поддержит своего ученика. Подло, конечно, но законно. И отступать некуда: Барьер стоит, слова Вызова прозвучали. Сдаться разве… Я посмотрела на Синеглазого: не трусит. Не сомневается, что погибнет, а стоит, руки скрестил, подбородок вздёрнул, о поблажках даже не заикается, гордый… король! У меня всё внутри сжалось, Дэрэк. Мальчик же совсем, измученный, одинокий, преданный и отцом, и матерью… и нами. Гэсса ему говорит: ты волен отказаться от трона и остаться в Саоре, ты всё равно сын короля и найдёшь себе место.
– А он ответил, что его место здесь, и лучше быть мёртвым королём, чем живым трусом, – подхватил Дэриэн, – мне Дэш рассказывал. Илина, а ты вмешалась бы?
Она кивнула:
– Как иначе! Я решила, что убить его не дам… как оказалось, не я одна. Наверно, если бы Лекст стал побеждать, две трети присутствующих мальчишку бы прикрыли… против всех Законов. Было в нём что-то… словами не выразить. Сила духа, бесстрашие. Всепоглощающая любовь к Саору. Снисхождение к нам, отдавшим его на заклание. А ведь язва какая! Лекст ему: может, фору? В ответ: пожалуйста, принц, предоставлю с великим удовольствием!
Дэрэк засмеялся:
– Да, Дэйкен такой. Когда мы познакомились, я злился на него ужасно, пока не понял, что это защита, тот же Барьер… он тогда очень тосковал.
– Вот и я догадалась. Усмехается, а в глазах – боль. Его Зэльтэн отказалась признать, представляешь? Не мой сын, и всё! Новорождённый был светленький и кареглазый, а тут такое выросло! Дорг не одобрял, Орнг вообще возненавидел… На первых собраниях Круга ой как тяжело ему приходилось! Я не присутствовала, конечно, сразу после коронации на Землю вернулась. Вытерпел. Вырос. Тебя отстоял. Ожерелье сестре отдал без колебаний… Значит, достойной посчитал.
– Да, – погрустнел Дэрэк, – она… была на него очень похожа. Не внешне, а по сути.
Он замолчал, и Илина поняла, что он ничего больше не добавит.
«О чём беседуете?» – поинтересовался вбежавший в комнату Тэнг, держа в зубах ошейник.
– Прошлое вспоминаем, – встрепенулась Видящая. – А ты, никак, на прогулку собрался?
«Надо же соответствовать образу. Иначе твои соседи забеспокоятся: завела собаку, а не выгуливает. Ещё в службу спасения животных сообщат».
– Я отвечу, что это очень умный пёс, – хохотнула Илина, – в уборную ходит!
– Тэнг, – повернулся к магу Дэриэн, – а как ты встретился с Джэдом?
«Самый первый раз?»
– Нет, я знаю, что это было, когда сыну Аргена исполнилось три месяца. Вряд ли эта встреча была запоминающейся.
«Тогда вторая. Это было сразу после Поединка. Я тогда решил отстраниться от всего. Каюсь, испытывал чувство вины. Не увидеть такую силищу в ребёнке! Ребёнке, которого после моей ошибки и только из-за неё отправили в изгнание! Это я ещё о детдоме не знал… Вот я и удалился от мира, хижину эту мне Рорг века назад сплёл… Тихо, уединённо, гостей не жду. Греюсь на солнышке, занимаюсь самоедством. Поднимаю голову: стоит мальчишка. Я опешил. Чтобы я не почувствовал Прыжка?! Да от такого юнца? На вид – ничего особенного. Парень…»
***
Парень как парень. Высокий, худой. Грива чёрных волос, скрывающих лицо, тёмная кожа – то ли загар, то ли от природы. Одежда обычная – штаны, рубашка, сапоги. Запястья узкие, браслеты сваливаются. Браслеты?! Тогда должно быть… точно! На груди, как и положено, оно – символ и бремя королей Саора, слишком тяжёлое для него… буквально.
– Привет! – парень кивнул на невысокую лежанку напротив Тэнга. – Можно, присяду? Сегодня Арск с меня десять шкур спустил, все не верил, что заклинания Порядка я могу разбуженный ночью по памяти перечислить. И воплотить.
