- Убить — значит, разбудить, — пояснил Калипсо. — Для него это будет фактически равносильно смерти, Агата. Ему действительно нельзя просто так просыпаться, обратно он уже не заснет. Это очень важно — чтобы он проснулся именно рядом с тобой, под твоим взором, от твоих прикосновений. И обязательно — в море. Море должно забрать его. Понятно?
- Нет, — честно помотала я головой, вытаращив глаза.
Калипсо вздохнул.
- Ну, потом поймешь, когда выберешься из всей этой заварушки. Пока что просто запоминай порядок действий и делай строго как я говорю…
~
Я и делала, строго как Калипсо говорил. Непрерывно нашептывала сложные заклинания, рисуя очередную темную руну на запястье правой руки. И рисуя другие руны на лбу Дрейка, осторожно, щедро вливая свою магию, связывая нас тем самым единым магическим куполом, создавая плотную магическую связку…
Перенести тело Дрейка к морю не составило мне труда. В этом мне помогла Райкху, которая следила, чтобы Дрейк не проснулся раньше времени, пока я левитирую его тело из пещеры.
Левитировала я прямо к морю, куда и сама уселась — прямо в воду, на мелководье — и Дрейка положила рядом так, чтобы его голова была на моих коленях, а тело, всё также плотно укутанное в цветастый плед, оставалось в воде. А вот теперь можно было его и будить.
Будить приходилось еще одной начертанной руной и коротким заклинанием — всё-таки Дрейк спал далеко не обычным, а очень крепким волшебным сном, из которого не так легко был вынырнуть, для этого требовалось время.
А пока сознание Дрейка медленно просыпалось, я огляделась по сторонам, выискивая глазами Дрейка-сновидца.
Я увидела его сразу. Он шел вдоль берега уже довольно далеко от пещеры. Просто шел вперёд вдоль кромки воды, неспешно так, медленно, не оглядываясь назад… и медленно растворяясь в воздухе.
— Волна приближается.
Этот хрипловатый голос принадлежал уже настоящему Дрейку, тому Дрейку, чья голова сейчас покоилась у меня на коленях.
Дрейк на меня сейчас не смотрел. Взгляд его был направлен на цунами, которое стремительно приближалось к острову. Огромная волна сверкала словно бы электрическими разрядами — так выглядела прорвавшаяся наружу магия, которая сейчас и разбудила сокрушительную силу моря, его древнюю мощь. Жуткое смертоносное зрелище. Особенно диковато это выглядело на фоне яркого летнего солнышка.
— Надеюсь, это у тебя не изощренный план, как самоубиться в пошатнувшейся реальности, правда?
Я лишь мотнула головой. Шутить у меня сейчас настроения не было. Сердце отбивало сумасшедший ритм, и я вся была сосредоточена на деле. И на том, что у меня никак не получалось активировать третью руну, потому что нужные эмоции — печаль — отодвигал в сторону страх, нервозность. Как же мне сосредоточиться на этой гребаной печали, Хааск ее разбери…
Дрейк перевел взгляд на меня, слегка улыбнулся. Во взгляде его читалось… много чего. А я смотрела в его темно-синие глаза, перебирала пряди волос и отчаянно желала, чтобы все у нас сегодня получилось…
— Спой мне песню, — неожиданно произнес Дрейк.
Я удивлённо выгнула бровь.
— Песню?..
— Колыбельную какую-нибудь, — слабо улыбнулся Дрейк. — Я всё еще не понимаю смысл твоих действий, Агата… Но если уж уходить под воду, то слушая твой сладкий голос. Спой мне… пожалуйста.
Вообще говоря, обстановка была еще менее подходящей для пения, чем дрейфование в гробу посреди моря… но я все равно запела. Почему бы и нет?
Бесконечна красотой чернеющая ночь…
Ты не спишь… Может быть, я сумею помочь?
Растеряны слова и лица в прошлом, как во сне,
Спи, родной, я смогу защитить нас извне.
По ступеням выше, на пустые крыши,
Нам с тобой хватит веры волны оседлать.
Наше с тобой бремя торопить не время,
Утром будет всё — сейчас давай ложиться спать.
Закрывай-ка глазки, к нам стучатся сказки,
Ты лежи спокойно, а я им открою дверь.
Звезды светят ясно, и луна прекрасна,
Засыпай же, милый, в ночи сказочной теперь…
Мечты сгорают быстро или вечно будут жить?
Страх и боль, пустота — их легко исключить.
Я верю в счастье и свободу, верю и лечу…
Сладких снов, дорогой, я задую свечу.
Райкху молча летала рядом, тихонько подыгрывая мне на гитарке, а я негромко пела* и грустно улыбалась Дрейку, проводя ладонью по его щеке, отчаянно надеясь, чтобы это было не последнее мое ласковое прикосновение к нему.
Всю мою сущность наполнила такая невыносимая печаль, что сердце буквально раздирало на части от невыносимой тоски…
Печаль.
Третья руна на моем запястье наконец-то загорелась ярким красным светом. А потом от нее мощной вспышкой по всему телу стала разливаться энергия — темная такая, ощутимо вязкая…
На этот раз боль во всем теле и особенно в точке солнечного сплетения была такой сильной, что я чуть не потеряла сознание и издала тихий стон. Игнорируя вопросительный взгляд Дрейка, сквозь слезы боли быстро начертила последнюю, четвертую, руну, быстро нашептывая нужные заклинания, дублируя на лбу Дрейка такую же руну, торопясь завершить ритуал, и…
Но я опоздала.
Одновременно с этим нас, наконец, настигла гигантская волна, и мои непередаваемые болезненные ощущения смешались с еще более непередаваемыми ощущениями утопающего человека. Причём утопающего не от обычной волны, а от магического цунами, рожденного морскими глубинами. Тройное удовольствие, чтоб ему в бездну провалиться.
Как бы я ни готовилась к "смыву", а все равно оказалась не готова к той силе, которая в мгновение ока смыла нас с Дрейком в море. Нас, конечно, мгновенно разъединило, швырнуло в разные стороны, и кинуло словно бы в безумную воронку. Перед глазами всё завертелось-закрутилось, и больше невозможно было понять, где находится низ, а где — верх. Будь я обычным человеком, то почти сразу захлебнулась бы и пошла ко дну. Но, к счастью, я была фортемином и умела задерживать дыхание на несколько минут. Несколько минут, которые оставались у меня для того, чтобы я завершила гребаный ритуал пробуждения моей темной силы.
Радость… Нужно было активировать последнюю руну радостью… Так говорил Калипсо…
Издевательство какое-то, честное слово.
Радоваться в таком состоянии было вроде как нечему. А надо было.
~
— Здесь подойдет любая эмоциональная проекция, — объяснял мне Калипсо. — Достаточно будет просто сосредоточиться на чем-то радостном, на чем угодно. Но концентрация должна быть высокой.
