— И конечно, о Клеопатре, — сказала Лили, вспомнив, что там была такая же красавица, как она.
— Мне не захочется смотреть на нее, когда вы будете там, — сказал герцог.
Лили не была уверена, что он не произнес эти слова автоматически, вследствие длительной практики в комплиментах.
И в то же время выражение его глаз не оставляло сомнений в том, что он находил ее столь же прекрасной, какой она сама себя считала.
— Вы… совершенно уверены, что хотите, чтобы я… поехала с вами? Все-таки, ваша светлость… поскольку я жила так долго на Севере, я могу показаться вам… довольно скучной и очень… несведущей в том, что… интересует вас.
— Я скажу вам точно, что интересует меня, когда у нас будет больше времени, — ответил герцог.
Уходя, он вновь поцеловал ей руку, и лишь когда дверь гостиной закрылась за ним, Лили повернулась к зеркалу над камином.
Вглядываясь в свое отражение, она подумала о том, что не может представить себе женщину, которая выглядела бы более привлекательной и обворожительной.
«Я прекрасна, и он уже очарован мной! — сказала она себе. — Но я должна разыгрывать свою карту очень, очень предусмотрительно, если хочу, чтобы он предложил мне замужество, чего я намерена добиться».
Она не поддалась желанию подойти к окну и посмотреть, как герцог отъезжает в своем экипаже, ждавшем его на другой стороне улицы.
Тем не менее она посылала вслед за ним свои мысли, внутренне повторяя: «Ты мой! Мой муж! Мой!»
От безудержной радости она вскрикнула с восторгом и триумфом.
— Египет! — воскликнула она, радостно раскинув руки. — Египет! И никто там не отвлечет его от меня!
Глава 3
Пересекая Францию в личном вагоне герцога, прицепленном к экспрессу, направлявшемуся в Марсель, Лили окунулась в роскошь и комфорт, о которых прежде не имела представления.
«Вот что значит быть по-настоящему богатым!» — думала она с удовлетворением.
Замужество с герцогом представлялось ей теперь чем-то вроде плавания на золотой тучке в окружении звезд из бриллиантов.
Один его вид уже погружал ее в романтические чувства, не говоря о его владениях, обрамлявших его внешнюю привлекательность подобно позолоте.
Из бесед с другими она все больше узнавала о чудесах замка в Дарле, а также о владениях герцога в других частях Англии.
Остальные гости в этом путешествии, как выяснила Лили, принадлежали к классу людей, чья роскошная жизнь была несравнима с существованием ее бывшего мужа сэра Эвана.
Кроме нее, единственной женщиной в компании была леди Саутуолд, и Лили ждала встречи с нею с некоторой тревогой.
Они познакомились в салон-вагоне поезда на вокзале Виктория, и с первого же взгляда Лили поняла, что Эми Саутуолд уже порядочно за тридцать и опасаться какого-либо соперничества с ее стороны не придется.
Вскоре же после отправления поезда Лили убедилась, что леди Саутуолд хотя и не была красавицей, но обладала несомненным очарованием, остроумием и веселым нравом.
Поэтому герцог и пригласил ее с супругом присоединиться к их компании, и Гарри полностью одобрил его выбор.
Лорд Саутуолд, лишь недавно ставший пэром благодаря своей дружбе с принцем Уэльским, был чрезвычайно умным человеком, сумевшим самостоятельно удвоить и утроить унаследованное им немалое состояние.
Люди, критиковавшие принца Уэльского, Намекали, что лорд Саутуолд был одним из тех финансистов, которые помогали принцу вкладывать свои деньги и заботиться о том, чтобы он не потерял их.
Чарльз Саутуолд занял место в кругу таких людей, как Ротшильд, но он при этом продолжал нравиться всем, кто знал его, и, хотя он был старше герцога и Гарри, они считав ли его одним из своих ближайших друзей.
Эми завоевала высший свет своим веселым нравом, и герцог был уверен, что она может спасти от скуки любую компанию.
Когда он пригласил ее отправиться с ним в Египет, она воскликнула:
— О, Счастливчик, ты, как всегда, отзываешься на мои мольбы! Чарли слишком много работает в последнее время, и я подумала, куда бы нам уехать, чтобы он ничего не мог делать, кроме как есть, пить и наслаждаться солнцем.
— Как раз этим мы и будем заниматься на «Наяде», — ответил герцог.
— Он, как и я, с радостью поедет с тобой и Гарри, — сказала Эми Саутуолд. — Ты не только самый привлекательный мужчина, но и самый добрый.
— Ты смущаешь меня, — отвечал герцог, — но мне тоже хочется уехать к солнцу, и я очень благодарен тебе и Чарли за то, что вы согласились составить мне компанию.
Эми не сомневалась, что стремление уехать было вызвано слухами, не прошедшими мимо ее ушей, о завершившемся романе с Миртли. Но когда она увидела Лили, то поняла, что путешествие имело и другую причину.
Четвертый гость герцога, Джеймс Башли, служил когда-то вместе с ним в одном полку и был желанным гостем на каждой вечеринке, так что все хозяйки соперничали из-за него, а недоброжелатели утверждали, что ему так часто приходится менять место ночлега, что у него не остается времени обзавестись женой в собственной постели.
Он часто говорил, что вместе с герцогом и Гарри они являются «тремя мушкетерами».
— Три холостяка в поисках приключений! — пояснял он. — До сих пор не помню случая, чтобы нас постигла неудача.
Романы Джимми Башли длились дольше, чем увлечения герцога, но он наловчился ускользать из ловушек, расставляемых для него амбициозными мамашами.
Он должен был стать со временем графом Тэмским после смерти его отца, еще сравнительно молодого человека, если нынешний граф Тэмский не обретет наследника, г Эти будущие перспективы не беспокоили, однако, Джимми, хотя светский мир не обходил их вниманием.
Как и герцог, он всегда говорил, что не собирается жениться, и, как и герцогу, ему всегда напоминали, что рано или поздно придется побеспокоиться о наследнике.
А пока он наслаждался жизнью, и хотя не блистал умом, как герцог, но был для него хорошим компаньоном, готовым разделить с ним любое увлечение.
Когда Джимми увидел Лили, в уголках его губ заиграла насмешливая улыбка, и он вполголоса сказал Гарри:
— Теперь я понимаю это поспешное бегство из Англии!
Глаза Гарри весело сверкнули, но он ничего не ответил.
Он думал о том, что Лили, несомненно, одна из тех прекраснейших женщин, каких он когда-либо встречал, а его любовь к герцогу заставляла надеяться, что и за этой красивой оболочкой скрывается нечто, не менее привлекательное.
Когда путешественники достигли Кале и личный вагон герцога был прицеплен к экспрессу, они наконец с упоением устроились в нем, готовые чувствовать себя «дома вдали от дома», куда бы ни приехали.
