В истории отношений Востока и Запада, особенно в истории дипломатических браков, возраст партнеров не играл решающей роли. Карл Великий, короновавшийся императорской короной в Риме в 800 г., стремился обустроить свои отношения с восточной Ромейской империей, предложив брак правившей тогда в Византии императрице Ирине: предполагаемым партнерам было за 50. Утопическому плану единения двух империй не суждено было сбыться: Ирина была свергнута и отправлена в ссылку.
В книге «О церемониях византийского двора», составленной Константином Багрянородным, подробно рассказывается, как Ольге и ее придворным дамам, послам и купцам дважды был устроен торжественный прием императором и императрицей. Оказанные Ольге почести не были случайными: Византия нуждалась в поддержке Руси, ей нужны были опытные воины, привычные к далеким походам. Ольга, очевидно, стремилась подтвердить мирный договор 944 г., дававший торговые и иные льготы Руси в Византии. Но о крещении княгини ничего не говорится.
Из книги следует при этом, что в свите Ольги был священник (княгинин духовник?) Григорий, в императорском дворце уже несли службу крещеные росы, а погребения первых христиан, датируемые серединой X в., археологи находят не только в Киеве, но в Гнёздове под Смоленском — крупнейшем русском погосте, контролировавшем переход с Днепровского речного пути на Волховский. Сходные погребения середины X в. с такими же «греческими» равноконечными крестами обнаружены в начале великого пути из варяг в греки — в скандинавском городе Бирка в Средней Швеции. Интересно, что большая часть таких крестов найдена в богатых женских погребениях, часть которых могла принадлежать дамам, сопровождавшим Ольгу в Царьград. Это не свидетельствует, конечно, о «феминистическом» начале христианства в Восточной и Северной Европе: кресты входили в состав женских ожерелий, мужчины могли не носить крестов-тельников. Хотя предполагают, что у знатных дам было особое стремление покончить с языческим прошлым, ведь по варварским обычаям руси и варягов (восходящим к индоевропейской древности) верная жена должна была последовать на тот свет за мужем. Однако для истории начального христианства на Руси это разделение «мужского» и «женского» оказывается все же симптоматичным.
1.2. Между Константинополем и Римом
Хитроумная Ольга осталась, однако, недовольной визитом в Царьград. Летопись сообщает, что когда в Киев к княгине явились греческие послы, она не велела сразу принимать их, но оставила стоять в киевской гавани, как и ей пришлось дожидаться приема в Константинополе. Послы напоминали Ольге о дарах, полученных в Царьграде, а в обмен просили воев в помощь — о боеспособности руси греки знали не понаслышке. А конфликты с арабами требовали привлечения все новых воинских контингентов, способных драться на море и на суше. Видимо, от Византии Ольга ждала большего, ибо не преминула обратиться к дипломатической игре.
«Продолжение хроники Регинона Прюмского», составлявшееся в Немецком королевстве, сообщает под 959 г. о том, что «послы Елены, королевы ругов (немцы по созвучию отождествляли русь с германцами-ругами, обитавшими на Дунае в середине 1-го тыс н. э.), крестившейся в Константинополе при императоре константинопольском Романе, явившись к королю, притворно, как выяснилось впоследствии, просили назначить их народу епископа и священников». То, что не сделали Константин Багрянородный и его сын Роман, правивший с ноября 959 г., должен был сделать Оттон I, благо он претендовал на то, чтобы восстановить Западную Римскую империю, подобно Карлу Великому. Епископ Адальберт (который, возможно, и был автором «Продолжения хроники Регинона») отправился на Русь лишь на следующий год, и Оттон «снабдил его всем, в чем он нуждался»[9].
Эти сведения вызвали длительную дискуссию о времени и обстоятельствах крещения Ольги. Летописная дата ее поездки в Царьград — 955 г. — не удовлетворяет историков, ибо если верить дате, вычисляемой на основании греческого трактата (обрядника) «О церемониях», то Ольга была принята в Царьграде 9 сентября 957 г. В литературе распространилась гипотеза о двух поездках Ольги в Константинополь: одна состоялась в 946 г., когда княгиня сразу после смерти мужа должна была подтвердить условия мира, продиктованные Игорем грекам в результате похода 944 г., но первая поездка была не вполне удачной, а во время второй Ольга приняла крещение. Но в таком случае почему в ее свите, согласно византийскому обряднику, уже был священник? Кроме того, в том же обряднике Ольга названа еще своим скандинавским языческим именем — Хельга. Наконец, немаловажным для церемониала обстоятельством было устройство стола во время приема — с единоверцем можно было делить трапезу, иноверцу нужен был отдельный стол. Ольга была удостоена совместной трапезы с самой императрицей, значит, по крайней мере на момент приема она была крещена. «Официальным» же именем правящих русских князей и в христианское время оставалось «светское» — языческое.
1.3. Немецкие миссионеры
Когда же могла креститься Ольга? Предположительно ответить на этот вопрос позволяет история с крещением ее внука — Владимира Святославича, о котором речь пойдет ниже. Уже в древнерусской традиции не прекращались споры о времени и месте его крещения. Дело, видимо, было в том, что сам акт принятия христианства в Средние века проходил две стадии, первая из которых — «оглашение», намерение принять крещение после катехизации и следовать христианским обычаям; «оглашенные» могли присутствовать на богослужении, но не допускались к участию в литургии. Вероятно, Ольга заявила о своем намерении креститься перед поездкой в Царьград, благо в Киеве был священник — ведь в среде русской дружины Игоря уже была христианская община.
Христианка Ольга, удостоившись чести стать «дщерью» императора, однако, не смогла крестить всю Русь, ибо ее сын Святослав, князь-воин, не препятствуя крещению отдельных семей, намеревался продолжить завоевательную политику предков. Не случайно немецкие миссионеры сетовали на то, что намерения Руси принять христианство оказались притворными — епископу Адальберту едва удалось бежать от преследования язычников.
Почему Ольга обратилась к королю Оттону, а не к папе? Очевидно, на Руси знали о зависимости папского престола от возвышающихся немецких королей, равно как и о деятельности миссионеров Гамбургской архиепископии, которая не прекращалась после упомянутой миссии Ансгария на Севере и Востоке Европы.
Казалось бы, стремление Ольги к введению христианства на Руси должно было встретить сочувствие в Царьграде, но, по летописи, Ольга осталась недовольной результатами визита. Недаром поначалу она отказала прибывшим в Киев греческим послам в отправке «воев» на помощь Византии. Более того, она отправляет в 959 г. послов к германскому королю Оттону I, сопернику Византии, с просьбой прислать на Русь епископа и священников. Вероятно, греки не усердствовали в устройстве самостоятельной русской церкви, и не только потому, что греческая церковь (в отличие от латинской) вообще не усердствовала в миссионерской деятельности среди далеких от ее границ «варваров». Сама Ольга, наследница той правовой традиции, которая основывалась на договорах Руси с греками — с позиции силы, явно не готова была признать себя вассалом империи, занять то место, которое отводила Русскому государству и другим «варварским» государствам официальная византийская доктрина «содружества народов».
