— Вторжение, — прошептал Маркус.
— Вы должны признать, время для этого выбрано весьма удачно, — сказал Тави. — Как раз, когда мы вцепились друг другу в глотки.
Маркус хмыкнул.
— Этот идиот Калар сказал им, когда именно следует прийти, не так ли?
Тави кивнул.
— Он показал Сари слабость, и Сари пришел.
— Похоже, вы его знаете.
— Да, — сказал Тави. — Кое-что. Он бьющий в спину маленький слайв. Трусливый, амбициозный, умный.
— Опасный.
— Очень. И он не любит касту воинов.
— Это кажется недостатком для военачальника.
Тави кивнул.
— Не просто недостатком. Слабостью. Чем-то, что мы сможем использовать.
Маркус скрестил руки на груди, слушая.
— Если их так много, как сказал Эрен, нам их не победить, — сказал Тави. — Мы оба знаем это.
Лицо Маркуса снова помрачнело, и он кивнул.
— Но я не думаю, что они по-настоящему сплочены. Воины, следующие за ним, знают, что Сари с большой охотой бесцельно пожертвует их жизнями. Они отрезаны от поддержки своей касты, и если я верно догадываюсь, они все еще здесь только потому, что Сари угрожает им, пользуясь этим. Он никогда не позволил бы такому количеству воинов окружать себя, если бы не имел средств контроля над ними. Я думаю, они бы с радостью оказались где угодно, лишь бы не под руководством Сари.
— Почему вы так думаете? — спросил Первое Копье.
— Потому что это объясняет сжигание кораблей. Сари знал, что сойдя на берег вместе с воинами, он ни за что не смог бы остановить их, если бы они решили оставить его и отплыть домой. Он сжег корабли, потому что хотел поймать воинов здесь. Он хотел, чтобы у них не было вариантов, кроме как сражаться и победить.
Маркус нахмурился, переваривая мысль.
— Это одна из возможных причин, — наконец, признал он. — Но я не вижу, как это может помочь нам.
— Потому что они — не единая сила, — сказал он.
— Они не привыкли действовать против нас в таком значительном количестве. Они не верят своим лидерам. Им не нравится действующая система командования. Они сдерживают злость на Сари за то, что он заманил их здесь в ловушку. Все, что они построят на таком фундаменте, будет ненадежно. Я думаю, если мы сможем заставить их реагировать на серию быстрых ударов, им будет трудно удерживать прочные позиции.
Маркус прищурился.
— Выманить их. А затем ударить сосредоточенными силами.
— Это основная идея, да.
— Как вы могли заметить, у нас много селедок в этой бочке. Непонятно сможем ли мы сохранить дисциплину на том уровне, который нам необходим для того, чтобы это провернуть.
— Может быть, нет, — сказал Тави. — Но у нас не так много вариантов для выбора.
Первое Копье хмыкнул.
— Допустим, мы справимся с этим, мы подрежем их довольно хорошо. Но это не убьет их всех.
— Нет. Но если мы сможем разжать хватку Сари, мы оказались бы в состоянии убедить остальных отступить.
— Разжать его хватку. Вы хотите сказать, убить его?
Тави покачал головой.
— Этого будет недостаточно. Если мы убьем Сари, один из его лейтенантов займет его место. Мы должны сломить его власть, доказать, что он был неправ, идя сюда, что нет ничего, кроме смерти там, куда он пытается вести свою армию, и мы должны сделать все это перед воинами.
— С какой целью?
— Канимские воины уважают верность, мастерство и мужество, — сказал Тави. — Если мы сломим Сари, это может заставить их отступить, по крайней мере, временно. Они могли бы уйти искать более легкую цель. Но даже если они не уйдут, это даст нам время лучше подготовиться, быть может, получить подкрепления.
Маркус медленно выдохнул и оглядел обстановку слишком тесной палатки усталыми глазами.
— Если это не сработает?
— Я думаю, это наш единственный шанс.
— Но если это не сработает?
Тави нахмурился на него и сказал:
— Тогда мы уничтожим Элинарх.
Маркус хмыкнул.
— Первый лорд не придет в восторг от этого.
— Но его здесь нет, — сказал Тави. — Я возьму всю ответственность на себя.
— Инженеры уже думали об этом, — сказал Маркус. — Мост создан фуриями, как и любая мостовая. Они крепкие, практически неразрушимые, а камень сам восстанавливает нанесенный ущерб. У нас недостаточно заклинателей земли, чтобы проделать такую работу быстро. Уйдут дни, чтобы разрушить его.
— Позвольте мне беспокоиться о заклинателях, — сказал Тави. — Я знаю, где мы можем найти нескольких.
Первое копье покосился на Тави.
— Ты уверен, парень?
— Я уверен, что если Сари не остановить здесь, он пронесется через каждый стедгольд, отсюда и до Цереса, просто затем, чтобы добыть достаточно пищи для выживания.
Маркус наклонил голову вбок.
— И ты думаешь, что лучше всего подходишь для того, чтобы остановить его?
Тави встал и встретил его взгляд.
— Я честно не знаю. Но я обещаю тебе, Маркус. Я буду идти впереди, в самом центре, на протяжении всего пути. Я не потребую ни от одного легионера того, чего не смог бы сделать сам.
Первое Копье уставился на него, и глаза его открылись очень широко.
— Кровавые вороны, — прошептал он.
— У нас не так много времени, Первое Копье, и мы не можем позволить себе беспорядка или задержек. — Тави протянул ему руку. — Поэтому мне нужно знать, прямо сейчас. Вы со мной?
К палатке приблизились шаги.
Первое Копье смотрел на протянутую руку Тави. Затем он кивнул, резко, и поднял кулак к сердцу. Его ответ вышел хриплым, низким.
— Хорошо, сэр. Я с вами.
Тави кивнул Первому копью и вернул салют.
В палатку вошел Магнус с Крассусом и Макс следом за ними. Они приветствовали Тави, и он кивнул им.
— У нас не так много времени, — начал он без предисловий.
Его прервали, когда клапан палатки снова открылся, и вошла госпожа Цимнея, высокая и спокойная, с безупречными прической и одеждой, как будто ее не вытащили только что из постели, заставив нестись на укрепления.
— Мне очень жаль, госпожа, — сразу сказал Магнус. — Боюсь, вы не можете присутствовать здесь по соображениям безопасности.
— Все в порядке, Магнус, — сказал Тави. — Это я попросил ее быть здесь.
Престарелый маэстро взглянул на Тави, нахмурившись.
— Зачем?
Цимнея вежливо поклонилась Тави.
