Григулевич размышлял о причинах провала операции, тщательно подготовленной и всесторонне продуманной. Слишком много было допущено ошибок. Надо было просто забросать дом гранатами, а не палить куда попало. Шутка ли, столько дыр в стенах, и все под потолком. Боевики были, в общем, хорошо подготовлены, но по всей видимости, перебрали для храбрости текилы. И по мнению Эйтингона, наш агент Харт дал неверную информацию о месте нахождения Троцкого в доме.
Иосиф с нетерпением ждал появления Лауры. Она появлялась раз в неделю, приезжая в городок. После проверки на предмет выявления слежки она шла на вокзал, неторопливо прогуливаясь по перрону, присаживалась на край кирпичной ограды клиники для душевнобольных, изображая, что ждёт поезда. Затем поднималась в вагон экспресса и с верхней площадки прощально махала ему рукой.
Визиты Лауры преследовали две цели: она убеждалась, что с Иосифом всё в порядке, и оставляла ему в тайнике письмо от «Тома». Тайником (на оперативном языке — «дубком») служила выемка в кирпичной ограде, куда Лаура бросала спичечный коробок. «Том» сообщал, что обстановка в Мехико остаётся сложной. Самое время покинуть страну. «Уходи в Тир (кодированное название Нью-Йорка) по запасному аргентинскому паспорту. На сегодня это лучший вариант». Иосиф понял, что операция движется к развязке. «Том» — профессионал, упрямец, он сумеет довести дело до конца.
«Раймонд» остался последней надеждой ИНО НКВД в успешном проведении операции «Утка». Григулевич знал Рамона Меркадера ещё по Испании, а также встречался с ним и в Мексике.
В конце июля 1940 года Григулевич прибыл в Нью-Йорк. Покидая Мексику, Иосиф так и не простился с Лаурой. Инструкции «Тома» были жесткими: никаких личных контактов со связями в Мехико.
По плану операции «Утка» покушение на Троцкого совершил Жак Морнар («Раймонд») 20 августа 1940 года. Смертельный удар был нанесен ледорубом. В последний момент рука «Раймонда» дрогнула и острие ледоруба по касательной пробило голову Троцкого. На следующий день Троцкий скончался в больнице. Убийцу тотчас схватили охранники, и если бы не крики Троцкого («не убивайте его, он нужен будет для разоблачения Сталина»), жизненный путь Рамона Меркадера оборвался бы там, в «крепости» на улице Вены.
Рамон Меркадер отсидел в тюрьме 20 лет! Был удостоен звания Героя Советского Союза. Скончался на Кубе в 1978 году. Похоронен на Кунцевском кладбище как Лопес Рамон Иванович.
Сикейрос, который скрывался у друзей-горняков в горах Халиско, был арестован в октябре 1940 года. Он категорически отвергал свою причастность ко второму покушению на Троцкого. Отрицал он и какую-либо связь с органами НКВД. Однако просидеть за решеткой несколько месяцев ему всё же пришлось.
Решение об освобождении Сикейроса принял недавно избранный президент Мексики М. Авила Камачо. Он сказал художнику: «Убирайтесь из страны как можно скорее. По имеющимся у меня сведениям, ваши враги — троцкисты — собираются убить вас. Я же этого не хочу, особенно в период моего правления. Завтра утром вы вместе с женой и дочерью отправляйтесь самолётом через Панаму на Кубу, а затем в Чили, где сможете спокойно жить и работать».
По распоряжению Центра Иосиф приступил к подготовке собственной «эвакуации» в Аргентину, где ему предстояло отсиживаться до тех пор, пока не затихнет «шум погони». Дело в том, что ФБР развернуло поиски по всей стране, предъявляя фотографию «Арари» своим осведомителям в ресторанах, в портах и на вокзалах. Поэтому паспорт на это имя был сожжен, а взамен появился другой — чилийский, подлинность которого не вызвала бы сомнения у самого дотошного сотрудника погранслужбы. Григулевич был доволен. Ему предстояло вернуться в Буэнос-Айрес. Куратор из резидентуры посоветовал избрать окружной путь; перебраться из Нью-Йорка в Сан-Франциско и там приобрести билет на пароход в Гавану. Оттуда можно спокойно отправляться в Аргентину, не опасаясь цепких глаз агентов ФБР.
