Какое-то время она молча рассматривала его. К ее удивлению он был очень красивым мужчиной.
— Главнокомандующий Ватиний? — произнесла она. — Не могла ли я раньше слышать о тебе?
Военный трибун засмеялся, так что на загорелом лице блеснули белые зубы.
— Если нет, Юлия Селена, он будет потрясен. Невероятно, чтобы в Риме еще осталась хоть одна красивая женщина, которая еще не слышала о Гае Ватинии!
Она никак не отреагировала на эту реплику и продолжала не отрываясь смотреть на Гая Ватиния. Его лицо было как-то по-суровому красиво, а поведение выдавало высокомерие. На губах его играла улыбка.
— Может быть, ты тот Гай Ватиний, — услышала Селена свой голос, — что несколько лет назад завоевал Рейн?
Его улыбка стала еще более довольной.
— Так, значит, ты все-таки слышала обо мне, — констатировал он.
Селена закрыла глаза. «Вульф, — думала она, что случилось? Неужели ты так и не вернулся в Германию? Ах, Вульф, ты так и не совершил свою месть…»
Гай Ватиний повернулся к Ульрике, оглядел ее с нескрываемым удовольствием с головы до ног. В следующий момент слуга объявил, что обед подан, мужчины извинились и отправились есть.
— Мама, — в ужасе произнесла Ульрика, увидев ее бледное лицо, — тебе нехорошо?
— Нет, нет, все нормально.
— Ты думаешь о Домусе?
— Нет.
Ульрика посмотрела вслед удалявшимся мужчинам, которые в этот момент входили в столовую.
— Они тебя напугали? — спросила она. — Гай Ватиний?
Селена заставила себя улыбнуться:
— Никто меня не напугал, Ульрика. Я прекрасно себя чувствую. Пойдем обедать.
— Кто этот Гай Ватиний?
Селена избегала взгляда дочери, когда отвечала:
— Он командовал рейнскими легионами. Но это было задолго до твоего рождения.
В большом зале стояли четыре стола, по бокам каждого стояло по три лежанки. Гости разместились строго по протоколу, причем почетные гости лежали с левой стороны ложа. Четвертая сторона каждого стола оставалась свободной, чтобы рабы могли беспрепятственно ставить на стол блюда и напитки.
Когда они вошли в столовую, к ним присоединился Андреас и обвил рукой талию Ульрики.
— Я вижу, — шепнул он ей, — Паулина пригласила Одия и Одию.
Ульрика засмеялась. Это была их общая шутка. Они оба не жаловали Максима и Юно.
Она пожала ему руку и бросила на него заговорщицкий взгляд. Ульрика любила своего отчима.
Поначалу Андреас казался ей незваным гостем, но на свадебном торжестве в Остии ее так глубоко тронула любовь в его глазах, загоравшаяся каждый раз, когда он смотрел на Селену, что враждебность прошла раз и навсегда.
Андреас был хорошим человеком, добрым и мягким, с глубокими и основательными знаниями. Его энциклопедия, составлявшая уже сорок томов, должна была стать самым всеобъемлющим трудом в области медицины из всего, что было до сих пор написано. Ульрика часто помогала Андреасу в работе, писала под диктовку, делала исправления. Он всегда прислушивался к ней и ценил ее интерес.
— Но кто же эти трое? — спросил он и кивнул головой и сторону троих военных в пурпурных тогах, которые вели себя так, будто были хозяевами дома.
— Солдаты, — ответила Ульрика и отправилась на свое место.
Почетное место за их столом занимал Гай Ватиний. Селена должна была стать его соседкой справа за столом. Ульрика возлежала напротив матери. Между ними находились Максим и Юно, Центурион и Аурелия, пожилая вдова.
В центре стола красовался зажаренный фазан в своем роскошном оперении, окруженный тарелками с разными блюдами, с которых гости брали угощения прямо руками. Разговоры тридцати шести человек наполнили зал и почти заглушили звуки флейты, на которой играл единственный музыкант в углу зала, в то время как сорок рабов скользили между столами и обслуживали гостей.
Ульрика не могла отвести взгляда от Гая Ватиния.
— Я говорю вам, это только обуза, — объяснял он как раз своим соседям по столу, — при Тиберии мы подписали мирный договор с варварами, а теперь они его нарушают. Как вы, наверное, знаете, Калигула собирался перейти через Рейн и покорить «свободных» германцев. Если бы он только осуществил эти планы! Тогда мне, возможно, не пришлось бы туда возвращаться.
Заметив внимательный взгляд Ульрики, Гай Ватиний замолчал и в свою очередь уставился на нее. Он оценил ее необычную красоту — светло-каштановые волосы и голубые глаза. Он взглянул на ее левую руку и понял, что она не замужем, что удивило его, учитывая ее возраст. Он улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой и сказал:
— Я утомляю тебя своими солдатскими разговорами.
— Совсем нет, — уверила его Ульрика. — Рейнские земли всегда интересовали меня.
Его взгляд скользнул к ее груди и остановился на ней, в то время как он говорил:
— Может быть, ты хотела бы взглянуть на мои книги на эту тему?
Аурелия воскликнула:
— Почему бы вам не успокоиться и не вести себя поцивилизованнее? Все ведь видят, что мы сделали для всего мира. Наш водопровод, наши улицы.
Ульрика взглянула на мать и с ужасом заметила, как та бледна. Она совсем не притронулась к еде.
— Довольно долго там все было мирно, — объяснил Гай Ватиний, — но, кажется, там объявился какой-то мятежный предводитель, который поднял народ.
— И кто же это? — спросил Максим.
— Мы не знаем, кто он, и не знаем его имени. Мы даже ни разу его не видели. Он появился совершенно неожиданно, будто из-под земли, и теперь призывает германские племена к мятежу. Они нападают, когда мы этого меньше всего ожидаем, и бесследно исчезают в лесах. Шпионы, которых мы посылали, чтобы найти их лагерь, никогда не возвращались. Положение обостряется, и поэтому Помпоний Второй, римский наместник в Германии, вызвал меня, чтобы я взял на себя командование легионами.
Гай Ватиний глотнул вина, подождал, пока рабыня вытрет ему губы, и самодовольно добавил:
— Но я найду этого мятежника, и когда это случится, я преподам ему урок в назидание другим, тем, кто еще думает поднять мятеж. Я положу конец этим бесчинствам раз и навсегда.
— А почему ты так уверен, Гай, — спросила Ульрика, — что ты и на этот раз добьешься успеха?
— Потому что у меня есть особенный план. Ведь не случайно император выбрал меня, чтобы возглавить рейнские легионы. Моя сила в тактике, а для этого похода нужна особенная ловкость.
Ульрика посмотрела на него. Этот самонадеянный хвастун хочет завоевать народ моего отца.
Она, улыбаясь, сказала:
— Я слышала, варвары хитрые, Гай. Как ты собираешься их перехитрить, почему так уверен в своей победе?
