что угодно, даже последнюю рубашку! – продолжал Ворон. – Но вот жена моя – это то, чем я не могу поделиться даже с самым близким другом. Поймите меня, такую красавицу и на миг не хочется от себя отпускать!
– Да, да, конечно, – угрюмо кивнул Корви. – Как же иначе…
– Каюсь – ревнив я чрезмерно, – смеясь, пожал плечами Эл. – Только увижу кого-то рядом с моей лисичкой, прямо голову теряю! Такая ярость найдёт, что... Ох!
Советник кисло улыбнулся в ответ и ещё больше надул отвисавшую нижнюю губу.
Настя облегчённо вздохнула.
– Боюсь, глупость какую-нибудь могу совершить… Знаете, милорд, если верить балладам менестрелей, из-за ревности даже убийства нередко случались. О, я даже вспомнил один забавный случай! Сейчас расскажу – будете всю ночь смеяться… – непрестанно хохоча, бормотал разбойник, понемногу отстраняя владетеля Корведа всё дальше от рыжеволосой «супруги».
– Благородные господа, вечер добрый, – раздался юный голос рядом.
Вся четвёрка была вынуждена отвлечься от беседы и обратить своё внимание на подошедшего. К ним незаметно приблизился тот самый смазливый паренёк, которому давеча улыбнулась Настя, вызвав тем самым пылкое возмущение атамана.
– Заметил вас, милорд Корви, и не смог отказать себе в удовольствии засвидетельствовать вам своё почтение! – юнец слегка поклонился.
– О, милорд Ирроу, рад встрече! – оживился королевский советник.
– Я вижу, вы выбрали для беседы завидное общество. Не сочтите за дерзость, миледи, но я не могу не выразить вам своего восхищения! – проворковал «известный на всю Кирлию бабник», не сводя с Насти знойного взгляда.
Ей снова стало не по себе.
Может, Эл прав, и она действительно оделась слишком вызывающе? Сейчас Насте уже совсем не льстило, что некоторые мужчины так и норовят раздеть её глазами.
С другой стороны, она ведь мечтала потанцевать и развлечься, и теперь уже было ясно, что недостатка в поклонниках в этот вечер у неё не будет.
– Вы меня не представите своим знакомым, милорд Корви? – любезно улыбнулся Ирроу из Дипсолюса. – Мне было бы весьма лестно пригласить юную госпожу на следующий танец.
– Боюсь, ничего не выйдет, – категорично возразил советник-коротышка, довольный тем, что он не единственный, кто потерпел фиаско. – Безусловно, я вас познакомлю, но своей протекции не обещаю. Милорд Ирроу, владетель Дипсолюса! А это милорды Наир из Лэрианора и Элиол из Адагора.
Мужчины степенно поклонились.
– И миледи Анастэйсия Дэини ал Элиол. И, по причине того, что она супруга этого достойного дворянина, вам вряд ли придётся танцевать с ней, – победоносно закончил Корви, со злорадством отмечая разочарование на лице юного владетеля Дипсолюса. – Впрочем, можете спросить его самого… Миледи Дэини тенью следует за своим мужем, что, на мой взгляд, весьма похвально.
– О, да, – уныло согласился Ирроу. – Жаль… Но чему тут удивляться? На вашем месте, милорд Элиол, я бы к ней точно никого не подпустил. Такой прекрасный цветок создан для того, чтобы его любили и оберегали.
Настя поджала губы. Её невыносимо раздражала принятая здесь манера говорить о женщинах в их присутствии так, словно те сами ничего сказать не в силах – этакие безмозглые немые куклы. Но она – не вещь, и требует к себе уважения! Ещё немного, и выскажет этим напыщенным индюкам всё, что о них думает.
Но тут Эл, словно угадав её мысли, ответил Ирроу с привычной ухмылкой:
– Не сомневайтесь, милорд, уж я-то не дам в обиду мою лисичку! Да она и сама… Не дай вам Великий Небесный узнать её в гневе!
Эливерт расхохотался, приятельски хлопнув Корви по плечу.
– Ой, милорды, что я вам расскажу… Как-то я мою ненаглядную сильно разозлил. О, что из этого вышло, вы не поверите!
Корви и Ирроу невесело переглянулись: богатеям прощались любые чудачества, но панибратское, несколько варварское обхождение дикаря с окраины, по всей вероятности, их раздражало.
– Ох, милорд Элиол, боюсь, придётся отложить нашу приятную беседу, – не скрывая радости, заявил Ирроу. – Поглядите, наконец, всех приглашают к столу!
– Да, идёмте! Миледи Лиэлид не терпит ожидания, – подхватил Корви.
– Жаль! Ну что ж, поговорим позже… Я не прощаюсь! А, может, присоединитесь к нам? Я вам расскажу, как однажды у меня в Адагоре завёлся огромный кабан. И этот жирный хряк…
– Благодарим, милорд Элиол, но наши места уже определены, – фальшиво улыбнулся Корви.
А Ирроу поклонился молча и не удержался напоследок от ещё одного взгляда на Настю, прощального, сочувственного и, в тоже время, не лишённого надежды.
***
– Фу, свалили наконец-то! – выдохнул Эливерт, словно только что не беседы вёл, а вышел победителем из тяжёлого боя. – Нам тоже надо пошевеливаться. Быстрее к столу, а то всё самое вкусное растащат! Богатеи – они такие – дармового ничего не упустят!
– Эл, что это за выходка была? Какая я тебе жена? – возмутилась шёпотом Романова.
Ворон покосился на неё, но тут же вновь устремил свой непроницаемый взгляд к куда более интересному – аппетитным закускам.
– Ну, жена, и что? Вот она благодарность! Я наизнанку выворачиваюсь, такого наплёл – сам себе поверил! А она… Есть претензии? Ты хотела, чтоб весь вечер вокруг тебя этот гоблин увивался?
– Нет! Упаси Небеса! – признала Анастасия, и её снова передёрнуло от брезгливости. – Но я ведь потанцевать хотела, повеселиться, а теперь… Ты ему сказал, что я не танцую ни с кем, кроме тебя. Что ж мне весь вечер сидеть подле тебя, как собачке на цепи?
– Вот и будешь со мной танцевать, – бодро заявил разбойник. – Давайте-ка к столу пробираться! Наир, ты где опять?
– Так ты всё это нарочно сделал, змий гадский? – раздосадовано прошипела Настя, изо всех сил изображая обиду и больно впиваясь ногтями в любезно предложенную руку атамана.
– А то! – невозмутимо хмыкнул Эл, совершенно не обращая внимания на попытки её ребяческой мести. – Я сам хочу с тобой танцевать. Теперь другим неповадно будет, а то ишь! Пялятся, улыбаются…
Настя грустно вздохнула, а потом встрепенулась и спросила с лёгким удивлением:
– Эл, а ты что, и танцевать умеешь?
– Разумеется, – тут же заявил Эливерт, слегка обидевшись, что Рыжая усомнилась в его способностях. Добавил с привычной язвительной ухмылкой: – Я ещё и шёлковой гладью умею вышивать.
Настя фыркнула смешливо.
А Эл шепнул уже прямо в ухо, коснувшись горячим дыханием, от которого
