Трактат вернулся на стол к остальным бумагам. Незачем оставлять у себя эту улику. Чтобы подтвердить сделанный Джейком запрос, достаточно одного телефонного звонка.
Ровена сложила документы так, как они лежали раньше, и собралась уходить.
Она остановилась на пороге, снова взглянув на письменный стол. Хотя ей еще не приходилось видеть Джейка за работой, она подозревала, что его мужественная красота затмевает собой изящную, утонченную обстановку кабинета королевы Анны.
Девушка, нахмурившись, закрыла за собой дверь.
Как же она сумеет убедить кого-то в виновности Джейка, если сама в нее не верит?
Джейк вернулся домой в одиннадцатом часу, утомленный бесконечными обсуждениями — вечными спутниками крупных торговых сделок.
Он снял пиджак и ослабил галстук еще в машине, но это не помогло — он чувствовал себя хуже некуда. А как еще можно себя чувствовать, если находишься среди людей, подозревающих тебя в похищении родного дяди!
Кроме отца и Люка, только кузен Николас не смотрел на него косо.
Что ему сейчас нужно, так это виски и горячий душ.
Он вошел в гостиную и наполнил стакан. Когда янтарная жидкость пламенем растеклась по горлу, Джейк рухнул в ближайшее кресло и сорвал с себя галстук.
Отец просто достал его. Хочет прилично выглядеть перед партнерами, при этом ему, Джейку, приходится буквально разжевывать для отца каждое произнесенное слово и подсказывать ответы, чтобы он не выставил себя уж совсем дураком. Не то чтобы Джейк не хотел помочь. Просто при таких обстоятельствах довольно сложно сосредоточиться на сути дела.
Два месяца назад Эдуард приписал себе все заслуги за заключенное торговое соглашение между Эдембургом и Соединенными Штатами, хотя именно Джейк помог ему выбраться из тупика, в который зашли переговоры.
Он не впервые вытаскивал отца из затруднительных положений. Похоже, Эдуард и вспоминал-то о сыне лишь тогда, когда попадал в трудное положение.
Джейк отхлебнул виски и заставил себя отвлечься от мыслей о делах.
Первым, что он заметил, была тишина в доме. Он слышал, как волны разбиваются о скалы у подножия утеса, хотя все окна были наглухо закрыты.
И еще темнота. Свет горел лишь в прихожей и здесь, в гостиной.
Сэмми наверняка уже спит, но Ровена?.. Или она опять читает в постели?
Джейк мгновенно представил ее среди смятых простынь в соседней спальне, отделенной от его комнаты всего лишь коридором…
Он сделал еще глоток и зажмурился, наслаждаясь воображаемой картиной. Она спит голая, конечно, и одеяло едва прикрывает ей ноги… раздразнивая его нежными линиями… вызывая в нем желание протянуть руку и медленно стащить…
Черт побери.
Джейк заерзал в кресле: видно, не так уж он утомился.
Он допил виски, встал и поставил стакан на шкафчик, служащий баром. Потом поднялся наверх. Джейк зажег свет в комнате, которую занимал больше месяца, и пошел заглянуть в детскую. Он каждый вечер целовал сынишку на ночь. А если был в отъезде, то желал ему спокойной ночи по телефону.
Джейк оставался верен своей привычке, даже если Сэмми спал и не мог оценить его знак внимания. Джейка это успокаивало; он чувствовал, что на каком-то подсознательном уровне мальчик знает, что папа с ним и любит его.
Дверь в темную комнату открылась беззвучно. Света, падающего из спальни Джейка, хватило, чтобы осветить путь к кровати. Сэмми был тщательно укрыт и спал на боку, лицом к окну.
В такое время мальчика пушкой не разбудишь. Джейк присел на краешек кровати, затем наклонился и нежно поцеловал сына в щеку.
— Я люблю тебя, Сэмми, — прошептал он.
— Он знает.
Застигнутый врасплох, Джейк повернулся на звук. Когда глаза привыкли к темноте, он заметил темную фигуру по другую сторону кровати.
— Ровена. — В темноте его голос казался особенно чувственным. — Почему ты сидишь тут без света?
— Я здесь недавно, — ответила девушка после заметной паузы. — Сэмми проснулся, и я прочитала ему еще одну сказку.
Хорошо, что она не прячется в своей спальне. Обрадованный Джейк протянул руку и включил ночник. Ему хотелось взглянуть на нее.
Ровена сидела в кресле-качалке в длинном голубом платье в цветочек, которое Джейк видел на ней раньше. Ему приходилось видеть ее и в брюках, и они лишь подчеркивали ее женственность, влекущую его, словно нектар пчелу.
— Я думал, ты уже легла.
— Нет.
— И много хлопот тебе доставил Сэмми?
Губы у нее изогнулись в усталой улыбке.
— Дети — всегда хлопоты. Да нет, ничего особенного. Он милый мальчик. Я понимаю, почему ты им гордишься.
На мгновение у Джейка даже перехватило дыхание. Похвала Ровены значила для него, пожалуй, больше, чем все удачно совершенные сделки.
— Спасибо.
Она взяла с колен книгу, явно собираясь встать.
Желая задержать ее хоть на мгновение, Джейк торопливо спросил:
— Какую сказку ты ему читала?
Ровена протянула книжку. Он прикоснулся к потрепанной обложке.
— «Принцесса и дракон». Это ведь не его книга?
— Нет, я привезла ее с собой. Мама читала мне ее в детстве. Я думала, Сэмми она понравится, потому что там описывается битва между драконом и злым королем.
Джейк полистал украшенные картинками страницы.
— Звучит устрашающе.
— Ничего особенного, все как в других сказках.
Он открыл последнюю страницу.
— «И жили они долго и счастливо», — прочитал он.
— Естественно.
В тоне Ровены было столько насмешки, что Джейк с удивлением повернулся к ней.
— Ты не веришь, что люди могут жить долго и счастливо?
Она взглянула на него с сожалением.
— Сентиментальность хороша только для детских сказок. Мы-то знаем, что в жизни счастливых финалов не бывает.
Это было открытием. Неужели она действительно так цинична? Откуда такие мысли у столь молодой женщины?
— Правда?
Она нахмурилась.
— И не говори, будто ты, именно ты, веришь в сказки со счастливым концом.
— А почему бы мне не верить в них?
— Ты же разведен.
— Ну и что?
— А твой отец три раза разводился!
— Ты так хорошо нас изучила?
Ровена пропустила его замечание мимо ушей.
— И после этого ты веришь в сказки?
Джейк взглянул на сына.
— Он помог мне поверить.
