Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Катя узнала его чуть тяжеловатое лицо, печальные темные глаза в обрамлении черных ресниц, чересчур чувственные для таких резких черт губы, благородную седину на висках. Он поднес к губам ее руку – Катя успела смутиться отсутствию маникюра, однако продюсер, определенно заметивший ее неухоженный вид, и бровью не повел и продолжал держаться любезно и приветливо – и сказал прочувствованно, выговаривая английские слова с певучим турецким акцентом:
– Как я рад, что вы согласились встретиться. Я помнил, что в том нашем разговоре вы упоминали, что поставить спектакль по «Мастеру и Маргарите» – ваша давняя мечта. Но у меня не было уверенности в том, что мой проект покажется вам интересным. Однако, могу заверить, постановка по Булгакову – это и моя мечта, мысль, которую я вынашивал очень давно, и я приложу все усилия, чтобы спектакль получился.
Вот так все это и началось.
За недолгие годы успеха, когда приходилось разъезжать со своими спектаклями по всей Европе, Катя успела овладеть английским почти в совершенстве. Но, как оказалось, Килинч неплохо говорил и по-русски – увлечение русской культурой заставило его в свое время выучить язык. Заручившись согласием Кати заняться его проектом, он в последующие дни буквально оборвал ей телефон, рассказывая о все новых и новых своих идеях. Булгаковым начитанный турок просто бредил, «Мастера и Маргариту» знал едва ли не наизусть и временами пугал Катю, вдруг начиная нашептывать ей в трубку знакомые строчки, порой неверно выговаривая слова и путая ударения.
Он сразу же прислал ей список актеров, которых хотел бы видеть в главных ролях, и следующие дни Катя провела за изучением творческой биографии каждого из них, просмотром фильмов и спектаклей с их участием. В проекте были заняты и уже знакомые ей по прошлым работам российские театральные актеры – Носов, Введенский и Пестриков. Пестриков к тому же прочил на роль Иванушки Бездомного своего ученика, студента выпускного курса ГИТИСа Сережу Князева.
Кроме этой уже известной Кате троицы в списке значились еще Нургуль Давутоглу – прошлогодняя победительница конкурса «Мисс Стамбул», редкой красоты молодая девушка. О ней Мустафа, смущенно отводя глаза, пояснил, что об актерских данных ее ничего не знает. Однако популярность ее в Турции зашкаливает, а значит, ее участие привлечет внимание к проекту самой широкой аудитории. К тому же Давутоглу вроде как являлась актуальной пассией самого крупного спонсора проекта.
На роль Мастера (а также Иешуа, в этом заключалась главная идея Мустафы – Мастера и Иешуа должен был играть один актер) Килинч выдвигал известного британского актера Патрика Солсбери. Тот обладал подходящей внешностью – правильными, приятными чертами лица, светло-каштановыми волосами, лежавшими мягкими волнами, и светлыми с прозеленью глазами. К тому же Патрик был по-настоящему известным, состоявшимся талантливым актером, послужной список его насчитывал множество удачных театральных и киноролей, имя его было на слуху, а значит, в его профессионализме, даре и востребованности у публики можно было не сомневаться.
Пилатом Килинч видел турецкого актера Мурата Эргенча – человека лет сорока пяти, с лицом властным и замкнутым, вполне соответствующим образу пятого прокуратора Иудеи.
И, наконец, Воланд. Говоря Кате об актере, которого определил на эту роль, Мустафа почему-то особенно волновался. Эртан Озтюрк – по его словам – был очень талантливым актером, которому особенно удавались отрицательные роли. И Воланд, по замыслу Килинча, должен был раскрыть этот его «отрицательный» потенциал во всю мощь.
Мустафа планировал поставить спектакль на английском языке, чтобы в дальнейшем иметь возможность прокатывать его по всему миру. Для премьеры в Стамбуле предполагалось бегущей строкой пустить перевод спектакля на турецком. Но в целом проект должен был получиться международным, мультикультурным и не привязанным к той или иной стране.
Тщательно изучив весь предоставленный ей материал, Катя на первый взгляд не нашла в замыслах Килинча ничего невозможного. Троица русских актеров и прославленный британец сразу не вызвали у нее никакого сомнения. Носова, Введенского и Пестрикова она сама не раз видела на сцене и уверена была, что, несмотря на множество заскоков, свойственных творческим людям, все они были отличными профессионалами, с которыми вполне можно будет работать. Сергея Князева Катя не знала, но предполагала, что откровенную бездарность Пестриков нахваливать и тащить за собой в международный проект не стал бы. Значит, тут можно было довериться его преподавательскому и актерскому чутью.
Ну а Солсбери засветился уже в таком количестве разнообразных успешных образов, что тут и переживать было нечего – этот человек сыграет все, что угодно.
Некоторые сомнения оставались у Кати лишь насчет актеров, приглашенных на роль Маргариты и Воланда. Понятно было, что звезда инстаграма и местных шоу, не имеющая за душой ничего, кроме очаровательной внешности, да еще и ослепительно молодая, вряд ли сможет убедительно сыграть взрослую, много страдавшую в жизни женщину. Но Мустафа заверял Катерину, что девочка очень старательная, ответственная, не глупая. К тому же страшно горда тем, что ей предложили роль в таком серьезном международном проекте. А потому работать будет с полной отдачей, на пределе возможностей.
– Уверен, что такой замечательный режиссер, воспитанник самой серьезной театральной школы в мире, как вы, мисс Катерина, сможет вылепить из нее нечто прекрасное, – закончил свою речь Килинч и улыбнулся Кате этой своей мягкой, подкупающей улыбкой.
Что же касалось Эртана Озтюрка… Тут Катя поделиться с Мустафой своими сомнениями не могла, потому что тот явно был в полном восторге от этого актера. Катя же, посмотрев несколько фильмов с его участием, убедилась в том, что этот актер действительно преуспел в изображении разнообразных подонков, невротиков, психопатов, маньяков и самоубийц. Однако сможет ли он справиться с ролью такого масштаба, воплотить на сцене не просто пакостника, а средоточие мирового зла, временами оборачивающегося благом, Кате было пока неясно. Эртан Озтюрк обладал удивительно красивой внешностью. В лице его не было ничего грубого, животного, дышащего силой. Напротив, черты его были на редкость правильны, даже изящны, словно природа, творя его, брала за образец античную статую. Но было в них и нечто нервное, острое, что-то такое, отчего подлецы и шизофреники в исполнении Эртана становились на удивление притягательными и в то же время пугающими до обморока. Вероятно, именно потому Килинч и решил дать ему роль Воланда – нагнать на зрителя страху Эртан Озтюрк мог совершенно точно. Этим Катя и решила удовлетвориться.
В конце концов, этот проект был первым после трех лет абсолютного ничто: забвения, жалкой поденщины и черного отчаяния. Одно то, что Мустафа Килинч вспомнил о ней, сумел ее разыскать и предложил работу, уже было чудом. Волшебным шансом, отказываться от которого Катя не собиралась. К тому же сама по себе возможность поставить на сцене «Мастера и Маргариту», одну из Катиных любимых книг, была очень заманчива. Катя действительно давно вынашивала этот замысел, с тех пор, как закончилась ее театральная карьера, считала его последней, так и несбывшейся, неосуществленной мечтой. И вдруг такая удача…
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
