— С Джереми все в порядке? — спросила Шеннон.
— Да. Скорее всего, это простуда, как ты и думала. Дело в том, что в детском саду хотят, чтобы я подождал пару дней, прежде чем привести его. Понимаешь, я мог бы позвонить няне, но Джереми сейчас такой капризный, и я…
— Если ты спрашиваешь, побуду ли я с ним, мой ответ — да, — решительно заявила она.
— Ты уверена? Присматривать за больным ребенком — не лучший способ проводить свой отпуск. К тому же ты можешь заразиться.
— Я никогда не болею, — ответила Шеннон и в этот же момент почувствовала приступ паники. Заботиться о маленьком мальчике в течение целого дня — это совсем не то, что присмотреть за ним пару часов.
— Отлично, — Алекс произнес это слово с сомнением.
Шеннон почувствовала раздражение. Она отказывается понимать одиноких отцов. Почему его лицо и поза говорят одно, тогда как голос — совсем другое?
— Вот ключ от моей квартиры и визитка с телефонами. Я обычно отключаю сотовый на лекциях, но сегодня не буду.
— Ну… главным сегодня будет Джереми, — прошептала она.
В этот момент мальчик выглянул из-за спины Алекса.
— Можно, пап?
— Иди обратно, малыш. Почему ты выскочил из квартиры?
— Нет. Я пойду к Шеннон.
Ловкий, как обезьянка, он прошмыгнул мимо своего отца, и Шеннон инстинктивно пригнулась, чтобы поймать его в объятия.
Ощущение какого-то тепла нахлынуло на нее. Она взглянула на Алекса. И уже в который раз напомнила себе, что отношения между ними обречены. Он домосед, а она современная городская женщина. Выпрямившись, Шеннон налепила на свое лицо вежливую улыбку.
— Спокойно занимайся делами. С Джереми все будет хорошо.
— Спасибо. Мне лучше не опаздывать.
Он повернулся, спустился по ступенькам, пересек их подъездные дорожки, расположенные рядом, и исчез за своей дверью.
Шеннон облегченно выдохнула и зашла к себе вместе с Джереми. Чем меньше времени она проводит с его папочкой, тем лучше для них всех.
После обеда она почти что выдохлась. В местном магазине согласились доставить продукты — включая «куриный суп с лапшой по-домашнему», гарантировавший лечение от простуды, «как делала мамочка». Всего лишь потребовалось подогреть его в микроволновке, так что никакой катастрофы не произошло.
Потом она болтала с Джереми, потом он играл в поезд.
Когда в дверь позвонили, малыш уже свернулся калачиком на кресле, укрытый шерстяным одеялом, и сонно моргал.
— Это папочка, — угадал он.
Как и следовало ожидать, Алекс Маккинзи нетерпеливо ждал на ступеньке.
— Как Джереми?
— Все прекрасно. Я бы позвонила, если бы были проблемы.
Одна часть Алекса отметила раздраженные нотки в голосе Шеннон, но другая оценивающе разглядывала темно-зеленое платье, в котором она была. Мягкая ткань облегала фигуру, как вторая кожа, и ему ужасно захотелось узнать, есть ли на ней нижнее белье. Казалось, не было никаких видимых линий.
Вот черт! Его мысли опять пошли в неположенном направлении. Шеннон — соседка, и ничего больше.
— По-моему, он чувствует себя немного лучше, — сообщила она.
— Не-а, — немедленно заявил Джереми. — Не лучше. Я хочу сюда и завтра.
Для убедительности он даже кашлянул, и Алекс улыбнулся.
— Может, Шеннон расскажет нам, как украсить елку, — заговорил он, пытаясь отвлечь своего решительно настроенного сына.
— Я отдам вам мою. Так гораздо проще, — предложила она. — И поезд, конечно. Можете забрать прямо сейчас.
Он ожидал услышать вежливое «Извините, я слишком занята» или что-то в этом роде, но не такое щедрое предложение.
— Мы не можем принять это, — Алекс покачал головой.
— Ну пап…
— Нет, Джереми. Я знаю, что тебе нравится приходить сюда из-за поезда и всего остального, но у нас есть собственный дом.
Шеннон, сжав губы, наблюдала, как Алекс собрал вещи Джереми и попрощался. Дверь захлопнулась за ними, оставив ее в тишине.
Я знаю, что тебе нравится приходить сюда из-за поезда и всего… Обидно слышать такое. Даже если это и правда, все равно оскорбительно. Ведь Джереми потянулся к ней еще тогда, на почте. Она решительно промаршировала к телефону. Семья решит, что она ведет себя как дура, но ничего не поделаешь. Главное, что у нее есть план.
— Миранда? Это Шеннон. У меня есть для тебя работа, — сказала она и уселась поудобнее, чтобы объяснить сестре.
На следующий день Шеннон, дождавшись девяти вечера, вынесла из дома несколько коробок и сложила их на пороге Маккинзи.
Она была уверена, что Алекс еще не спит. Звуки по другую сторону их общей стены давали достаточно информации. Каждый вечер около восьми в ванной лилась вода, затем звуки раздавались в одной из спален — по-видимому, Джереми укладывали в постель. Уже после того как она сама ложилась, из душа в спальне доносился звук льющейся воды, а затем все постепенно затихало. Обычно после полуночи.
Шеннон постучала в дверь, сдерживая зевоту, вечер — не ее время, утро куда как лучше.
— Шеннон? — удивился Алекс, распахивая дверь. — Что случилось?
— Я принесла вам елку. — Она показала жестом на коробки. — Ты хотел, чтобы я помогла вам с елкой, так что вот…
Алекс удивленно заморгал, а Шеннон схватила картонную коробку и сделала шаг вперед.
— Куда мне идти? — спросила она.
Он чуть не ляпнул, чтобы она отправлялась к нему в постель, но поддаваться этим порывам нельзя. Алекс решительно не хотел быть похожим на родителей и всегда гордился своим самообладанием.
— Сколько я тебе должен?
Она пожала плечами, ее длинные волосы искрились, как огонь.
— Это подарок для Джереми, — сказала она сдержанно. — Я наряжу ее сейчас, чтобы был сюрприз, когда он проснется утром.
Казалось, что она раздражена и еле сдерживает волнение. Он нахмурился.
— Что случилось?
— Да что могло случиться?
Шеннон фальшиво улыбнулась. Что-то случилось, просто она не признается в этом. Более того, у Алекса было ужасное ощущение, что она в бешенстве. На него. Но что он сделал?
Вообще-то… съязвил по поводу ее брата и всякий раз старательно избегал ее помощи, а этого достаточно, чтобы привести в ярость большинство женщин. Но почему она берет на себя такой труд, если так сердится на него?
В молчании они перенесли остальные коробки в дом и молча же принялись украшать искусственную елку.
Мало-помалу дерево превратилось в настоящую мечту из детских снов. Когда распаковали две из оставшихся коробок, там оказался игрушечный набор с поездом, который был намного лучше того, что ходил вокруг елки Шеннон.
