Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
Как только охранник скрылся, Добровольский вбежал в прихожую и позвонил прапорщику.
– Отправил я этого молодца к тебе. Будь добр, промурыжь его хорошенько, пока я все подключу. – Повесив трубку, он прислушался. Откуда-то сбоку доносилось глухое мычание. – Дима! Дима! – позвал Добровольский и кинулся в небольшую комнатку, служащую гардеробной. Дверь была заперта.
С ходу, проломив ее плечом, он сразу увидел парня. Дима сидел на стуле и стонал. Видимо, ему сделали расслабляющий укол, предположил опекун, раз почти не двигается.
– Мальчик мой! Дурачок! Давай, быстро! Прошу, соберись с силами.
Но Дима явно не мог передвигаться самостоятельно, ноги у него подкашивались от слабости. Тогда, недолго думая, Владимир Андреевич схватил его под руки и потянул к выходу. За время, проведенное в тюрьме, Димка существенно потерял в весе, так что волочь его оказалось делом нехитрым. Добровольский погрузил Сироткина на заднее сиденье своего «Опеля», накрыл одеялом, которое всегда держал в багажнике на всякий случай, и сел за руль. «Вовремя успел», – похвалил себя Добровольский. Он понял, что прапорщик заметил приближающуюся его машину и стал открывать ворота. Верзила топтался рядом.
– Ты с ним построже, а то совсем распустились, – буркнул он, резко затормозив. – Спасибо, ты меня выручил. В долгу не останусь.
– Так в чем же дело? – широко улыбнулся прапорщик. – Я сменяюсь в шестнадцать ноль-ноль. Благодарности в нашем деле никто еще не отменял.
Глава 22 Занавес
– Встать! Суд идет!
Еще на входе в Дом культуры Галина Николаевна цепким взглядом ухватила в толпе несколько человек, явно не с Валдая. В одном она наметанным глазом узнала известного в прошлом российского банкира, знакомого ей лишь по фотографиям. Она выделила еще двух благообразных мужчин – это были Мацкевич и Тьерри, причем оба в весьма приподнятом настроении, как и Духон. Он даже подмигнул Островцову, который тоже был здесь же.
«Вот уж, поистине неисповедимы пути Господни», – думал Александр. Еще вчера он готов был собственноручно задушить этого банкирчика, а теперь вот подмигивает ему. Судя по импозантному виду, Антон Иванович мужественно пережил ответное «похищение» Сироткина.
Вчера на него жалко было смотреть. Как раз в тот момент, когда Добровольский выручал из беды своего мальчишку, Духон попивал кофе с Островцовым в «Слободе», не щадя самолюбия гостя, играя, как говорится, в открытую. Что было само по себе невежливо с точки зрения хозяина.
Островцов покорно выслушал все, что касалось изменения пунктов завещания, не выразил особого удивления, когда из первых уст узнал, почему ничего хорошего нельзя ждать в суде, но когда Духон сообщил ему о компромиссе, найденном с Кремлем, увял совсем.
Еще бы, такой ощутимый удар по профессиональному самолюбию!
Поняв, что противник подавлен, Духон, как опытный игрок в покер, решил добить генерала тем, что якобы намерен передать имеющийся у него компромат персонально на банкира в прессу. И понуждает его сделать это пугающая непредсказуемость Островцова. Вчера он пытался похитить наследника, а завтра вытворит еще что похуже. Словом, с ним опасно договариваться.
Островцов обещал подумать. В том, что он подумает, причем как следует подумает, Александр ни на йоту не сомневался.
– Только не пытайтесь завтра мешать в суде, – предупредил он.
– Суд есть суд. У суда свои процедуры, – неопределенно ответил Островцов.
На том и расстались.
Добровольский сидел рядом с Настей в первом ряду и по привычке держал ее за руку. Увидев его, судья удовлетворенно отвела взгляд от опекуна. Сироткин тоже находился на своем месте, будто и вовсе не было вчерашнего исчезновения. Кто его вернул и что случилось на самом деле, ей, разумеется, было невдомек.
Если бы Галина Николаевна Зуева вообще знала хотя бы малую часть того, что было известно некоторым людям, съехавшимся в этот день в Валдай, она, пожалуй, чувствовала бы себя увереннее. Пора начинать, решила она.
– Итак, продолжим наше заседание. Выражу общее мнение, товарищи, если скажу, что хотелось, чтобы оно прошло конструктивно и в ближайшие дни завершилось, – обратилась она к присяжным и другим участникам процесса.
– Защита полна еще большего оптимизма, – не покидая места, в своей язвительно-шутливой манере заметил Бахтин. – Защита надеется завершить слушания уже сегодня.
Его реплика активно не понравилась обвинителю, обычно картинно самоуверенному, особенно в начале рабочего дня. Накануне Виталий Титович, не щадя себя, пытался дозвониться по известному номеру, с которого регулярно получал ценные указания. Но абонент, как назло, не выходил на связь, что в известной мере путало ориентиры прокурора. Как искушенному юристу ему давно было понятно, что-то пробуксовывает. Но что именно, он до конца понять пока не мог и от этого еще больше нервничал. Косвенным подтверждением этому служила его лысина, которая от пота блестела, как гладь Валдайского озера.
Зуева тоже давно учуяла, что где-то в глубоко законспирированных инстанциях, до которых ее не допускали, обозначился некий сбой, и открыто не скрывала удовлетворения этим обстоятельством. Только что прозвучавшая амбициозная фраза защитника лишь утвердила ее в этом мнении.
– У суда уже имеется заключение судебно-медицинской экспертизы, которое сейчас огласят прибывшие из Москвы медики, – сообщила она деловым тоном. – Прошу пристава пригласить членов комиссии в зал.
Один за другим вошли трое солидных мужчин, из которых особенно выделялся ее глава – известный доктор Табачников.
«Ну, Леонид Михайлович, давайте», – мысленно благословил его Духон, наблюдая за происходящим из будки киномеханика, в которой он в последние дни полностью освоился. Александр с горечью вспомнил о том, что в суете вчерашних дел совершенно забыл о присутствии в городе такого уважаемого человека. Впрочем, может, это и к лучшему. Враг ничего не заподозрит.
Присяжные напряглись в предвкушении развязки. Они отлично помнили, какого рода заключения ждал суд: являлась ли несовершеннолетняя Настя Уфимцева, мягко говоря, несколько придурковатой, по недомыслию позволившей Сироткину себя соблазнить и к тому же обрюхатить.
Народная транскрипция экспертизы была несколько вольной, но по сути верной.
Представив членов экспертной комиссии, среди которых находились профессора знаменитого Института им. Сербского, НИИ нервных болезней и Европейского медицинского центра, доктор Табачников приступил к чтению заключения, которое растянулось на добрые полчаса.
Устав от обилия терминов и запутанности в методах обследования, присяжные оживились лишь, когда красивым поставленным голосом профессор заявил:
– В результате проведенного комплексного обследования у экспертов нет ни одного сколь-нибудь серьезного основания считать, что несовершеннолетняя гражданка Уфимцева не отдавала себе отчет в том, какие действия совершает с ней подсудимый Сироткин... – Глава комиссии сделал паузу, как бы подчеркивая значимость сказанного. – Более того, комиссия считает, что, собственно, подтверждено и общеевропейской статистикой в пропорции девяносто два к ста, содержащейся в многотомных научных исследованиях и опросах, инициатива соития молодых людей исходила от гражданки Уфимцевой. Комиссия закончила чтение заключения экспертизы, – произнес Табачников.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
