Из дома доктора Остин направился на почту проверить, нет ли сообщений на его имя, а выйдя оттуда, услышал раскаты хохота из парикмахерской. Одного беглого взгляда на стоящую в дверях стройную белокурую женщину было достаточно, чтобы понять, что у Моники проблемы.
«Занимайся своими делами». Эти слова мисс Скай эхом звучали в его голове. Он знал, что лучше перейти на другую сторону улицы. Местные жители были умнее, чем он. Они, видимо, не подпускали к своим семейным делам посторонних, чтобы потом не страдать из-за сплетен. То обстоятельство, что Харрисоны ни слова не сказали о своем отъезде ни доктору, ни Монике, могло бы служить ему предупреждением. Но Остин не прислушался к голосу рассудка.
— Не говори мне, будто она пользовалась Интернетом, — подзуживал Монику Джейк, сдерживая до поры смех.
— Интер… чем? — переспросила в замешательстве Моника.
Хохот в толпе, собравшейся у дверей в парикмахерскую, усилился.
— Она не знает, что такое Интернет, — сообщила одна из женщин своей соседке постарше.
— Кто не знает? — спросил какой-то подросток.
— Вон та молодая женщина, — пояснил мужчина средних лет.
В эту минуту к толпе подошел Остин и стал продираться сквозь нее с помощью локтей. Он остановился позади Моники в дверном проеме.
— Простите, у вас найдется время подстричь меня? — спросил он, глядя на парикмахера и будто не замечая никого вокруг.
— Разумеется, — кивнул тот.
— Простите меня, мисс Скай, — произнес Остин с легким поклоном. — Как вы себя чувствуете?
Хохот сразу стих. Все таращились на незнакомца, которого, как было известно каждому в толпе, прошлой ночью Моника Скай пыталась убить.
— Я… в порядке.
— Вы сегодня прелестно выглядите. Просто очаровательно. — Остин подошел к свободному креслу, поприветствовал кивком головы сидящего рядом тучного мужчину и протянул ему руку. — Меня зовут Остин Синклер. Рад познакомиться. А как ваше имя?
— Джейк Симмонс, — ответил тот, пожимая Остину руку.
Остин сел в кресло, и парикмахер тут же обмотал вокруг его шеи белую накидку.
— Знаете, мистер Симмонс, я прожил здесь совсем немного, но уже могу сказать, что здешние жители очень счастливы. — Остин оглянулся на Монику с сияющим лицом. — Не столько из-за того, что здесь хороший воздух, сколько из-за местных женщин.
Дружки Джейка открыли от изумления рты. В толпе на тротуаре воцарилась полная тишина. Джейк проследил за восхищенным взглядом Остина.
— Моника?
— Мисс Скай, — уважительно поправил его Остин.
— Но… но она же стреляла в вас.
— И правильно сделала, — заметил Остин, будучи в центре внимания всех, включая и Монику. — Я нарушил право частной собственности.
— Но это не основание палить по кому ни попадя… даже по незнакомцу, воскликнул ошарашенный Джейк. — Всякому известно, что Моника всегда была немного… — И он постучал по виску.
— Откровенно говоря, не вижу в ее поступке ничего странного. По-моему, она действовала вполне адекватно. Большинство женщин, которых я знал в Чикаго, хранят оружие под кроватью на случай появления непрошеных гостей. Наставники по стрельбе учат их сначала стрелять, а потом задавав вопросы. Это подтверждает статистика нападений на женщин. Признаюсь, я сказал мисс Скай утром во время нашего разговора в приемной доктора Килроя, что ее главная проблема — это слабая оснащенность оружием. С дробовиком в руках с насильником не совладать. — Он повернулся к Монике:
— Верно, мисс Скай?
Моника не верила собственным ушам. Никто никогда еще не заступался за нее. И уж тем более перед Джейком Симмонсом. Ее первым порывом было спросить Остина, зачем он все это затеял, но вместо этого она кивнула:
— Да, вы посоветовали мне купить современное ружье. Что-то помощнее. Вроде «магнума», кажется.
— Точно. Хотя лично я предпочитаю «глок», кивнул Остин и вновь обратился к Джейку:
— А что вам больше по нраву?
Джейк не нашелся с ответом, и толпа вокруг них опять сосредоточила все внимание на молодом мужчине, признав за ним превосходство перед Джейком.
— Только подровнять, — сказал Остин парикмахеру, взявшемуся за стрижку.
Толпа возле парикмахерской поняла, что основные события минули, и постепенно разбрелась. Джейк поспешно поднялся из кресла, швырнул на прилавок пятидолларовую банкноту и обратился к Монике со словами:
— Пойдем обсудим все у меня в конторе.
— Обсудите что? — встрял Остин. — Надеюсь, вы, мисс Скай, не возражаете против моего вопроса?
— Покупку скота, — быстро ответила Моника. — Джейк закупает скот у всех в здешней округе.
— В самом деле? — благосклонно улыбнулся Остин Джейку. — Почем идет фунт говядины?
— По сорок центов, — торопливо ответил Джейк.
— По сорок? — удивилась Моника. — Но в прошлом году я получала почти по пятьдесят. Что случилось?
— Цены на говядину год от года падают, Моника. Я пытаюсь втолковать тебе, что старые добрые деньки миновали. Каждый год становится хуже, и каждый год твоя бабушка настаивала, чтобы вся ваша прибыль вкладывалась в закупку кормов. Если бы я не уломал ее несколько лет назад прикупить овец, то ты вряд ли вообще сводила бы концы с концами.
— Да, но овцы также плохо идут на рынке.
— Нужно выждать время, Моника, — сказал Джейк. — Поверь, все меняется. Люди в больших городах отдают предпочтение курятине и рыбе. Проклятье, даже свинина идет по семьдесят центов. А все это оборачивается падением цен на говядину.
— Что ж, если у меня нет иного выбора… — Моника была подавленна.
Остин, подняв указательный палец, прервал ее:
— Надеюсь, вы не осудите меня за столь бесцеремонное вмешательство в ваш деловой разговор, но так случилось, что я немного знаком с положением дел на рынках. Могу я предложить вам, мисс Скай, не принимать сегодня скоропалительного решения и возобновить переговоры с мистером Симмонсом через пару дней?
— Переговоры о чем? — пожелал внести ясность Джейк. — Мое предложение окончательное. Я не меняю своих решений.
— По-моему, разумнее выслушать сначала мнение мисс Скай.
— Мое мнение? — растерялась Моника. Остин приподнялся в кресле, сохраняя на лице простодушную улыбку, чтобы Джейк не заподозрил подвоха.
— Когда я незаконно вторгся во владения мисс Скай, то обратил внимание, что на ее пастбищах пасутся телята.
— Правда? — досадливо полюбопытствовал Джейк. — Ты не сказала мне про телят.
— Что могут дать мои телята? — спросила Моника, нахмурив брови.
— Телятину, — самодовольно улыбнулся Джейк. — За телятину я готов платить пятьдесят четыре цента за фунт.
