В субботу, 9 сентября 1970 года, Конон Трофимович вместе с женой и друзьями поехал за грибами под Медынь, за 200 километров от столицы. Вечером, сидя у костра, ужинали. Молодый наклонился и вдруг повалился на траву, началась сильная рвота. Когда его довезли до ближайшей больницы, спасти разведчика было уже невозможно. На следующий день в Москве произвели вскрытие тела и установили причину смерти — обширный инсульт. Как и отец, он умер, не дожив до пятидесяти...
— Как сложилась судьба англичан, которые работал вместе с Кононом Молодым и были арестованы?
—Хаутэн и Джи отсидели свой срок, вышли на свободу и остались в Англии. Все это время мы, как могли, помогали их родственникам. Потом Гарри Хаутэн даже написал две книги о том, как он работал на советскую разведку: «Операция “Портленд”» и «Шпионское кольцо».
— И последнее. А правда, что Конон Молодый и супруги Коэн работали не только по «Портлендскому делу»?
— Думаю, что ответ на этот вопрос мы, может быть, узнаем лет эдак через пятьдесят, а то и больше... .
А в память о военном разведчике Кононе Трофимовиче Молодом— последнем советском разведчике-нелегале сэре Гордоне Арнольде Лонсдейле останутся его слова: «Не хочу больше войн. Я искренне верю, что мои усилия, моя работа способствовали поддержанию мира на земле».
АТОМНЫЙ «ШТОРМ» ДЛИНОЮ В ТРИДЦАТЬ ДВА ГОДА
Анекдот в тему
В Комитете госбезопасности идет партсобрание. Секретарь парткома выступает с речью о том, что сейчас гласность, и призывает коллег активно и более критически выносить на обсуждение острые вопросы.
Вдохновленный речью, с места поднимается молодой оперработник лейтенант:
— Товарищи! Наболело уже, не могу больше молчать! До каких пор жена и теща генерала будут использовать служебную оперативную машину для поездок по магазинам?!
На следующий день лейтенанта вызывает к себе генерал:
— Вчера на собрании мне очень понравилось ваше выступление. Я вижу, что вы — бескомпромиссный человек, честная натура. Вы заслужили повышение по службе. Мы решили послать вас в Гондурас, будете нашим негласным сотрудником.
— Но у меня молодая жена, маленький ребенок... В конце концов, я не знаю гондурасского языка.
— Кстати, о языке, товарищ лейтенант... По легенде вы будете глухонемым, поэтому язык вам мы отрежем еще здесь.
Такого в истории российских спецслужб еще не было. В свою бытность директором ФСБ Российской Федерации Николай Патрушев санкционировал ознакомление с материалами одной из самых секретных и долговременных операций органов госбезопасности нашей страны. Она началась, когда председателем КГБ СССР еще был Владимир Семичастный, а завершилась совсем недавно, уже в наше время. Более тридцати лет длилась эта оперативная игра Второго главного управления КГБ СССР (контрразведка) с Центральным разведывательным управлением США по подставе американским спецслужбам дезинформационных материалов о главных направлениях развития ядерного оружия нашего государства и стратегических планах Кремля на случай возникновения глобальной термоядерной войны.
Самым удивительным было то, что руководство ФСБ России разрешило ознакомиться с материалами разработки и даже встретиться и поговорить об этой операции не только с бывшими и нынешними кадровыми сотрудниками российских спецслужб, которые вели дело, но и с непосредственным исполнителем оперативного замысла чекистов. Впрочем, одно ограничение все-таки было. В публикации меня попросили не упоминать настоящее имя, отчество и фамилию этого человека. Поэтому назовем героя нашего очерка Михаилом Моисеевичем Плавиным.
КОНСПИРАТИВНЫЙ УЖИН В ТОРЖЕСТВЕННОЙ ОБСТАНОВКЕ
Весной 2001 года в одной из санкт-петербургских конспиративных квартир российских органов госбезопасности собралась на тайный ужин небольшая, но дружная компания. Встретились для того, чтобы отметить очередную годовщину начала контрразведывательной операции и первой встречи Михаила Плавина с сотрудниками американской разведки.
Прежде всего, откупорили сорокалетний коньяк еще советского разлива. Если быть предельно точным, то на этикетке значилась десятилетняя выдержка. Но еще тридцать лет эта бутылка хранилась в укромном месте, накапливая крепость, аромат и благородство.
— Эту бутылку великолепного марочного коньяка мы купили сразу после первого этапа нашей операции, чтобы выпить ее после успешного завершения всей оперативной игры, — сказал полковник ФСБ РФ Юрий Шаров. — Этот день настал. И мы пьем этот достойный напиток, который хранился более трех, нет, уже четырех десятков лет, за наш успех, за победу в трудном поединке с профессионалами из Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов Америки.
Когда-то давно, еще на стадии разработки замысла оперативной игры, на одном из секретных документов появилась строгая резолюция руководителя очень высокого ранга: «Допустить к делу не более двух-трех оперработников». Этого требовала строжайшая конспирация. Конечно, за 32 года круг участвующих в разработке контрразведчиков несколько расширился, но и на сегодняшний день он составил всего... 14 человек. Пятнадцатым стал я. Даже руководители КГБ СССР — ФСБ РФ знали главного исполнителя оперативного замысла Михаила Плавина только по псевдониму.
По старой доброй традиции, молча, не чокаясь, выпили «третий тост» за тех четырех оперработников, которые не дожили до завершения операции. Ну а потом были воспоминания с грифом «совершенно секретно», отдельные нюансы которых не то что записывать на диктофон, но даже слушать не рекомендовалось.
Имена, события, даты... Меня поразила память, острота мысли, аналитический склад ума этих уже немолодых людей из контрразведки. О событиях давно минувших лет они говорили как о дне вчерашнем.
И это были не просто воспоминания. Оценивая события тех лет, они обсуждали их последствия для нынешнего времени, спорили о возможных вариантах действий, хохотали над конфузами и нестыковками с той и другой стороны. Уже нет той страны, в интересах которой они вели эту рискованную оперативную игру, но в сознании этих людей Россия неотделима от Советского Союза. Уже потом понял — они работали не ради идеологических постулатов и догм, хотя, безусловно, идейнополитический компонент не мог не присутствовать в их работе. Главным было другое. Их стране грозила реальная опасность, и поэтому они просто выполняли свой долг но се защите. Мои новые знакомые делали это тогда, делают сейчас и, насколько хватит сил, будут делать в будущем по той простой причине, что времена приходят и уходят, меняется правящая элита, идеология и даже социально-политический и экономический строй, но остается страна, которую они всегда считают своей Родиной. И если имена выдающихся разведчиков, хоть и не часто, но все же становятся достоянием гласности, то контрразведка почти всегда пребывает в историческом забвении. А зря. Ведь работа этих людей не менее трудна и опасна. И так же необходима стране и всем нам.