Лауре тоже пришлось бросать дела в Мехико и срочно уезжать в Нью-Йорк. Произошло это летом 1941 года после тревожного предупреждения, полученного от директора школы: её разыскивает полиция. Неутомимый Нестор Санчес вспоминал всё новые подробности о таинственном «французском еврее». Однажды кто-то показал ему на худенькую девушку с косичками и сказал, что это «подружка» «Фелипе», учительница начальной школы. Этого было достаточно для её розыска.
Резидентура советской разведки взяла Лауру под опеку. Её надежды на скорую встречу с Иосифом не оправдались. На все просьбы отправить её туда же, где находился муж, Лауру просили набраться терпения и «дать Иосифу время для устройства на новом месте». Иосифа же известили, что в целях безопасности Лаура находится в Нью-Йорке.
Что касается Рамона Меркадера, то следует заметить, что обычно спецслужбы делают всё возможное и невозможное, чтобы выручить своих людей из беды. Почему же советская разведка не помогла своему ценному агенту выйти из тюрьмы досрочно? Почему не организовали побег? Почему через влиятельного адвоката Эдуардо Сенисероса не добились сокращения срока?
Одна из причин лежит на виду: через десять месяцев после ликвидации Троцкого началась Великая Отечественная война. Усилия внешней разведки были сосредоточены на обеспечении стратегической информацией советского руководства и командования Красной Армии. Другие задачи, какими бы важными они ни казались до 22 июня 1941 года, разом потеряли приоритет. Наверное, и сам Рамон понимал такую ситуацию. Хорошо ещё, что «Том», покидая страну, оставил «группу поддержки», главной задачей которой было оказание узнику помощи деньгами и качественным питанием, организация защиты от покушений уголовных элементов, нанятых троцкистами. Необходимые средства были оставлены адвокату Сенисеросу и нелегалам «Хуану» и «Гарри».
К Рождеству 1944 года «группа поддержки» наконец-то подготовила побег Рамона. Планировалось перебросить его в Веракрус и после отсидки на конспиративной квартире переправить на судне в Гавану. Кубинский паспорт на Рамона был заготовлен и находился в сейфе у резидента советской разведки.
Но тут в Мехико вновь появилась Каридад Меркадер (псевдоним «Кира»). Она прибыла в сопровождении кадровой сотрудницы нелегальной разведки Анны Каратаевой («Инес»). В оперативной переписке женщины проходили под кодовым названием «Дуэт». Как и следовало ожидать, «Дуэт» вскоре распался.
«Кира» отказалась от встреч с Каратаевой, так как не нашла с ней общего языка. В Мехико «Кира» решила действовать самостоятельно. Неожиданное вторжение Каридад в операцию (иначе не скажешь) стало катастрофой. Не советуясь ни с кем, пренебрегая конспирацией, не разобравшись в обстановке, «Кира» начала действовать почти вслепую. А ведь её слишком хорошо знали в Мехико. В 1936 году она приезжала туда по заданию испанского правительства для закупки оружия. Переговоры велись со многими влиятельными лицами и привлекли всеобщее внимание, включая прессу и секретные службы. Оказавшись в Мехико вновь, Каридад не могла рассчитывать, что останется незамеченной. Конечно, «Кира» постаралась изменить свой внешний облик, но вряд ли это помогло замаскироваться.
Не прошло и трёх недель после приезда «Киры» в Мехико, а последствия уже сказались: более суровым стал режим содержания Рамона в тюрьме, появились дополнительные надзиратели, больше внимания уделялось его посетителям. Угроза увольнения повлияла на имевшиеся «договорённости» с рядом охранников и тюремных чинов. Но «Киру» ничто не могло остановить. Она считала, что в 1941–1943 годах можно было вполне безболезненно вытащить Рамона из тюрьмы. Никто не стал бы связывать его побег с «рукой Москвы», поскольку посольства СССР в Мехико тоща не было[8].
