Казаки обеих колонн снова поднялись на вал и держались на нем, несмотря на настойчивые контратаки неприятеля. В ожесточенном бою на куртине был тяжело ранен в руку генерал-майор Илья Андреевич Безбородко. Теряя силы, он передал командование войсками бригадиру Матвею Ивановичу Платову. В это время подоспел батальон бугских егерей, присланных с левого фланга Михаилом Илларионовичем Кутузовым на помощь терпевшим бедствие соратникам. Это подкрепление, кажется, и склонило чашу весов. Неприятель был повержен, бастион у Бендерских ворот взят. Донцы устремились по лощине, разделявшей Измаил на две части, достигли берега и вошли в связь с десантом Николая Дмитриевича Арсеньева, который атаковал крепость со стороны Дуная.
Сам Платов в рапорте начальству не указал, что после ранения Безбородко принял на себя командование колоннами, входившими в состав группы войск левого фланга. Это, однако, не дает оснований ставить под сомнение столь важный факт в его биографии. Другие-то военачальники обратили на это внимание.
Получившие ранения во время первого приступа Андриан Денисов, Иван Греков, Петр Грузинов, другие офицеры не вышли из сражения. Они были в рядах штурмующих.
Успешно, хотя и с потерями, развивался штурм и на самом краю левого фланга, которым командовал Михаил Кутузов, и на всем правом крыле атаки, где действовали три колонны под общим командованием Павла Потемкина, и с судов флотилии под началом сухопутного генерала Осипа де Рибаса, будущего основателя славного в нашей истории города Одессы.
К восьми часам утра русские заняли все внешние укрепления Измаила и после непродолжительной передышки двинулись к центру города, где паша Айдос Мехмет укрылся за стенами каменных строений и под защитой нескольких тысяч самых надежных солдат. Каждый дом, каждую улицу приходилось очищать штыками. Никто не просил пощады, ибо знал — не получит. Потому-то и стояли до последнего мужчины, женщины, старики.
И все-таки «гордый Измаил пал» и был отдан А. В. Суворовым на поживу солдатам. Защищать имущество было некому. Горы трупов венчали эту победу: турки потеряли почти 31 тысячу человек убитыми; русские оставили на подступах к крепости, на ее валах, бастионах и улицах до четырех тысяч своих сынов.
Особенно велик был урон в офицерском корпусе русской армии — до двух третьих состава. У казаков были ранены Петр Денисов, Дмитрий Кутейников, Алексей Иловайский, Иван Платов, многие полковые начальники, есаулы, сотники, хорунжие.
Князь Г. А. Потемкин, уведомляя императрицу о том, что Измаил «взят штурмом с неописанною храбростью войск вообще», отметил, что «казаки разного звания не уступали регулярным». О своих заслугах фельдмаршал ничего не писал. Зато энергично хлопотал о награждении других, прежде всего графа А. В. Суворова.
Наградами ее величества были отмечены бригадиры Василий Орлов и Матвей Платов, командиры полков Петр и Иван Денисовы, Николай Иловайский и Яким Машлыкин, уцелевшие после штурма охотники Емельян Астахов, Федор Мелентьев, Тимофей Попов, Андрей Харитонов, Никита Сидоров, Кирей Варламов, Алексей Греков, Антон Коньков, Петр Грузинов и еще десятка два сотников и хорунжих.
Золотого знака Военного ордена удостоился раненый во время штурма девятнадцатилетний есаул Иван Матвеевич Платов. 15 февраля 1791 года он был произведен в чин поручика.
Падением Измаила закончилась кампания 1790 года. Войска ушли на зимние квартиры. Под началом бригадира М. И. Платова в это время числилось одиннадцать казачьих полков. Секретарь Екатерины и ее докладчик по важнейшим вопросам Александр Андреевич Безбородко, посетивший тогда армию, писал о донцах:
«Легкие войска казачьи, надобно отдать справедливость, в весьма хорошем состоянии. Начальники их — люди предостойные: бригадиры Орлов и Платов и полковник Исаев, люди знающие, скромные и такие, что их нигде показать не стыдно. Как их равнять с [Федором] Денисовым, который прямо ничто перед ними».
К последнему сравнению мы еще вернемся…
Стареющий князь Григорий Александрович Потемкин укатил в столицу, где ему готовилась триумфальная встреча, призванная утешить фаворита, уступившего в соперничестве за место в сердце императрицы молодому Платону Зубову. Вслед за ним поехали в Петербург другие высокие начальники — герои измаильского штурма. Отправился туда и Матвей Иванович Платов.
Глава третья
НА ИСХОДЕ ВЕКА
В столицу
По пути в Петербург завернул герой Измаила в Черкасск. Въехал во двор, поводья привязал за перила крыльца и быстро — в хату. Дородная Марфа Дмитриевна, вывалив из халата грудь, кормила малютку Машеньку. Девятилетняя дочь ее, Екатерина, занималась с младшими сестрами, пичкая их кашей. Сыновей дома не было: Кирсан с утра ушел в канцелярию, где начал службу казаком-рассыльным; Иван лечился после ранения в госпитале.
— Матвей, сокол мой, жив, слава Богу, — засуетилась Марфа Дмитриевна, укладывая ребенка в люльку, подвешенную на крюке, — отвоевался наконец. Заждалась я, — и кинулась к мужу.
Месяц пролетел как один день. Матвей Иванович был ласков с женой, играл с девочками, беседовал с сыновьями. В начале марта укатил в столицу. Марфа Дмитриевна снова забрюхатила.
25 марта 1791 года для героев измаильского штурма был устроен прием в Зимнем. Присутствовал на нем и Платов, удостоенный особого внимания императрицы Екатерины Алексеевны. По преданию, записанному Смирным, «сия великая государыня, похвалив службу» отважного бригадира, заверила его в своем расположении и наградила «правом во время приездов останавливаться в самом дворце, в коем на этот случай повелено было выделять для него комнаты». Думаю, что поведал Николаю Федоровичу об этом сам Матвей Иванович, а он, случалось, преувеличивал.
Но в тот раз Платов сказал правду. Камер-фурьерские журналы снимают все сомнения. Еще до того, как Матвей Иванович стал атаманом, он едва ли не каждый год приезжал в Петербург и чуть ли не каждый день обедал вместе с членами царской семьи и их гостями. Конечно, сначала испытывал неловкость, но со временем освоился.
Поток наград, обрушившихся на участников приема, был обильным. Суворова императрица пожаловала чином подполковника лейб-гвардии Преображенского полка и похвальной грамотой с описанием всех его заслуг перед Отечеством. Поскольку знаменитый полководец имел уже весь набор российских орденов, то было приказано выбить золотую медаль с его изображением в виде античного героя согласно господствовавшим тогда в искусстве канонам классицизма. Такую же получил только Потемкин за штурм Очакова. Бригадир Платов удостоился Святого Георгия 3-го класса.
29 декабря 1791 года в Яссах был подписан мирный договор. Империя Екатерины Великой утвердилась на берегах Черного моря. Заслуженные военачальники и даже полковые командиры получили там земли. Бригадиру Платову выпали 12 тысяч десятин в Херсонской губернии. Не сумел, однако, герой Измаила их освоить. Пришлось вернуть награду ее величества в казенное ведомство. Правда, не даром — за деньги, в которых имел он такую нужду, «что с трудом мог в прожитии своем изворачиваться».
