позавидовать. Хорошо, когда ты чем-то увлечен и у тебя нет ни проблем, ни времени эти проблемы находить.
Вталкивая в себя пищу и не чувствуя вкуса, Эри опять задумалась о том, стоит ли рассказывать все брату. Не то, чтобы она стеснялась или боялась, нет, просто не видела в этом смысла. Что это изменит? Может, камень с души упадет? Так и было, но раньше, когда еще оставалась надежда, что докучливые ночные кошмары — просто сны и ничего серьезнее. Но теперь... Сомнений нет, а реальной помощи от Курта не дождаться. Он бы и рвался помогать, он отличный парень, просто... Не в его это силах. Но в чьих?
Киан. Скорее бы он приехал!
После завтрака она собиралась уползти обратно в берлогу и упасть на кровать — обессиленная и опустошенная, как тряпичная куколка. Но Курт снова стиснул ее за запястье и куда-то повел. Эри не сопротивлялась и покорно шла за ним, напоминая грустную собачку на поводке, которая не хочет гулять, но хозяин все равно тянет ее на улицу.
Они и вправду вышли во двор. Солнце ласково припекало, совсем не по осеннему, от земли поднимались прозрачные облачка тумана — ночью все же было прохладно, а вчера еще и дождик прошел, напитал влагой почву сада. Двое гвардейцев охраняли главный вход, остальные разбрелись по периметру высокой черной ограды с частоколом острых пик, глядящих в небо. Въездная дорога, вымощенная ровными плитками, уходила к воротам, а дальше скрывалась в густом лесу. Но Курт не повел ее туда, он повернул налево, углубился в лабиринты кустов по аккуратной каменной тропинке. Где-то неподалеку щелкали ножницы садовника.
— Куда ты меня тащишь? — все-таки спросила Эри, устав от молчания. Настырность брата начинала ее раздражать. — У меня рука уже болит.
— Тут рядом. Почти пришли.
Они выбрались из зарослей и оказались на крохотной площади, посреди которой возвышался фонтан в виде статуи обнаженной девушки, держащей в руках кувшин. Из сосуда ничего не лилось, мутная вода застыла в чаше, полной опавших листьев и прочего сора. При виде фонтана у Эри екнуло в груди.
«Он стоял здесь! Прямо вот на этом месте!»
Она остановилась — ноги не слушались ее и отказывались идти дальше. Курт недовольно обернулся, но, заметив растерянный вид сестры, встревожился.
— Что с тобой? Ты... Ты же не лунатишь?
Эри отрицательно помотала головой. Шаткой походкой она подошла к фонтану и уселась на бортик. Недавняя апатия снова ее охватила, и переться куда-то за братом казалось глупым и бессмысленным.
— Эри, что случилось? — Курт устроился рядышком и озабоченно вглядывался в ее лицо. — Опять повторилось? Как вчера?
«Сказать или нет? А, не важно. Может, отстанет, если расскажу».
Но едва она открыла рот, как ее прорвало. Все ночные переживания вилились в полубессвязный поток слов и всхлипов, в которых, будть они реальным водным потоком, Курт наверняка утонул бы с головой, снесенный бурной волной.
Закончив, она все-таки разревелась. И, вот что странно, ей тут же стало легче.
Курт взолнованно потер пятерней вспотевший лоб.
— Ты сказала, у тебя кровь испарилась? Да?
Эри кивнула.
— Как это выглядело? Она исчезла? Или не сразу?
— Ну... — ответила
она, не переставая всхлипывать. — Как... Как вода на го-горячей сковородке.
— Не может быть, — Курт вдруг схватил ее за руку. — Покажи, где были царапины? Вот тут?
Он ткнул кончиком пальца в запястье. Эри пожала плечами.
— Где-то. Я точно не помню.
— И не болит?
— Нет. Только чешется.
Брат внимательно осмотрел кожу на ее руке — милиметр за милиметром, прощупал пальцами. Озадаченно посмотрел на сестру.
— Ничего. Вообще ни следа. Может... Там не все по-настоящему было, а? Ну как во сне.
— А как же записка! — плачущим голосом спросила она. — Она-то настоящая!
— Записка... Ты могла сама ее написать. У тебя ведь раньше не было приступов по ночам?
— Н-нет...
— Ну вот! — просиял Курт. — Ты лунатила, а так как приступ случился во сне, то тебе и привиделось всякое! Еще и зелья напилась. Тело-то проснулось, а мозг — нет. Понимаешь?
«Неужели... Неужели он прав? А ведь такое могло быть!»
Эри невольно улыбнулась. И почему ей самой это в голову не пришло!
— Поэтому и записка коряво написана, — продолжал теорию брат, болтая рукой в застоявшейся воде фонтана — листики расплывались в разные стороны, точно ажурные кораблики. — Еще бы — во сне писать!
— Но почему я про зелье написала?
— Ну-у-у... Ты перед сном про зелье думала что-нибудь? Или, может, не знаю, уронила его?
— Да нет, я... Точно! Я не нашла ложку и не знала, сколько пить. Выдула на глаз.
— Вот тебе и ответ, — Курт развел руками, как эффектно исполнивший трюк фокусник. — Мысли засели у тебя в голове и проявились вот так.
Эри выдохнула. А она еще сомневалась — признаваться брату или нет! Сразу нужно было к нему бежать, какой же он умница!
Княжна кинулась к Курту и крепко обняла его в порыве благодарности. Брат засмущался.
— Да ты чего... Я ж так. Просто подумал.
— Ты подумал и все понял, а я — дура! Накрутила себе Раал знает что.
«Зря сказала про дуру, еще возомнит себя... А, ладно, сегодня ему можно».
— А ты чего меня сюда притащил-то? — вспомнила она. — На фонтан поглазеть? Так мне его из окна прекрасно видно.
— Да причем тут фонтан! — в голубых глазах Курта снова заплясали озоные искорки. — Я тут такое нашел! Пойдем, по пути расскажу.
Он ловко спрыгнул с чаши и поманил ее рукой. Вместе они повернули к узкой тропинке, которая петляла мимо кустов сирени и клумб с астрами, хризантемами и пушистыми шапками георгин.
— Вчера ты навела меня на мысль, — говорил Курт по дороге. — Когда сказала, что князь приезжал сюда сотни лет назад и все про это давно забыли. А я ответил, что тогда в газете бы об этом не вспомнили.
— Ну, да. И что?
— Я задумался. А если это случилось не в далеком прошлом, а, наоборот, недавно? Тогда понятно, почему про это не писали в книгах — я же в старину залез, а про наше время
