Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Мы собирались в домах товарищей из группы, в полях или около озера в Березовке на "невинные" товарищеские встречи, а по сути, наши беседы были посвящены стране Израиля, надеждам на репатриацию в эту страну, необходимости хранить верность сионистской идее. В те дни многие евреи, как говорится, сменили кожу, превратились в пламенных коммунистов. В субботние ночи мы пытались ловить радиопередачи из страны Израиля, и иногда нам удавалось слышать "Голос Иерусалима". В эти минуты мы сидели, оцепенев, вслушиваясь с большим волнением в голоса на иврите, доходящие до нас из приемника. Когда позволяли условия, мы пели ивритские песни. Мы тщательно хранили в тайне нашу небольшую подпольную ячейку, ибо сотрудники НКВД следили за любой антисоветской деятельностью, и были евреи, готовые по идеологическим причинам доносить властям о любой сионистской деятельности.
Жизнь была ко мне добра. Теплая атмосфера большой родни окружала меня. Помощь Рахили, евреи городка, которых я любил, окружающая природа, к которой я был привязан с детства, друзья и связь с подпольем, юношеская любовь к Бебе, мой природный оптимизм — все это превратило этот период в один из счастливейших периодов в моей жизни. И это несмотря на тревогу за судьбу родителей. В это время я повзрослел быстрее, чем товарищи в моем возрасте, стал самостоятельным, обрел уверенность в себе. Все это было отличной прививкой, позволившей выстоять перед будущими событиями моей жизни. Это был последний период моего детства и юности, и было мне пятнадцать лет.
Летом 1940 произошли политические события в нашей округе, отразившиеся на судьбе городка Свинцян. По московскому радио было передано сообщение об исчезновении советских солдат из гарнизона в Литве. Советы обвинили литовское правительство в помощи захватчикам красноармейцев, чтобы добыть у них сведения о советских войсках, расположенных в Литве. От правительства Литвы впредь требовалось принять меры против таких захватов. Не помогли никакие отрицания и попытки литовцев снять с себя ответственность.
14 июня 1940 года советский министр иностранных дел Молотов передал ультиматум правительству Литвы с требованием отдать под суд министра внутренних дел и главу службы безопасности Литвы, ответственных за антисоветские провокации. От литовцев требовали создать новое правительство, дружественное СССР, и разрешить вступление дополнительных советских войск в Литву. Время ультиматума истекало на следующий день, 15 июня, в десять часов утра.
Уже в начале июня мы видели в Свинцяне необычное движение советских войск. Танковые подразделения, пехота и артиллерия занимали позиции в рощах, недалеко от городка. Ближе к вечеру, 14 июня, и в ночь воинские части прошли через городок в сторону литовской границы. 5 июня, в три часа перед рассветом, 7 часов до истечения ультиматума, советская армия пересекал границу Литвы, и помощью военных гарнизонов, находящихся на литовской территории, овладела литовским государством. Правительство и президент Литвы бежали в Германию. В Литве возникла просоветская власть, и более 99 процентов населения страны проголосовало за «Рабочий фронт», находящийся под руководством коммунистов. 3 июля Литва стала советской социалистической республикой, одной из республик Советского Союза.
Свинцян был присоединен к Литовской советской республике. Обновленная связь с большим еврейским населением Вильно, городом, являющимся культурным центром для евреев Свинцяна, пробудил надежды на пробуждение еврейской жизни в городке. Но спустя некоторое время были рассеяны и отменены еврейские учреждения и в Вильно (Вильнюсе), как это было сделано раньше в городке. Нам удалось установить связь с членами вильнюсского «Халуца», тоже ушедшего в подполье, и в один из дней прибыл к нам их посланец. Эта связь была нам очень важна. Чувство, что мы не одиноки, поддерживало нас. Нам стало известно, что советская власть дает визы на выезд евреям, у которых есть сертификаты на въезд в страну Израиля или в другие страны, и что сотни евреев уезжают. Пробудилась надежда, что, может быть, и нам удастся уехать. Путь евреев, покидающих СССР, пролегал через Турцию, Иран, Китай и Японию — в страну Израиля или в США. Большинство евреев, покидающих Литву, было беженцами из Польши, лидерами еврейских партий, раввинами и учениками религиозных школ — ешиботниками. Выезд продолжался до мая 1941: несколько тысяч евреев получили разрешение на выезд. В мае власти неожиданно прекратили выезд. Надежда, что и нам, быть может, удастся уехать, была потеряна.
14 июня 1941 года городок был шокирован. Части НКВД и милиции изгнали из домов сотни людей, арестовав их и членов их семей. Большинство арестованных было бывшими служащими польских властей, землевладельцами и богачами в прошлом, польскими офицерами, активистами разных партий (исключая коммунистов). Эта ночная акция была проведена по всей Литве, примерно, около 30 тысяч человек были арестованы и депортированы в Сибирь и Казахстан. Среди них было 5–6 тысяч евреев — лидеры и активисты еврейских и сионистских партий, богачи и беженцы из Польши. Из Свинцяна увезено было несколько десятков семей. Мы знали многих из депортированных, и это были, главным образом, люди элиты местного еврейства.
Депортация посеяла страх во всех слоях населения. Распространялись слухи, что грянут новые волны выселений. Советский режим который и так не был принят большинством населения Литвы, вызвал ненависть к себе этой депортацией. Несмотря на то, что среди высланных были тысячи евреев, депортация усилила антисемитизм и ненависть к евреям, участие которых в партийном аппарате, помогающем выселению, был относительно велико. В этой атмосфере страха перед новыми выселениями и усиления ненависти к советскому режиму и евреям, войска нацисткой Германии пересекли границы СССР 22 июня 1941.
4. Снова под германской властью
Воскресный день 22 июня 1941 был чудесным солнечным днем лета, днем отдыха. Рано утром, мы, группа молодежи, пошли к озеру в Березовке, в четырех километрах от городка. Кроме необычного шума самолетов в воздухе, который, в общем-то, нас не тревожил, ничто не нарушало утренний покой, полей и рощ, по которым мы шли. Мы вышли рано, чтобы искупаться в озере до того, как нахлынет множество народа, но почему-то никто не пришел вслед за нами, и это было очень странно. Мы решили вернуться. Спросили первых встречных в городке, случилось ли что-то, и от них мы узнали слухи о том, что грянула война между Германией и СССР. Это нас просто ошеломило. Не было на это никаких намеков в советских газетах и сообщениях радио. Наоборот, время от времени публиковались статьи и шли радиопередачи о том, что пакт Молотова-Риббентропа выполняется по всем пунктам. В центре городка мы пришли именно в тот момент, когда министр иностранных дел Советского Союза Молотов начал свое сообщение по московскому радио о германском наступлении, и из его уст это услышали все граждане СССР. Было 11 часов. Сотни людей собрались у громкоговорителя в центре городка, когда Молотов начал говорить:
"Граждане и гражданки Советского Союза. Сегодня утром, в четыре часа, без объявления войны и без предъявления обвинений Советскому Союзу, германские войска атаковали нашу страну. Нападение было вероломным, и нет ей примера в истории культурных народов мира…" Голос Молотова эхом отзывался во всех углах городка. Дрожь охватила меня при слушании этого обращения. Видения осажденной Варшавы встали перед моими глазами. Никто в толпе слушателей не проронил ни звука, все, оцепенев, слушали речь Молотова, который продолжал объяснять, что нападение было совершено, несмотря на то, что Советский Союз выполнил все, что возложено было на него советско-германским пактом. Он завершил свою речь словами, ставшими затем девизом войны советского народа: "Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами".
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
