пополнен в 1903 и 1904 годах лошадьми Ф.Ф. Терещенко и одно время пользовался очень большой известностью на юге России.
Таким образом возникла эта династия Терещенок-коннозаводчиков, и лошади их заводов имели весьма большое влияние на коннозаводство нашей страны. Особенно сильно это влияние было на юге России, где большинство заводов имели в своем составе кровь лошадей заводов Терещенко и отвели от них немало знаменитого материала. Итак, следует иметь в виду, что в свое время существовали рысаки заводов Ф.А., С.А., Ф.Ф., А.Н., И.Н. и К.С. Терещенко и заводы эти имели весьма много общего, ибо все Терещенки были очень дружны между собою, друг друга поддерживали и сплошь и рядом обменивались рысаками или же покупали их у своих.
Я лично знал Надежду Владимировну Терещенко – вдову Фёдора Артёмовича, а также Александра Николыча Терещенко и его семью, а также Константина Семёновича Терещенко и его семью. Я осматривал заводы Ф.Ф., А.Н. и К.С. Терещенко и в этом порядке буду описывать их.
Теперь мне предстоит говорить о заводе Ф.Ф. Терещенко или, что то же самое, о заводе его отца, но я уже предупредил читателя, что мои впечатления от поездки на завод Ф.Ф. Терещенко очень отрывочны.
Имение Ф.Ф. Терещенко, где находился рысистый завод, называлось Червонное. Я посетил Червонное в 1898 году, Ф.А. Терещенко умер за четыре года до этого. Его вдова с двумя дочерьми и малолетним сыном Фёдором была за границей.
Червонное было громадным имением, в свое время купленным за бесценок. В конторе мне рассказывали, что один ремонт стоил едва ли не половину того, что было уплачено за все имение. Терещенко знали, как надо покупать имения! Червонное стало резиденцией Фёдор Артёмовича, а позднее его семьи. Тут же был основан и рысистый завод, который впоследствии приобрел такую известность. Поскольку никого из владельцев не было в Червонном, мне отвели помещение во флигеле для приезжающих. Дома я не осматривал, ибо в то время интерес к старине еще не пробудился во мне. Не скрою, что мой приезд, приезд кадетика, да еще с целью осмотра завода, озадачил и удивил управляющего. Он улыбнулся и сказал: «Хорошо, мы вам покажем завод, – и добавил: – Когда захотите получить лошадей, сообщите конторе». После этого он передал меня с рук на руки рыжебородому дядьке, который ведал флигелем для приезжающих, и счел свою миссию законченной. Ему, человеку деловому и занятому по горло, было не до юнца и его фантазий.
Моим ментором в Червонном был этот рыжебородый дядька. Он свел меня в завод, и там я познакомился со смотрителем. В то время завод Терещенко был в полном упадке, вернее, им никто не интересовался: Надежда Владимировна не любила лошадей, Фёдор Фёдорович был еще мальчик. Завод был оставлен на произвол смотрителя из бывших кучеров. Старые служащие разбрелись кто куда, наездника при заводе не было, лошадей почти не продавали. Словом, завод шел к медленной гибели. Надо отдать должное администрации имения: лошадей кормили хорошо. Но их при этом совершенно не работали, а неизвестно, что хуже – не кормить и работать или наоборот.
Смотритель завода, который ездил еще с самим Фёдором Артёмовичем, был плотный человек среднего роста, с порядочным брюшком и окладистой кучерской бородой. На нем была ситцевая рубашка, поверх которой надет жилет, лакированные сапоги, плисовые шаровары и серебряная цепочка на шее. Он несколько раз важно вынимал из жилетного кармана массивные серебряные часы и смотрел время – видимо, это доставляло ему большое удовольствие. Дядька познакомил меня с ним и сейчас же удалился. Смотритель осведомился о цели моего приезда. Узнав, что я не покупатель, а приехал посмотреть, он с важностью заметил: «Что ж, это хорошо. Лошадей покажем». Вместе с ним мы прошли на выводку. Стоял превосходный солнечный день. «Я вам покажу Мимолётного, – сказал смотритель, – он у нас производитель».
Я не берусь описывать красоту, блеск, изящество, породность, правильность и кровность Мимолётного. Это была самая совершенная лошадь, которую я когда-либо видел! Много после этого видел я рысаков на своем веку, но Мимолётный был лучше всех. Очень я любил Громадного, это была замечательная во всех отношениях лошадь, но Мимолётный был лучше его! Читатель может подумать, что мое юношеское воображение обманывало меня. Нет, это не так, ибо я после этого видел Мимолётного дважды у А.Н. Терещенко и ни на волос в нем не разочаровался. Мимолётный был необыкновенная во всех отношениях лошадь. Много охотников и коннозаводчиков желали его купить. Еще сам Ф.А. Терещенко пустил его в завод и назначил преемником Бережливого. Я также много раз пытался купить этого жеребца, но его не продавали ни за какие деньги. Мимолётный плохо садился на кобыл, но все же давал приплод. Он имел несчастие стать производителем, когда завод был в полном забвении, и это было причиной того, что он ничего не создал равного себе. Я считаю, в нем погиб едва ли не лучший сын Бережливого.
Предположительно Краля, р. 1882 г., дочь Бережливого[30]
Вслед за Мимолётным были показаны ставочные лошади. После обеда мы поехали в табун, который ходил довольно далеко от Червонного – туда на хорошей рысистой лошади мы ехали около часу. Маток мне не показывали на выводке, я их смотрел в табуне. Особенное впечатление произвели тогда на меня дочь Бережливого Краля и две старые белые кобылы от подовского Друга. Боже, что это были за кобылы! Ни в сказке сказать, ни пером описать! Табун маток произвел на меня исключительно большое впечатление. Сравнивая его мысленно с дубровским табуном, я видел, насколько терещенковские кобылы лучше и совершеннее дубровских. Через пять или шесть лет после этого большинство маток из Червонного были уступлены А.Н. Терещенко, я видел их и многих купил.
Вечером я пил чай у кучера и расспрашивал его о прежних терещенковских лошадях и порядках в заводе. К сожалению, он знал немного.
Год основания завода Ф.А. Терещенко не указан ни в одном из существующих изданий. Лично я считаю, что Ф.А. и С.А. Терещенко основали свои заводы в 1874 году, ибо именно к этому году относятся первые сведения о покупках ими лошадей. В «Газете коннозаводчиков и любителей лошадей» за 1874 год находим следующие сведения: «В последнее время много говорят в Москве о покупках лошадей, делаемых богатыми черниговскими сахароварами г.г. Терещенко, тоже имеющими, как кажется, в виду завести в больших размерах конский завод преимущественно из прославившихся на ипподромах производителей. Мы слышали, что господа Терещенко купили у И.И. Дациаро вороного Крутого (VII,
