Он встал на колени на диване и, наклонившись, положил голову Сэм на живот, одновременно потирая пальцами клитор. Через короткое время он начал его лизать, Сэм сладострастно застонала. Стив то и дело поглядывал на зеркало, все сильнее возбуждаясь.
Сэм понимала, что Маркус видит все в мельчайших деталях: ее увлажнившуюся промежность, язык Стива, облизывающий клитор, сок, сочащийся из влагалища и половых желез, влажное лицо юноши, лоснящееся от пота. Стив стал лизать вход во влагалище, потом просунул в него два пальца. Сэм застонала громче и откровеннее.
— Сильнее! Еще сильнее! — прохрипела она.
Ей хотелось бы видеть, что делает за зеркалом Маркус, наблюдающий за ними. Должно быть, это зрелище сильно действует на него, а она смотрится очень эротично. Собственное бесстыдство привело Сэм в трепет, она шире раскинула ноги и выпятила грудь.
Внезапно Стив прекратил свои манипуляции.
— Продолжай, умоляю тебя! — простонала она, кладя руку на мокрую промежность.
Стив покосился на зеркало, будто бы ожидал оттуда команду. Сэм стала тереть ладонью клитор, и Стив ввел ей во влагалище сразу три пальца. Сэм раздвинула ноги настолько широко, что движения его пальцев не могли укрыться от Маркуса. Сэм почувствовала, что впадает в экстаз, и вскоре кончила. Закрыв глаза, она отдалась наслаждению.
— Да, да, да! — воскликнул Стив.
Острота оргазма притупилась, и она открыла глаза.
Напротив нее на диване сидел Маркус, одетый в белый махровый халат. Полы его были распахнуты, огромный фаллос нацелился на Сэм своей пурпурной головкой.
— Разве я не оплатила свой проигрыш? — спросила Сэм, поджимая ноги.
— Это было только начало расплаты! — возразил Маркус, сжимая пенис в кулаке. — Я заметил, что тебе пришелся не по вкусу этот столик. Он действительно плохо вписывается в интерьер. Но у него есть особое назначение.
Маркус оголил головку, явив его глянцевую поверхность изумленной собеседнице. Она молча ждала, что будет дальше.
Стив разделся донага, и Сэм с удивлением отметила, что его пенис вновь встал и даже подрагивает от перенапряжения. У Стива в его двадцать лет фигура была развита лучше, чем у сорокалетнего Маркуса, но его главный мужской аргумент явно уступал могучему причинному месту соперника. Сэм не могла оторвать взгляд от этого несравненного инструмента.
Но сейчас ее мнение никого не интересовало. Мужчины переглянулись, и Маркус сказал:
— Сэм! Пожалуйста, сядь на столик.
Она с сомнением взглянула на него и пощупала стеклянную поверхность, не уверенная в ее прочности.
— Мне не нравится эта затея.
— На стол! Немедленно!
Сэм подчинилась и почувствовала, как холод проникает в разгоряченное влагалище, а ягодицы прилипают к стеклу. Она начинала догадываться, что произойдет дальше, и от этого сокоотделение усилилось. Маркус лег под столик, так чтобы видеть ее промежность, она плотнее прижалась к стеклу половыми губами, и он задышал чаще и тяжелее. Стив, вперивший в нее потяжелевший взгляд, начал онанировать.
— Возьми ее! — приказал Маркус.
Сэм с опаской легла на спину и, стремясь угодить ему, расставила ноги пошире. Стив немедленно вошел в нее. На сей раз он действовал напористо и резко, и вскоре ее охватило исступление, граничащее с истерикой. Кофейный столик потрескивал под ними, но ей было на это наплевать. Она знала, что прямо под ней Маркус самозабвенно мастурбирует, и впадала в неописуемый экстаз. Оргазм сотряс ее всю до основания, словно взрыв бомбы, и она завизжала. Стив застонал, кончая, лицо его исказилось до неузнаваемости. Семя, смешанное с ее соками, стекало на стекло. И вскоре из-под стола раздалось дикое хрипение Маркуса, извергнувшего фонтан спермы на стекло с другой стороны.
Глава 4
На следующий день Сэм вновь просмотрела досье Маклауда, однако так и не нашла в нем ничего достойного внимания. Ей стало ясно, что вырезки из газет вряд ли помогут ей лучше узнать Маркуса. Тем более она уже имела возможность познакомиться с его тайной страстью.
Было только одиннадцать утра, до встречи со знакомым биржевым брокером оставалось еще много времени, и его нужно было чем-то заполнить. Сэм пришло в голову разобрать фотографии, которые хранились в коробке из-под обуви, — до них у нее раньше как-то не доходили руки. Сказано — сделано!
Она встала на четвереньки и вытащила коробку из-под кровати. Но открывать ее она не торопилась, не вполне готовая к встрече с воспоминаниями. В коробке хранилось немало снимков, на которых она была запечатлена вместе с Тобиасом. Однако сидеть без дела Сэм не привыкла, а потому собралась с духом и, плюхнувшись на кровать, высыпала на покрывало гору фотографий.
Первым ей попался снимок Джуди и ее самой в спортивных костюмах. Они сфотографировались во Франции на горнолыжном курорте несколько лет назад. Улыбка на своем лице, запечатленная камерой, не показалась Сэм столь же веселой и уверенной, какой она была у нее теперь, несмотря на потерю любовника и работы. Сэм испытывала необыкновенный душевный подъем и с оптимизмом смотрела в завтрашний день, гордо вскинув голову и расправив плечи, а не сутулясь и не пряча лицо под прядью волос, как на этой старой фотографии.
Следующий снимок вызвал у нее громкий хохот. На фото, сделанном ее приятелем по имени Рей, когда они учились в шестом классе, она выглядела очень необычно для своего возраста. Сэм покачала головой, вспомнив забавную историю, связанную с этим снимком. Разве могла она тогда предположить, что из девушки, которая увлекалась марксистской экономикой и в спальне которой висел портрет Че Гевары, в конце концов получится биржевой брокер! Впрочем, снимок наводил на мысль о ее склонности к сексуальным авантюрам.
Рей говорил, что ему нравится, как одеваются секретарши, и она оделась на встречу с ним соответствующим образом. Однако выяснилось, что воображение юноши рисовало ему секретарш в ином виде — почти обнаженными. И он заставил свою подружку раздеться до лифчика и трусиков и усесться в черных остроносых туфлях на высоком каблуке за пишущую машинку. Волосы Сэм были забраны в высокий пучок, губы накрашены ярко-красной помадой и вытянуты в неестественной улыбке. Любопытно, подумалось ей, что стало с Реем? Она слышала, что он женат и имеет двоих детей.
При взгляде на следующую фотографию лицо Сэм стало серьезным. На ней был изображен Джулиан О’Коннор, тот самый подонок, о котором Сэм не могла вспоминать без содрогания даже сейчас, шесть лет спустя. В пору знакомства с ним она только начинала свою деловую карьеру и слабо разбиралась в мужчинах. Именно урок, который преподал ей этот подлец, и удержал ее от поездки с Тобиасом в Японию.
Они с Джулианом встречались полгода, когда он получил предложение от работодателя в Америке. Сэм была искренне влюблена в него и поверила его пылким заверениям, что в Штатах их ожидает новая счастливая жизнь и что он не представляет без нее, Сэм будущего. Однако все обернулось иначе, реальность оказалась суровой.
