведями.
– Вы что-то забыли? – Константин похож на ледяное изваяние, лицо такое же бесцветное.
Я спрыгиваю со спины отца, в венах бурлит адреналин. Должно быть, я выгляжу потрепанной, однако чувствую себя взбудораженной – прямо как Сиб после бала.
– Мы догнали корабль, но Таво Диотто и рунического камня на нем не оказалось.
Темные брови принца нависают над светлыми глазами.
– Лючинский генерал упал за борт?
– Нет, Короол.
Я оборачиваюсь на голос, который должен звучать только в моей голове, и ахаю:
– Лор! Разделись. Немедленно!
Однако моя пара не обращается в дым, остается облаченным в железо, кожу и плоть, каким его все могут видеть.
Каким его могут подстрелить.
Предсказания Бронвен в конце концов могут сбыться.
Глава 76
Салом встает перед наследным принцем, словно защищая от Лоркана. Весьма смело с его стороны полагать, будто он может защитить Константина от человека, способного обращаться в смертоносный дым.
Лор встает передо мной, будто мы шахматные фигуры.
Хотя мне хочется наорать на него за то, что он так рискует, я говорю лишь:
Ты оставил Люче без защиты.
От моих воронов здесь больше толка. Кроме того, в королевстве больше половины членов Шуркау.
Я двигаю челюстью из стороны в сторону.
– Диотто не покидал Глейс. – Лор склоняет голову, внимательно следя за реакцией принца на новость. – И, согласно моим информаторам в Люче и матросам, которых мы допросили, он отдыхает не один.
Хотя я недостаточно хорошо знаю Константина, вспышка удивления, мелькнувшая на его лице, дает понять, что он слышит об этом впервые.
– Можно ли надеяться, что ваша сестра прольет свет на то, где она спрятала наших сограждан лючинцев? – Лор несколько раз складывает и расправляет пальцы. Воздух такой застывший, что хруст его костяшек эхом разносится по долине.
– Боюсь, моя сестра не в состоянии сообщить о его местонахождении, если вообще о нем осведомлена, поскольку в данный момент находится под воздействием сильных успокоительных.
Ко мне присоединяется отец.
– Что насчет ее няни? Елены?
Не отрывая взгляда от Лора, Константин спрашивает своего генерала:
– Елена в сознании?
– Я пошлю кого-нибудь проверить.
Я оглядываю крепость, скрытую под снегом. Возможно ли, что Данте прячется внутри?
– Пусть кто-нибудь осмотрит и ваши подземелья, – рычит отец, словно прочитав мои мысли.
Глейсины таращатся на него целую минуту, потом Салом наконец отправляет троих стражей осмотреть тюрьмы замка.
– И
