Я не могла. Ведь там, ухмыляясь с предвкушением, меня ждали кошмары.
– Ты можешь снова поспать у меня, – раздался тихий голос над головой.
Вздрогнув, я развернулась, и Ник твердо встретил мой взгляд. Меня тут же бросило в жар.
– Но… что об этом подумает… – смущенно забормотала я и огляделась, но кроме собаки никого поблизости не было.
– Ласка? – хмыкнул он, приподняв бровь. – О, не беспокойся. Она обычно держит мысли при себе. Идем. – Он улыбнулся, заметив, что я мешкаю, мягко взял меня за руку и повел наверх. Следом по ступеням застучали собачьи коготки.
Я очнулась, только когда за нашими спинами закрылась дверь, а взгляд наткнулся на кровать, на которой еще вчера Ник крепко меня обнимал.
– Нет. – Я покачала головой и попятилась назад. – Это неправильно. Я лучше пойду к себе…
Но не успела я приоткрыть дверь, как Ник захлопнул ее рукой.
– Фрейя, все хорошо. Чего ты испугалась? – нахмурился он.
– Я не могу… – я взмахнула рукой, подбирая слова, – не могу просто взять и лечь в постель с мужчиной.
– Вчера это правило не действовало? – Он, ухмыляясь, скрестил руки на груди.
– Вчера… – запнулась я. – Вчера – это другое. Я была не в себе.
– Ты жалеешь, что пришла?
Вопрос поставил меня в тупик. Я колебалась под испытующим взглядом Николаса. В моих мыслях ответ был один. Но я не знала, какой дать ему.
– Ладно. Но только одна ночь, – решилась я. Я отошла от двери и приблизилась к постели, сгребая в кучу меха. – И мы будем спать в разных частях кровати.
– Что ты делаешь? – без особой радости в голосе спросил Ник, встав рядом. Он хмуро наблюдал за тем, как я отделяю две половины кровати невысокой, но весьма надежной горкой.
– Ты будешь спать здесь, – невозмутимо пояснила я, указывая на ближайший к двери край. – А я там.
– Что за глупости! Зачем все это? Мы ведь обошлись прошлой ночью без этого, – негодовал он, даже не собираясь занимать выделенную ему половину.
– Либо так, либо я ухожу, – заявила я, будто все это делалось ради Ника, а не меня.
Он отчего-то промолчал и, помрачнев донельзя, послушно сел на кровать. Только когда он отбросил в сторону свою рубаху, я опомнилась и резко отвернулась, после чего юркнула на свою половину, вслушиваясь в шуршание ткани за спиной. Стоило звуку затихнуть, как кровать скрипнула, прогнувшись под внушительным весом, и в комнате повисло молчание.
– Спокойной ночи? – робко пожелала я.
– Спокойной, – раздалось ворчание за грудой мехов.
Пение сверчков за окном медленно отсчитывало время. Мы долго лежали на спине, уставившись в потолок и вслушиваясь в неловкое молчание. Вскоре напряжение начало отпускать, и я повернулась лицом к стене, прикрыв глаза. Кровать даже без мехов была очень мягкой, что обычно всегда вынуждало меня переместиться на пол, но в этот раз такого желания не возникло.
Как и прошлой ночью.
Летнее тепло разморило. Голова утопала в пуховой подушке, и я уже проваливалась в дрему, когда кровать зашаталась. Засыпая, я не обратила на это внимания, пока через несколько мгновений тряска не повторилась. Следом прозвучал долгий тяжелый вздох.
Сон как рукой сняло. Я распахнула глаза, уперев недовольный взгляд в стену. Раздался второй вздох, затем, через некоторое время, сопровождающееся очередным шевелением, третий.
Зажмурившись, я покачала головой и улыбнулась, зная, что это увидят только тени.
– У тебя что, удушье? – не выдержав, поинтересовалась я наигранно злым шепотом. Резко развернулась и сбросила всю меховую конструкцию на опешившего Ника.
Приглушенно посмеиваясь из-под внушительной груды, он высвободил голову и с широкой улыбкой посмотрел на меня.
– Так лучше, не правда ли?
– Нет, не лучше, – огрызнулась я, отворачиваясь. И, когда спустя несколько мгновений возни Николас обнял меня со спины, протащил по кровати и прижал к своему телу, я удивленно ахнула. – Ты что творишь?! – Краснея, я пыталась выпутаться из кольца его рук, но он только крепче сжал меня.
– Это невыносимо – спать на одной кровати на таком расстоянии друг от друга, – горячо прошептал мне в шею Николас, и мое непокорное дыхание моментально сбилось.
– Не знаю, как ты, а я сладко спала, пока кровать не начала ходить ходуном, а ты дышать, будто загнанная лошадь, – возмутилась я.
Ник снова расхохотался.
Я все еще привыкала к его смеху, который прежде слышала от вечно серьезного и сдержанного сына вождя редко. От этих звуков у меня на душе становилось тепло.
– Тебе кто-нибудь говорил, какая ты милая в общении?
– А тебе, насколько ты бесцеремонен? – буркнула я, отбросив попытки вырваться. Впрочем, пыталась я скорее из вредности. Ладно, только из нее…
– Неужели тебе неприятно? – шепотом спросил он. За словами последовал мягкий поцелуй в ключицу, от которого все тело покрылось мурашками.
Я упрямо молчала.
Хмыкнув, Николас откинулся обратно на подушки. Но, прежде чем снова обнять меня, привстал и положил между нашими бедрами свернутый край покрывала. Когда причина столь странного действа дошла до меня, щеки запылали от смущения.
Мы долго лежали, не говоря ни слова. Привыкая к этой новой приятной близости. Его рука, твердая и горячая, лежала вдоль моей. Его ладонь накрывала мою кисть, легонько сжимая, а большой палец невесомо гладил пальцы. И мое тело, поначалу напряженное, как перед атакой, постепенно расслаблялось.
– Осталось немногим больше недели, – тихо сказала я.
– Этого хватит, чтобы подготовиться. Кезро встретят достойный отпор, – спокойно отозвался Николас. В его голосе не было ни капли сомнения, и эта уверенность мгновенно заполнила мою душу, притупляя нарастающую тревожность.
– Думаешь, мы сможем их победить?
Мы. Мне нравилось, как это звучит. Гораздо лучше, чем одинокое «я».
Он некоторое время раздумывал над ответом. Я вслушивалась в его дыхание, но оно оставалось таким же размеренным.
– Думаю, у нас есть для этого все шансы, – наконец ответил он. – Мы не можем предугадать будущее, но можем сделать все, что от нас зависит, чтобы достичь желаемого. Однако, каким бы ни был исход, мы встретим его с честью.
Я задумалась.
– Насколько большой клан Шэлдо?
– Почти не уступает нашему.
– И все равно у Кезро и Хири перевес в численности, – с досадой констатировала я.
– Единственное преимущество их бездумного активного размножения, – раздалось у меня над ухом, и я была уверена, что Ник поморщился. – Превосходство в численности не гарантирует победу в сражении. Даже один волк способен выстоять против стаи псов.
– Но его раны после такой битвы могут быть смертельны, – прошептала я.
– Он приложит все усилия, чтобы их зализать, – хмыкнул Николас, зарывшись носом в мои волосы. – Ведь иначе некому будет защищать самку и