«Перечислить и я могу, а воплотить… Все?!»
– Как выяснилось, да. Причём одновременно.
«Не может быть!»
– Вот, и ты туда же. Проверять будешь?
Тэнг сердито фыркнул. Мальчишка, юнец, а издевается!
«Давай!»
Парень буркнул что-то вроде: «а так хотелось отдохнуть!», после чего неспешно, но вроде не рисуясь, продемонстрировал Тэнгу такую технику и, главное, мощь, что маг опешил.
«Да ты кто?!»
Тот откинул густые пряди со лба и посмотрел на Тэнга – насмешливо и, как показалось, слегка вызывающе:
– Ты разглядел ожерелье. Или, думаешь, это иллюзия?
Ожерелье маг разглядел. А теперь и цвет глаз, о которых судачил весь Саор.
«Король…»
– Король я вторую неделю. И столько же маг. Теорию знаю, практиковаться не с кем. Арск боится. Тор сказал, ты поможешь.
«Лекст, скажем прямо, сильнее меня. Но вряд ли он будет тебя учить».
– Учить меня нечему, – огрызнулся парень, – подстраховать надо. Чтоб я сдуру не разнёс всё в клочки…
Тэнг потихоньку просканировал его – и внутренне ахнул:
«Сколько же в тебе силы!»
– Я тебе об этом и говорю, – почти обиделся тот. – Я её плохо контролирую… пока. Вчера пытался огонёк разжечь… поярче. Сжёг пол-Оржа. Гэсса ругалась так, что я узнал много нового о ненормативной лексике Саора, пока не восстановил всё, как было.
«Как это – восстановил?!»
– Есть заклинание одно, Тор показал. Убирает последствия. Наверно, для таких, как я, и придумано.
«Покажи!»
В следующую минуту мир Тэнга перевернулся. Заклятие Алхэна, только перевёрнутое! Разве это возможно?! И столь чисто и быстро выполненное, что он первый раз за четыре века даже не разглядел в потоках бушующей силы никаких подробностей – только первозданную мощь…
«Так, парень. Стоп. Ты мой ученик… Нет, это я в твоём распоряжении. Иначе ты и вправду разнесёшь Саор на части! Ты хоть понимаешь, что заклинаниями, которыми ты управляешь с такой лёгкостью, не владеет никто?! Включая Лекста и Зэльтэн, самых сильных магов Саора! Ты хоть понимаешь, чем обладаешь, мальчик?!»
Парень усмехнулся и поправил ожерелье на груди:
– Я не мальчик. Я Джэд, сын Аргена, двадцать седьмой король Саора.
***
– Не могу представить, чтобы мой Синеглазый чего-нибудь не знал или не умел! – вырвалось у Дэрэка. – Когда я его увидел впервые, он показался мне если не богом, то полубогом точно. Такой невозмутимый, уверенный, никогда не ошибающийся. Его непогрешимость просто из себя меня выводила, пока я не разглядел, какой он на самом деле.
– Тебе повезло, – искренне позавидовала Илина, – тех, кому он позволил увидеть себя настоящего, можно пересчитать по пальцам одной руки. Ты, Эльгер, Гэсса, Тэнг… Да-да, философ, не отпирайся. Синеглазый доверяет тебе.
«А пятая – ты?»
– Если б чаще виделись, возможно. Но он загружен в Саоре, я не вылезаю с Земли… Нет, последний – хотя, наверно, нужно поставить его первым – Тор.
Дэриэн отвернулся.
Жёлтое небо Мариника. Четыре пляшущих солнца.
«Я все эти годы звал его сыном!»
«Что ты знаешь о нём и обо мне – ты, зовущий его братом?!»
– Дэрэк, что случилось? – встревожилась Илина.
– Ничего, – нашёл в себе силы соврать юноша.
– У тебя лицо стало точь-в-точь как у Дэйкена.
– Непроницаемое?
– Суровое. Слишком жёсткое, чтобы быть настоящим.
– Да что ты заладила – настоящий, не настоящий! – вспыхнул Дэрэк. – Он всегда настоящий! Только одинокий очень и сдержанный. И издевается больше над собой. И смеётся, когда другие на его месте
