улице рядом со мной дымить начинает. И не важно чем: сигаретой, трубкой, вэйпом, «одноразкой» или самокруткой… Так что, нет — дыма от сигареты не было. Да и следы в даль тоже не уходили. Никто никуда не уходил. Я сидел на крыше. На специальной открытой площадке. Да-да, той самой, на которой отец обычно встречает свои рассветы. Идёт дождь. Здесь не предусмотрена крыша, так как наблюдения всегда проходили в такую погоду, когда видно солнце. В дождь его не видно. Сегодня дождь. И я весь мокрый от этого дождя, сидел в «бирманской позиции» на струганых окрашенных досках пола площадки и смотрел вдаль. Смотрел, как медленно и тяжко ползли по ночному небу тяжёлые дождевые тучи.
Мне не спалось этой ночью. Я проворочался весь вечер и полночи, пытаясь заставить себя уснуть. Так и не смог. В конце концов, плюнул на это дело, оделся и пошёл гулять. Долго бродил по коридорам, лестницам и переходам, пока, случайно, не вышел сюда. Или целенаправленно? Сложно сказать, но на воздух из казавшихся мне чрезвычайно душными коридоров и помещений хотелось.
Чем всё закончилось вчера? Или сегодня? Хм, полночь уже точно прошла, так что, всё-таки вчера. Да ничем, если говорить строго. Я пробежал с телом на плече два проулка и одну улицу, петляя, как заяц и «запутывая след». Потом, отдалившись, наверное, на километр-полтора от той фуры, почувствовал себя спокойнее, выбрал первый же попавшийся открытый магазинчик, зашёл в него, сгрузил тело на пол, представился и потребовал себе телефон. Важные номера, после того случая в «петле» с Семёновой, я предпочитаю знать наизусть и держать у себя в голове, а не в мобильнике, чтобы, в случае какого-либо форс-мажора, иметь возможность связаться с нужными мне людьми с совершенно любого аппарата. Вот и теперь случился именно такой форс-мажор –смартфон-то свой я так и не смог найти, ни на заправке, ни позже, пока вёл преследование. Смартфон не нашёл, зато обнаружил здоровенную дырку в том кармане, где он должен был находиться. Телефон мне продавец дал. Нужный номер дежурного по СБ я набрал. Мне ответили, я представился, описал ситуацию, назвал адрес магазина. Мне велели ждать. Я послушался.
Вернул телефон продавцу и принялся проводить с Мари всё те же действия, что, до этого, с Алиной. То есть, укутал её… правда, уже не в одноразовые спасательные фольговые одеяла, а в самые обычные, банные, матерчатые — магазин-то оказался универсальным. Один из сети «Магнит», принадлежавшей отцу моего… почти одноклассника — того самого Никиты Галицкого из «Б». Того самого, который тогда к нам с Алиной приходил «недоразумение» улаживать.
И да — мне самому показалось занимательным, что такая сеть магазинов есть в обоих мирах. И даже основная цветовая гамма бренда такая же — красный. Правда, стиль самой надписи отличался.
Мари укутали в одеяла, подложили под неё туристический коврик, под голову приспособили подушку и остались дожидаться СБ-шников. Приводить в сознание девочку не решился ни я, ни продавец, так как дыхание ощущалось вполне отчётливое, пульс прощупывался и был ровным, создавалось полное впечатление, что она не без сознания, а спит. Открытых ран при беглом осмотре на теле не обнаружилось, зато на шее имелся отчётливый след укола.
Хрен его знает, чем таким её накачали, каким лекарством или наркотиком! Профессионалы приедут — будут разбираться. Моё дело: не сделать хуже. Так что, завернули, уложили и охраняли до самого приезда СБ. Довольно оперативного, надо признать: и десяти минут не прошло, как оперативная группа была уже здесь. А с ними и «скорая».
Дальше… Дальше, отвезли меня в Кремль. Там же была уже и Алина. Мари прямо из магазинчика на «скорой» укатила в клинику, ибо прикатившие медики рисковать её жизнью и здоровьем тоже не рискнули. В клинике всяко лучше оборудование, условия, реаниматологи, токсикологи и лаборатория, где можно оперативно провести забор и анализ крови на предмет той гадости, которую ей вкололи.
Меня прибывшие на «скорой» медики тоже осмотрели. Ран или травм не обнаружили, госпитализацию посчитали излишней. Рекомендовали только побыстрее отвезти домой, там загнать в горячий душ, растереть полотенцем и загнать под тёплое одеяло, напоив горячим чаем с мёдом и ударной дозой витамина C для профилактики и предотвращения возможных простудных явлений — всё ж, на дворе ноябрь месяц, а я тут мокрым щеголяю, по городу бегаю. Знали бы они, что я ещё и в ледяной воде заплывы устраивал… но, кто же им скажет-то?
Так что, отвезли меня в Кремль, все предписания выполнили… кроме порошковых витаминов и непосредственно чая — кипятком, мёдом и лимоном ограничились, так как я дико сопротивлялся ранее названным надругательствам над моей диетой.
В Кремле к таким моим пищевым закидонам были уже привычны — не первый день там уже гостевать изволю, так что, сильно упираться не стали: Барин большой, Барин сам разберётся, Барин сам перед Князем ответит…
А ответить придётся… тяжёлый вздох вырвался из груди, словно сам по себе. Было, за что ответить.
В этом нападении было ранено девять, а убито двенадцать гражданских, погибли восемь Неодорённых людей из Княжей охраны, ранено трое Дружинников и убит один… а Матвей до сих пор в больнице — врачи борются за его жизнь.
Почему мне отвечать? А кому ещё? Нас двое на хозяйстве оставалось: я и Костя.
Костя-то, понятно, своё получит: любые беспорядки в городе — его ответственность. Но конкретно это нападение стало возможным только из-за меня. Из-за того, что именно мне не сиделось себе спокойно за высокими Кремлёвскими стенами. Приспичило туда-сюда разъезжать в почти военное время… да ещё и одним и тем же маршрутом.
Понятно, что и СБ свою порцию «наградных» получит. И за то, как супостаты в Княжестве оказались, как в городе, где прятались, откуда разведданные получали и кто им пути отступления-наступления готовил. К СБ вопросов очень много. Но я-то их не услышу. Как и ответов на них.
А вот мне на мои вопросы отвечать придётся.
Я поднял правую руку и, сложив пальцы «пистолетиком», посмотрел на неё. Те «выстрелы» — что это вообще такое было? Вода в реке — это понятно. Дар прорезался. Давно ожидаемо и вполне предсказуемо. Ещё после обнаружения «сопротивляемости» Разумникам было уже понятно, что он проявится. Непонятно было только, какой именно он будет. А вот «выстрелы» — это нечто другое. Совсем другое…
Это не Дар…
Ещё до нападения, просматривая раз за разом на своём компьютере запись моего скоротечного боя с тем воздушником возле ресторана,
