Пейдж с сомнением посмотрела на угощение:
— Сперва скажи, что это за зверь. А то я уже попробовала...
— Но тебе же понравилось!
— Сначала да — до того, как ты сообщил, что это была мидия. Я мидии не ем.
— Теперь уже ешь. Ну, смелей. Открой ротик.
Собравшись с духом и зажмурившись, Пейдж осторожно попробовала подозрительную субстанцию. И тут же в ужасе вытаращила глаза: рот обожгло, как огнем. Проглотив все, не жуя, она жадно прильнула к бокалу с водой. Рот пылал, на глаза навернулись слезы.
— Признайся: ты садист. Что это было?
По довольному виду Сэма Пейдж, и так уже заподозрившая неладное, поняла, что ответ ее не порадует.
— Это маринованный кальмар. Как тебе?
— Фу, какая гадость! Теперь понятно, зачем столько перца — чтобы отбить истинный вкус этого кошмара. И как ты такое ешь?
— Салат из морепродуктов считается очень изысканным блюдом. Хотя тут действительно в основном одни специи и зелень. А ты молодец — не боишься нового.
— Меня с детства приучили есть, что дают. Однако я, пожалуй, нарушу это правило и перейду к луковому супу, если не возражаешь.
— Как, и даже не отведаешь вот эту осминожку?
— Представь себе, нет.
Девушка окинула взглядом зал, где они находились. Свободных столиков даже сейчас — в будний день — не было.
— Я здесь раньше не бывала. Очень милое местечко.
— Спасибо. Скажу тебе по секрету: это мой ресторан, — небрежно бросил Сэм, поднося к губам бокал с вином.
— Вот как? Рада за тебя. — Пейдж в очередной раз пожалела, что не успела заехать домой, принять душ и переодеться. Тем временем официант принес горячее. Боже, зачем же она заказала отбивную из баранины?!
— Понимаешь, это один из лучших ресторанов в городе, и попасть сюда сложно. Поэтому пришлось купить его.
— Логично. — Пейдж изо всех сил пыталась сохранять невозмутимый вид. — Здорово, наверное, быть таким до неприличия богатым.
— Не то слово. — В прекрасных карих глазах Сэма плескалась улыбка. — Однако есть и другая сторона медали.
— Лора Рид и иже с ней? — Пейдж каким-то образом догадалась, к чему он клонит. Казалось, одному из них достаточно произнести лишь слово, и другой сразу поймет, о чем речь. Это ощущение взволновало ее.
— Именно. Красивые женщины гроздьями вешаются мне на шею, и я тащу эту ношу, как крест.
— И тебе невдомек, что на самом деле их интересует — ты или деньги...
— На этот счет я иллюзий не питаю, Пейдж. Конечно, деньги. Самый черный день в году для меня — день публикации рейтинга самых богатых людей Америки.
— Но ведь ты к тому же весьма привлекательный мужчина. И бываешь даже очень мил, когда захочешь.
— Мисс Холидей, вы вгоняете меня в краску! — Сэм откинулся на стуле, притворяясь смущенным.
— Перестань, это для тебя не новость. Ты прекрасно осознаешь, какое впечатление производишь на слабый пол. Твоя манера держаться, одеваться — все рассчитано, ничего лишнего!
— А что особенного в моей манере одеваться? — Мужчина оглядел себя. — Обычный костюм, какой и полагается носить порядочному бизнесмену.
— Дело не в костюме, а в том, как ты в нем выглядишь. — Пейдж почувствовала, что ее заносит на зыбкую почву, но не могла удержаться. — А прическа? Сама небрежность, но ведь на самом деле над созданием этого эффекта парикмахеру пришлось потрудиться, верно?
— Какого такого эффекта, интересно?
— А такого, будто ты только что встал с постели и не прочь туда отправиться снова, как только подвернется подходящая компания. Боже, что это я несу? — Пейдж чуть не подавилась куском баранины, когда поняла, что сказала.
— Похоже, не мешает прикупить еще и парикмахерскую. А твоя прическа мне очень нравится, редко, кому идет короткая стрижка. Правда, видеть тебя без дополнительных атрибутов в волосах чуток непривычно.
Пейдж посмотрела в его смеющиеся глаза, и внутри у нее будто что-то перевернулось. С трудом отведя взгляд, она решила сменить тему:
— Отбивная такая большая! Правда, очень вкусная. А ты совсем ничего не ешь!
— Я бы сказал, что пожираю глазами тебя, но ведь ты не преминешь тут же упрекнуть меня в банальности!
— Не премину. — Пейдж улыбнулась и расслабилась.
— Я так и знал. — Он принялся за свой стейк. — Обычно, приходя в ресторан с дамой, я не заказываю мясо, но, поскольку ты выбрала баранину, у меня появился шанс на полноценный ужин — без лекций о правильном питании и жестоком обращении с животными. Тебя ведь не смущает, что я не вегетарианец?
— Абсолютно. Сама обожаю картошку с мясом. Правда, времени на готовку почти не остается. Чаще обхожусь бутербродами: например, огромный кусок вредного белого хлеба с вредным ореховым маслом и джемом. Так что, Сэм, съешь ты сейчас хоть целую корову, меня это ничуть не покоробит.
— Любопытно. Не припомню, когда последний раз женщина была столь прямодушна со мной. Да еще при этом и ела нормально.
— Да уж, «ест как птичка» — это не про меня. Интересно, а о чем ты вообще с женщинами разговариваешь? О политике, о глобальном потеплении? Или обсуждаете последние голливудские сплетни?
— Не думаю, что женщинам, с которыми я встречаюсь, все это интересно. В основном разговор идет на тему: «Как тебе мое платье? А прическа нравится?» — Сэм ухмыльнулся.— А какое-то время спустя беседа переходит в разряд: «Осторожней, платье не помни» и «Аккуратней, не испорти прическу».
— Только не со мной! — воскликнула Пейдж. Она понимала, что собеседник просто дразнит ее. Но еще понимала, что каким-то образом ее стало возбуждать его присутствие, общение с ним. Давно она не испытывала ничего подобного. — То есть я хочу сказать, у нас не будет повода вести такие разговоры.
— Не зарекайся, Пейдж, — возразил Сэм. — Однако продолжим беседу. Значит, ты не станешь осуждать гастрономические пристрастия своего мужчины?
— Не стану, за одним исключением. Ему придется отказаться от маринованных кальмаров, иначе я не буду с ним целоваться. У меня рот до сих пор горит.
— Хорошо, учту. Так, надо вспомнить, на что там еще мои женатые друзья жалуются... Да, а сколько раз в неделю ты бы разрешила своему мужчине играть в гольф?
— Ты играешь в гольф? — поинтересовалась Пейдж.
— Да, а ты?
— В настоящий — нет, но зато на аттракционах, когда надо закатить мячик в пасть льва, мне нет равных. Три раза.
— Что, прости? Три раза закатить мячик?
— От своего будущего мужчины, — Пейдж сделала акцент на слове «будущий», — я бы потерпела три партии в гольф в неделю.
— Что ж, это вполне приемлемо. А как насчет секса?
