Джесси провела Джеффри по дому, показывая комнату закомнатой, затаив дыхание, опасаясь, что ему может не понравиться. А она такхотела, чтобы он полюбил ее дом, который был символом всех произошедших в нейизменений. Дом казался пустоватым, но Джесси была от него в восторге. Оначувствовала себя здесь свободнее, чем в Сан-Франциско.
— Твое мнение? Не слишком обставлено, верно? — Онаулыбнулась, когда Джеффри фыркнул.
— Хорошо, хорошо, не смотри так обиженно. Милый дом,отличное место на лето.
А как на всю жизнь? Она еще и слова не произнесла вслух, ноуже сомневалась в этом. Но какое это имело значение? Если он в нее влюблен, тосможет прилетать сюда на своем самолете.
Неделю она будет проводить в одиночестве, рисовать, гулять,размышлять и навещать тетушку Бет, а уик-энды с ним.
— Так что ты об этом думаешь?
Она подскочила, когда он прервал ход ее мыслей.
— У тебя на лице самая озорная улыбка на свете.
— Правда? — Но Джессика не могла поделиться с ним тем,что было у нее на уме. Это должно медленно прорасти, она не моглапреждевременно набросать ему все в общих чертах.
— Я люблю тебя и твой маленький домик. Он —чудный. — Но он произнес это как-то буднично, и она была разочарована.
Он хотел как лучше, но не получилось.
— Хочешь чая? — Был жаркий день, но Джеффри любилгорячий чай вне зависимости от погоды. Его или виски. Или мартини. Джесси ужезнала.
— С удовольствием. А ведь у меня, Джессика, есть длятебя сюрприз.
— Серьезно? Я люблю сюрпризы! Дай сейчас же. — Онаснова выглядела маленькой девочкой, когда тяжело плюхнулась на диван иприготовилась ждать.
— Не сейчас. Но я подумал, что сегодняшний вечер будетособенным.
— Да? — Ей тоже хотелось чего-то особенного, чтопроявлялось в ее улыбке, однако Джеффри подождал, пока она не угасла.
— Я хочу взять тебя в Лос-Анджелес, на вечеринку вконсульстве. Я подумал, что тебе может понравиться.
— В Лос-Анджелес? — Но почему Лос-Анджелес? Онахотела остаться на природе.
— Будет отличный вечер. Конечно, если ты не хочешь…
— Нет, нет… С удовольствием.., но я…
— Ну хорошо, а что мы будем делать здесь? Полагаю,неплохо заскочить ненадолго в город. Я хочу познакомить тебя со своимидрузьями. — Джеффри так мило сказал об этом, что Джесси почувствовала бысебя неловко, отказав ему. Просто-напросто она хотела насладиться тихим вечеромвдвоем с ним в новом доме. Но будут и другие вечера. Много других вечеров.
— Хорошо. Звучит заманчиво. — Она хотела постичьсущность затеи. — Какого рода вечеринка?
— С белым галстуком. Поздним ужином. Там должно бытьмного важных людей.
— Белый галстук. Но это означает фраки!
— Как правило, да!
— Но, Джеффри, что я надену? У меня здесь ничего нет.
Только загородные вещи.
— Я подумал, что тут может быть загвоздка.
— Так что мне делать? — Она ужаснулась. Белыйгалстук?
Господи! Джесси не видела их со времен балов дебютанток, накоторые ее заставляла ходить мать пятнадцать лет назад. А у нее не было ничегодаже отдаленно похожего на соответствующий туалет. Все модные вещи остались вСан-Франциско.
— Джессика, если ты не будешь очень на меня злиться, яосмелюсь… — Джеффри казался более встревоженным, чем ей приходилось видетьпрежде. Он знал, что у нее отличный вкус, и ужаснулся тому, что же оннатворил. — Надеюсь, ты не рассердишься на меня, но я только что подумал,что при сложившихся обстоятельствах.., правда, я…
— Что, черт возьми, происходит? — Она быланаполовину изумлена, наполовину испугана.
— Я купил тебе платье.
— Что? — Она была потрясена.
— Знаю, это может показаться смешным, но я прикинул,что у тебя здесь ничего нет…
Она смеялась над его выходкой. Она не сердилась.
— Ты не сердишься?
— Как я могу?
Никто с ней прежде так не поступал. Конечно же, не мужчина,которого она едва знала. Каким удивительным человеком он оказался!
— Как мило с твоей стороны. — Она обняла его иснова рассмеялась. — Можно мне посмотреть на него?
— Конечно. — Джеффри бросился к двери и спустяпять минут вернулся, так как оставил машину далеко от дома. Он хотел сделать ейсюрприз, а «перше» не очень соответствовал атмосфере таинственности. Джеффривозвратился с необъятной коробкой в руках и большим пакетом, в который, похоже,вошли несколько коробок размером поменьше.
— Что ты сделал?
— Я отправился по магазинам. — Он выгляделдовольным собой, свалив все покупки на диван.
Джесси неторопливо раскрыла большую коробку и от изумленияпотеряла дар речи. Самая тонкая ткань, которую она когда-либо видела, —тончайший шелк, который струился сквозь ее пальцы, а на ощупь казался теплым.Платье цвета слоновой кости, которое будет подчеркивать совершенство еезагорелой фигуры. Вынув его из коробки, Джессика увидела, что оно облегало одноплечо, оставляя второе открытым. Бросив взгляд на этикетку, она нашлаобъяснение и дизайну, и материалу. Джеффри купил ей платье от кутюр, котороестоило ему по меньшей мере две тысячи долларов.
— Господи, Джеффри! — Она не могла вымолвить нислова.
— Тебе оно нравится?
— Ты надо мной издеваешься? Оно великолепно. Но как тымог?
— Так оно тебе нравится или нет? — Джеффри был нев состоянии разобраться в том, что она говорила.
— Конечно. Я от него без ума. Но я не могу его принять.
Это чертовски дорогое платье.
— Да? Тебе оно понадобится сегодня вечером. Если тебенравится, я хочу, чтобы ты его носила. Оно тебе как раз?
Джессика умирала от желания посмотреть, как оно будет на нейсидеть, как она будет себя в нем чувствовать.
Хоть на минутку.
— Я примерю. Но себе не оставлю. Это совершенно точно.
— Чепуха.
Она ушла, чтобы надеть обновку, а когда вернулась, тоулыбалась. Представшее перед ним видение заставило его также расплыться вулыбке.
— Бог ты мой, ты потрясающе красива, Джессика.
Платье, казалось, было сделано специально для нее.
— Подожди, тебе нужно примерить и это.
Джеффри нырнул в пакет с вещами и вытащил обувную коробку.
Атласные босоножки цвета слоновой кости с изящнымикаблучками. Опять точно впору. Джеффри несомненно знал, что покупать. Крошечнаясеребряная сумочка, отделанная бисером.
