* * *
Вита пришла в себя от ощущения чего-то мягкого и теплого под головой и услышала голос Йожевижа.
– Какова фора? – спросил он.
– День-два, – ответил Дикрай, – если они решат вернуться к предыдущим переправам.
– Хусним! – ругнулся Йож. – Тогда едим и двигаем дальше? Виньо, как там Зоя?
Волшебница открыла глаза и обнаружила, что голова ее лежит на коленях рыжего гнома. Девушка была укутана в несколько плащей: магическое перенапряжение прежде всего забирало из тела тепло, затем нарушалась работа внутренних органов, а после капля за каплей истекала жизненная сила. Когда Вита посмотрела на Виньо, лицо его засияло такой неприкрытой радостью, что она улыбнулась в ответ и сказала:
– Я в порядке!
Села, тряхнула головой, пытаясь прогнать искры, мельтешившие перед глазами, – последние признаки слабости.
Ягорай стоял на границе света и тени и напряженно вглядывался в темноту.
– Отлично, – не оборачиваясь, заметил он. – Меняем маршрут!
– Что? – изумился Фарки. – Мы и так запаздываем!
Вожак развернулся. Его лицо ничего не выражало, а глаза были полны черноты, будто сквозь них смотрел с изнанки мироздания другой мир, мир вечной ночи. На мгновение Вите показалось, что Ягорай не человек, а древнее божество из тех, кому поклонялись в Крее до воцарения Пантеона.
– Нас могут ждать и там… – только и сказал он и посмотрел на Виту.
От недоброго предчувствия сжалось сердце. Как и тогда, когда она впервые встретилась с ним в тесной комнатке таверны и подумала, что он может убить ее мгновенно – и никакая магия не поможет.
– Ты что-то чувствуешь? – сдал назад Фарки. – Тогда другое дело!
Яго пожал плечами и принялся затаптывать костер.
– Ручей недалеко, – подал голос оборотень. – Пойдем по воде, чтобы скрыть следы.
– В каком направлении? – уточнил Йожевиж.
– На юго-восток.
– Там же граница! – воскликнул Фарки. – Какого Аркаеша нам нужно в Крей-Лималль?
Вита поспешила скрыть испуг: достала карту, расстелила ее на коленях и принялась разглядывать тонкую синюю ниточку, вьющуюся между предгорьями и уходящую за границы Драгобужья – на скалистое, полное осыпей, трещин в земле и горячих источников Версейское плато, принадлежащее ее родине.
– Там нет сторожевых постов, их цепь начинается дальше на юг, – проворчал Йож в бороду, – а кроме того, через восемь дней мы выйдем к границе Ласурии, правда, совсем не там, где собирались.
– Яго, к чему такие сложности? – кареглазый смотрел на него с укором. – Давай просто двигаться быстрее – мы обгоним преследователей, окажемся на месте вовремя и не затянем передачу товара! А потом просто разбежимся в разные стороны до следующего раза!
– Выступаем, – вместо ответа приказал вожак. – Рай, идешь впереди. Следом гномы и Фарки. Мы с волшебницей последними.
Дикрай тут же поднялся и скрылся под лесным пологом. Спустя несколько минут за ним ушли гномы и Фарки, лицо которого выражало смесь раздражения и досады.
Вита не торопилась. Убрала карту в футляр на поясе. Подтянула сапоги. Мысленно нарисовала схему щита. Если Ягорай решит напасть на нее, она, по крайней мере, успеет выпустить заклинание и выиграть время!
– Почему шайлу охотятся за тобой? – он выглядел расслабленно и, кажется, нападать не собирался, хотя с таким головорезом ни в чем нельзя быть уверенной!
– Откуда тебе известен дранг? – вместо ответа спросила девушка, обреченно глядя в темноту.
– Мой отец долгое время жил в Крее. Я там вырос, – спокойно пояснил Ягорай.
– Тогда обычаи тебе знакомы, – Вита горько усмехнулась и коснулась шеи, будто ожерелье все еще душило ее.
Похоже, этот жест о многом рассказал ее спутнику, потому что он уточнил:
– Кто он, твой жених?
– Самсан Данир ан Треток, – прошептала она имя, навсегда засевшее в памяти, и отчаянно посмотрела на вожака: – Позволь мне уйти? Они гонятся за мной, не за вами!
– Тебе сейчас крупно повезло, Зоя, – неожиданно по-волчьи усмехнулся Яго. – Ты только что осталась жива!
Отчаяние в ее взгляде сменилось недоумением.
– Теперь я верю, что не ты слила наш маршрут, – пояснил он, – а поначалу сомневался. Однако погоня не отстает, что заставляет задуматься над тем, откуда они знают о наших планах.
– Думаешь, – с ужасом спросила Вита, – кто-то из спутников оставляет им метки?
Вожак повел плечами. Многозначительно так повел… и вдруг резко развернулся, выхватывая меч.
Жалобно треща кустами, на поляну вывалился… Дробуш Вырвиглот. Увидев волшебницу, радостно закрутил головой:
– Нашел! Йуф!
– Ты зачем шел за мной? – растерялась она. – Возвращайся к реке, там наверняка полно ничейных мостов!
– Слома-а-ался! – назидательно погрозил кулаком тролль. – Ты сломала! – обвинил он, ткнув в Виту пальцем. А потом ткнул в себя и пояснил: – Дробуш – свободен от моста! Сво-о-бо-о-де-е-е-н!
И пустился в какой-то дикий пляс, ногами выворачивая комья земли. От его ликующего крика с деревьев поднялось воронье и тучей закружилось над лесом.
Яго негромко выругался. Вителья с изумлением разглядывала танцующего тролля, но, как это было ни странно, понимала его ликование. Не она ли совсем недавно ощутила себя птицей, освобожденной из силка и расправившей крылья навстречу бесконечному небу?
Покосившись на вожака, девушка увидела, что тот следит за ней с непонятным выражением лица. Указав глазами на тролля, он одними губами спросил:
– Что будем делать?
Вителья облегченно вздохнула: ей не придется решать неожиданную проблему в одиночку! Раз Ягорай взял ее под свою опеку и начал доверять – уже не бросит!
– Дробушек, ты свободен и поэтому можешь идти куда хочешь! – ласково попыталась объяснить она троллю положение вещей. – Весь мир у твоих ног! И может быть, где-нибудь тебе понравится так, что ты решишь там остаться!
Тот, остановившись, закивал:
– Мне понравилось! Я иду! С тобой! Это весело!
– О боги! – простонала Вита. – Со мной тебе нельзя! Тебя убьют! Ты же видел, как эти люди напали на нас?
– Этот гнус? – удивился Вырвиглот. – Зачем их бояться? Надо ку-у-ушать!
– А если ты когда-нибудь захочешь скушать меня и моих друзей? – поинтересовалась девушка.
Дробуш посерьезнел. Протянул огромную лапищу ладонью вверх, чем заставил Яго напрячься.
– Истина – за истину! – сказал он. – Свобода – за свободу! Вас не ем! Уговор?
Волшебница взглянула на Ягорая. Тот только плечами пожал.
– И что мне с тобой делать, горе мое? – вздохнула она, шлепнув по каменной ладони и отбив свою: – Уговор!
