сможет мне, ссориться с ней, когда не получит своего, и то не всегда.
Вместе мы защитим ее, и будем любить. Покажем, как быть сильной, независимой. Будем наблюдать, как она вырастает в ту, кем должна стать, кем бы она не захотела быть.
Вода начинает остывать, так что я выключаю ее, и она отстраняется, глядя на меня снизу вверх.
Моя рука погружается в ее волосы, с которых стекает вода и скользит по ее спине. Ее карие глаза такие чертовски мягкие и открытые.
Я наклоняю ее голову, и ее губы приоткрываются, взгляд скачет по моему лицу.
Мой большой палец проводит по краю пухлых губ, и ее глаза медленно закрываются.
Когда они открываются, ее зрачки темные и расширенные.
— Эти губы, — хриплю я, наклоняясь ниже, чтобы мои были ровно напротив. Я стону. — Я мечтал о них, представлял, как они скользят по моим, открываются для меня, для моего члена, для моего языка.
Ее рука поднимается, обхватывая мое запястье, глаза дикие.
— Они мои.
— Так возьми их.
Мой член дергается от ее слов.
Свободной рукой я обхватываю ее челюсть, второй притягивая ее ближе к себе. Мои ноги двигаются, когда она откидывает голову еще немного назад, умоляя. Готовая.
Моя.
Мой пульс выходит из-под контроля, сердце колотится о мою кожу, об ее.
Я закрываю глаза, и мои чертовы пальцы сжимаются в луже воды у наших ног. Предвкушение пробегает по моему позвоночнику восторженным звоном.
Я глубоко вдыхаю, как и она, и мои губы прижимаются к ее.
Она вздыхает, ее легкие, кажется, расширяются, вбирая все больше и больше воздуха, когда я смыкаю свой рот вокруг ее рта. Мои ладони сжимаются сильнее, а затем ее спина ударяется о стену. Мой язык ныряет в ее рот, а ее сопротивляется, толкаясь, извиваясь и вращаясь вместе с моим.
Я стону, и она подпрыгивает, обхватывая меня ногами, позволяя своей попке скользить вниз, пока она не выравнивается с тем местом, где она хочет меня.
Я прижимаюсь к ней, запоминая ее рот, ее звуки и движения.
Я тянусь к ней, сжимаю ее задницу, и она задыхается, ее голова падает назад.
И это все.
Я несусь из душа на кровать.
Она все еще крепко прижимается ко мне, я сбрасываю одеяло вниз, погребая нас под мягким атласом, зная, что сейчас я войду в еще более мягкое место.
Ее ноги остаются сомкнутыми вокруг меня, когда она откидывает голову. Руки скользят по волосам у меня на затылке.
Она приподнимается, целуя меня медленными, уверенными поглаживаниями, двигая бедрами, направляя меня к своему входу.
Ее глаза распахиваются, впиваясь в меня взглядом, и я толкаюсь внутрь.
Мой рот открывается, лоб напрягается, когда я скольжу в самое мягкое гребаное тепло. Мое тело дрожит, пока ее открывается, приветствуя меня дома.
— Черт возьми, детка, — стону я, проникая глубже, и она откидывает голову назад.
Я пользуюсь этим, рвано целуя ее горло, и с каждым поцелуем ее спина выгибается больше, сильнее заводя меня. Мои поцелуи спускаются ниже, пока я не толкаю ее сосок себе в рот.
— О, боже, — хрипит она, подкручивая бедра. Хватает и так же сжимает свою свободную грудь.
Я кусаю, и она вздрагивает, я щелкаю языком, и она крепче сжимает второй сосок между пальцами.
Моей детке нравится, когда играют с ее сосками.
Я медленно отстраняюсь, скользя назад, и она стонет, ее ноги приподнимаются по сторонам. Я делаю это снова и снова, и она начинает задыхаться.
— О, мой бог… Кэптен, ммм, — шепчет она, ее руки гладят мою спину, тянут мое тело вниз к ее.
Она умоляет о моей тяжести, и я даю ее ей. Теперь она стонет прямо мне в ухо, зажигая меня.
— Мм, — скулит она. — Сильнее. Больше.
Я быстро сжимаю руку позади нее и подтягиваю ее еще выше, так что она оказывается на полпути к изголовью, и двигаюсь вместе с ней.
Моя рука опускается вниз, используя ее задницу для опоры, другая рука лежит на стене за нашими головами, и ее ноги раздвигаются.
Я проникаю в нее до упора, и она судорожно дышит. На ее лице появляется медленная улыбка, когда она толкается в ответ.
Я вколачиваю ее в матрас, оба наших стона наполняют воздух вокруг.
Огонь распространяется по моему паху, мышцы напрягаются, и я двигаюсь все быстрее и быстрее. Она не пытается заставить меня остановиться, поскольку это становится чертовски хорошо, слишком охренительно. Но я продолжаю двигаться, и ее черты лица напрягаются. Ее оргазм прямо здесь, готовый высвободить ее.
Я вонзаюсь дальше, и она разваливается на части, ее стон громкий, воздушный и раздается у меня над ухом.
Я стону, дергаясь, когда заполняю ее, мой лоб припадает к ее лбу.
— Твою мать, ммм. — Я толкаюсь сильнее, и она задыхается.
Медленно, ее мышцы расслабляются, и я собираюсь слезть с нее, но она быстро обхватывает меня руками, удерживая меня там, идеально прижатого к ней, последнему кусочку моей головоломки.
Ее руки рисуют маленькие круги по моей спине, ее дыхание приходит в норму.
— Эй, Кэп, — шепчет она.
— Красавица? — Я целую ее шею, пробуя заслуженную сладость.
— Я люблю тебя.
Мой язык замирает на ее коже, как и мои мышцы вместе с ним, но ее прикосновения не замедляются, ее пальцы продолжают выводить круги.
Я отстраняюсь, встречаясь с ее глазами.
Такими уверенными, такими искренними и открытыми, безграничными.
Моя детка.
Моя Красавица.
Я вжимаюсь в ее губы своими, и она скользит руками в мои волосы, улыбаясь мне в рот.
— Я думаю, там есть маленькая девочка, которая ждет тебя снаружи, — говорит она, когда у меня уходит две секунды, чтобы потеряться в ней снова.
— Нет, детка, — шепчу я, быстро целуя ее в губы и отстраняясь, поднимаю ее на ноги вместе со мной. Я откидываю волосы с ее лица. — Она ждет нас.
Она глубоко вдыхает, кивая.
— Но сначала пижамы.
Она смеется, двигаясь к своему шкафу, пока я хватаю полотенце оборачиваю его вокруг бедер и направляюсь в свою комнату.
Потянувшись к дверной ручке, я оглядываюсь на нее, и ее глаза уже смотрят в мои.
— На случай, если ты не уверена, или есть какие-то сомнения, не стоит, — говорю я ей, открывая дверь. — Я люблю тебя всем своим естеством, и никогда не перестану.
Слезы наполняют ее глаза,
